Де-юре русский. Как и почему я голосовал по поправкам в Конституцию

1 июля 2020 года второй раз в жизни я принял участие в референдуме по Конституции РФ (пусть и не де-юре, а де-факто). Голосовал по месту регистрации, на участке 14/06, который находится в ДК железнодорожников (Центральный район Воронежа).

Сразу замечу, что совершить волеизъявление в рамках конституционного голосования я изначально решил 1 июля, поскольку день был объявлен выходным, что удобно.

Также замечу, что решение голосовать далось мне не просто. Меня смущало отсутствие в поправках к Конституции прямого упоминания о русском народе. А вопрос о причастности к историческому событию отошел на второй план.

«Государственным языком Российской Федерации на всей ее территории является русский язык как язык государствообразующего народа, входящего в многонациональный союз равноправных народов Российской Федерации», - завуалированно говорится о русских в пункте 1 68-й статьи новой Конституции.

Но в конечном счете на мое решение о том, чтобы проголосовать за, повлияли обнадеживающие выводы Конституционного суда, согласно которым «положение о русском языке как языке государствообразующего народа… основано на объективном признании роли русского народа в образовании российской государственности, продолжателем которой является Российская Федерация». 

Не факт, что теперь у русских появится правосубъектность и нас перестанут называть россиянами. Но та самая «окончательная бумажка, фактическая, настоящая броня», о которой говорил в «Собачьем сердце» профессор Преображенский, у нас, похоже, есть.

Воронежский ДК железнодорожников в момент моего голосования, а дело было в середине дня, оказался пуст. В том смысле, что отсутствовали граждане, имеющие, как и я, право голоса. Впрочем, на входе в участок мне встретилась выходящая оттуда пожилая семья. А сам факт пустого УИКа меня нисколько не удивил. Конституционное голосование в досрочном формате продолжалось целую неделю, чем многие, как я знал, и воспользовались. 

По заверению председателя воронежского облизбиркома Сергея Канищева, уже по состоянию на вечер 29 июня явка в Воронеже превысила 30%. И стоит подчеркнуть, что не всякое электоральное событие в городе дает столь высокие показатели. Поэтому надо сделать вывод о росте гражданского самосознания воронежцев.

С учетом пандемии, из-за которой голосование растянулось на неделю, на избирательном участке были предприняты традиционные и уже привычные меры безопасности. Одев захваченную из дома маску и миновав рамку детектора, я получил от сидящей на входе женщины ручку, прошел дезинфекцию и убедился, что температура у меня нормальная.

Внутри ДК меня встретил мужчина, спросивший, не за Конституцию ли я собрался голосовать. Услышав «Да», он улыбнулся. Второй его вопрос касался того, не по откреплению ли я голосую. А услышав, что я местный и даже уточнял, не изменился ли адрес моего УИКа на сайте Центризбиркома, сказал: «Ну тогда ищите свой дом».

Дом искать долго не пришлось, поскольку задачу поисков упрощали информационные табло. А само голосование заняло несколько минут. У меня проверили паспорт, в том числе страничку с пропиской, нашли мою фамилию в своих списках и выдали бюллетень. А проголосовал я прямо на столе у члена УИКа, убедившись, что и так тоже можно.

Уже на выходе из ДК мне вспомнилось, что голосование за ельцинскую Конституцию 1993 года было первым в моей жизни. С тех пор я храню дома трофей - текст Основного закона с факсимиле первого президента РФ Бориса Ельцина. Голосование 2020 года подарило мне только ручку. Поэтому домой я возвращался несколько разочарованным. Мне показалось странным, что организаторы плебисцита не отпечатали брошюрки с новой - теперь уже путинской - Конституцией. Было бы что оставить на память.