Выборы в никуда, или Казус политической шизофрении

Уходящая неделя запомнится британцам как, по-видимому, одна из самых странных (чтобы не сказать - нелепых) в их новейшей истории. А может, и во всей истории вообще. Дело в том, что они попали в явно шизофреническую ситуацию. Три года назад на референдуме большинство проголосовало за выход Великобритании из Евросоюза. Размер большинства - 17,4 млн граждан.

Два года назад на досрочных выборах в парламент 80% голосов собрали консерваторы и лейбористы, в манифестах которых четко и однозначно говорилось о том, что партии - за Brexit. Затем 498 парламентариев голосовали за то, чтобы активировать статью 50 Лиссабонского договора (неформальная Конституция Евросоюза) и выйти из ЕС через пару лет. Но 23 мая 2019 года тем же британцам предлагается голосовать на выборах в Европарламент, то есть посылать своих депутатов в организацию, из которой Соединенное Королевство должно было бы выйти 29 марта. Или 11 апреля. Или до 23 мая. Или, как решил Евросоюз, до 31 октября.

По пропорциональной системе разыгрывается 73 депутатских мандата, приходящиеся по прежней квоте на долю Великобритании, и все политические партии принимают участие в выборах. И самый большой парадокс, то есть шизофрения в квадрате, - в том, что лидирует Brexit Party Найджела Фараджа, того самого, который является самым-самым отпетым брекзитером даже в сравнении с Борисом Джонсоном. Иными словами, за Фараджа на выборах в Европарламент голосуют те, кто двумя руками - за Brexit! А почему? А потому, что то самое референдумное большинство, обманутое собственными парламентариями, Brexit саботирующими, готово голосовать на выборах в никуда хоть за черта лысого, лишь бы показать предателям (что тори, что лейбористам), насколько оно в них разочаровано.

За день до выборов YouGov давала партии Фараджа 37%, либеральным демократам - 19%, лейбористам - 13%, зеленым - 12%, а тори - всего 7%! Что покажет окончательный подсчет - посмотрим, результаты должны быть объявлены 26 мая. Но во всей нынешней британской истории нормальными себя могут чувствовать только либдемы, зеленые и шотландские националисты, которые с первого до нынешнего дня стояли и продолжают стоять за Великобританию в Евросоюзе. А вот тори и лейбористы что тут делают - большой и даже очень большой вопрос.

Впрочем, логика есть во всем - даже в шизофрении. И в данном случае она просматривается тоже. Лейбористы в меньшей степени, но тори (в лице прежде всего Терезы Мэй и избирательного штаба) почти открыто практически сливали выборы в Европарламент. И, я подозреваю, умысел в сливе был.

Для Терезы Мэй решающее голосование - не 23 мая и не на выборах в Европарламент, а 4-6 июня в Палате Общин на втором чтении закона о выходе из ЕС (Withdrawl Agreement Bill - WAB). Напомню, что произойдет четвертая и, скорее всего, последняя попытка премьер-министра все-таки провести через парламент свой Brexit-план. Попытка, которая - в зависимости от результата - определит место Мэй в истории собственной партии. А также место в истории Великобритании вообще.

Провал будет означать отставку с позором. Проклятия последуют как со стороны сторонников, так и со стороны противников Brexit`а. Как в собственной партии, так и в стране в целом. Победа заставит всех ее оппонентов и прямых врагов (даже в собственной партии), что называется, заткнуться (shut up), и в историю она войдет практически как национальная героиня. Даже если ей придется уйти. А, может быть, и не придется?! Может быть, обнаружится тот самый третий путь, на котором Мэй-триумфатор сумеет - вопреки вроде бы данному слову - остаться у руля партии и правительства?

Последнее предположение кажется из разряда заоблачных фантазий, но… Прежде чем его хоронить, есть смысл посмотреть на конкретный политический расклад в Вестминстере. Ситуация в Палате Общин такова, что полностью консолидированными являются лишь две фракции - либерал-демократы и шотландские националисты. Они твердо стоят на позициях отрицания Brexit`а и, кажется, в своем противостоянии премьер-министру не пойдут ни на какие компромиссы. Чуть менее консолидированы лейбористы. А фракция тори распалась на несколько воюющих между собой группировок. На что может рассчитывать Тереза Мэй?

На столь актуальный вопрос она уже дала ответ 21 мая, когда обратилась с речью к нации. Ее речь, по сути, стала презентацией ее нового и максимально компромиссного варианта WAB и сводится к десяти пунктам:

1. К декабрю 2020 года, то есть к концу переходного периода, правительство введет альтернативное устройство границы между Ирландией и Северной Ирландией, позволяющее не вводить в действие backstop;

2. Если же backstop будет введен, правительство гарантирует, что Великобритания сохранит единство с Северной Ирландией;

3. Обозначенные цели и финальные договоры о будущих отношениях с ЕС должны быть одобрены парламентариями;

4. Закон о правах трудящихся будет не хуже аналогичного закона в ЕС;

5. Уровень защиты окружающей среды не понизится после выхода из ЕС;

6. Выходя из единого рынка и прекращая свободное передвижение граждан ЕС, Соединенное Королевство будет стремиться к максимально беспрепятственной торговле товарами с ЕС;

7. Правила ЕС при торговле промышленными товарами и сельскохозяйственной продукцией будут соблюдаться, чтобы проверки на границе не повлияли на тысячи рабочих мест и цепочки поставки;

8. Правительство предоставит парламентариям право решать вопрос о сохранении членства в Таможенном союзе, чтобы выйти из тупика;

9. Также парламент будет решать, нужен ли референдум по заключенному с ЕС соглашению;

10. Все изменения должны быть оформлены как закон и соответствующие изменения должны быть внесены в Политическую Декларацию.

Понятно, что Тереза Мэй решилась на очень рискованную, но для нее безальтернативную операцию по селективному рекрутированию поддержки главным образом во фракциях тори и лейбористов. Сам по себе закон вводит Brexit и поэтому должен привлечь умеренных брекзитеров с обеих сторон. В то же время он допускает возможность оставаться в Таможенном союзе, что является категорическим условием поддержки для лейбористов. И предусматривает возможность повторного референдума - но только по уже заключенной сделке с ЕС.

То есть не исключен вариант, при котором сначала в Палате Общин наберется большинство за повторный референдум (что устраивает либерал-демократов и шотландских националистов). А затем на повторном референдуме возобладают противники Brexit`а, на чем вся эпопея с выходом Британии из ЕС и закончится.

И теперь остается посмотреть, у кого какая мотивация возобладает при голосовании WAB в июне. Сочтут ли лейбористы, что для них важнее завалить Мэй в четвертый раз и затем попытаться выйти на досрочные парламентские выборы в надежде их выиграть? Или предпочтут поддержать компромиссный вариант Brexit`а, удовлетворяющий их главное требование - сохранение членства в Таможенном союзе с ЕС.

Сочтут ли либдемы, что поражение Мэй и ее немедленная отставка предпочтительнее голосования за вариант закона о Brexit`е, при котором есть шанс выйти на повторный референдум. С большой вероятностью победы противников Brexit`а? Тот же непростой выбор будет стоять и перед шотландскими националистами.

В конце концов и перед внутренними врагами Мэй будет стоять еще более непростой выбор: из принципа голосовать против ее закона, предлагающего мягкий Brexit, то есть фактически свалить собственное правительство и идти на досрочные выборы без гарантии переизбраться? Или голосовать за закон и сохранить свои места в парламенте до выборов в 2022 году?

Столь несложный анализ показывает, что некоторая возможность получить поддержку своего Brexit-плана при втором чтении в Палате Общин у Терезы Мэй есть. Она сама в той же речи прямо о ней сказала: «Все изменения, представленные сегодня, имеют простую цель - получить поддержку Brexit`а в парламенте. Я верю, что в Палате Общин можно собрать большинство в поддержку сделки по Brexit`у. И, одобряя сделку, мы в действительности реализуем Brexit. И продвигаем нашу страну вперед».

Понятно, что ничего другого Тереза Мэй не могла и не должна была сказать. Игра идет ва-банк, ставка на зеро, шарик уже крутится. И пока он крутится, вернемся к тому умыслу, который просматривается в предельно низкопрофильной, так сказать, кампании тори на выборах в Европарламент. Формально все было соблюдено. Сама Тереза Мэй снялась в агитационном ролике - в белом, хотя белый явно не ее цвет, - призывая голосовать за тори. Но никакого драйва ни в самой кратенькой речи, ни в языке тела, ни в мимике не чувствовалось совсем. Если отключить звук, то можно было бы вполне счесть ее выступление за траурную речь на чьих-то похоронах.

И дело тут вовсе не в каком-то дьявольски хитром замысле, который якобы состоит в том, чтобы после выборов заявить: раз мы участвовали, то тем самым провели референдум с результатом в пользу сторонников Великобритании в ЕС. Такая версия, основанная на том, что якобы Brexit по закону уже состоялся 29 марта и Великобритания вообще не имела права участвовать в выборах в Европарламент, никакого отношения к реальности не имеет. Закон о выходе Соединенного Королевства из ЕС хотя и был принят с датой 29 марта 2019 года, но отнюдь не означает, что выход состоялся.

Парламент отвоевал у правительства право голосования по существу и к тому же проголосовал за то, чтобы исключить из опций Brexit в формате «No deal». На неделю с 3 по 7 июня Тереза Мэй планирует назначить второе чтение Withdrawal Agreement Bill, и только в случае его прохождения в Палате Общин он пройдет остальные процедуры - Палату Лордов и подписание у королевы. И станет законом. Для британцев. А сам Brexit официально состоится лишь после того, как Соглашение и Политическая Декларация будут ратифицированы парламентами 27 стран Евросоюза.

Дело в том, что неизбежное поражение своей партии на выборах в Европарламент, причем поражение не от лейбористов, а от выскочки - партии Найджела Фараджа, Тереза Мэй надеется конвертировать в личную победу. Чем больше мест в Европарламенте получит Brexit Party, тем проще будет для Мэй запугивать колеблющихся однопартийцев перспективой досрочных парламентских выборов. На которых тори гарантированно провалятся. И, похоже, расчет Мэй небезоснователен.

Компания Survation провела онлайн-опрос 22 мая с 17.00 до полуночи 2 тыс. респондентов. На выборах в Европарламент у Партии Фараджа 31% - 25 мандатов, у лейбористов 23% - 15 мандатов, а тори получают всего лишь 14% и семь мандатов. И на выборах в Палату Общин, пройди они сейчас, у тори все плохо: лейбористы набрали бы 33%, тори - 28%, либеральные демократы - 13%, а партия Фараджа - 12%.

Спасает, правда, избирательная система - мажоритарная в один тур (first past the post), позволяющая поддерживать дуополию в составе «Тори - лейбористы». Но общественный прессинг нарастает, и не факт, что следующие выборы пройдут по прежним правилам. Введение пропорциональной системы не исключено. На что и нацелен тот же Фарадж, прямо заявляющий, что «двухпартийная система больше не работает. Политика разрушена.

Кто-то, мы, Brexit Party, - должны бросить вызов и сломать двухпартийную систему. Нам нужна всеобщая реформа. Мы должны избавиться от Палаты Лордов, где заседают кореша мистера Блэра и мистера Кэмерона». Иначе говоря: «Мы пытаемся осуществить мирную политическую революцию в стране».

Успех Найджела Фараджа - отличное пугало, которое может помочь Терезе Мэй, во-первых, собрать необходимое для большинства на июньском голосовании число колеблющихся как тори, так и лейбористов. А, во-вторых, заблокировать попытку ее свержения в собственной партии, которая может быть предпринята уже 24 мая. Во всяком случае накануне стало известно, что председатель Комитета 1922 Грэм Брэйди должен встретиться с Мэй и сообщить ей, что в случае отказа от добровольной и немедленной отставки комитет пересмотрит действующее правило ставить на голосование вопрос о доверии лидеру партии не чаще раза в год.

Ситуация для Мэй действительно тяжелая. Усугубленная еще и тем, что 22 мая подала в отставку с поста лидера Палаты Общин вроде бы самая верная сторонница премьера - Андреа Лэдсом. А требования отставки самой Мэй раздаются со всех сторон. Редактор портала Conservativehome.com Пол Гудмэн: «Чем дольше Мэй остается на Даунинг-стрит, 10, тем больший вред она наносит бренду тори». Из упомянутого опроса Survation следует, что за отставку Мэй - 57% и лишь 25% - против. Правда, виноватой за провал Brexit`a ее считают лишь 27%, а 54% винят тори-бунтовщиков. А на вопрос, как история оценит премьерство Мэй, 45% ответили, что она подвела страну, но 45% считают, что ее подвела собственная партия.

И еще одна, последняя зацепка, которая может удержать Мэй - по крайней мере - до июньского голосования в Палате Общин. А именно - гигантский отрыв Бориса Джонсона от всех остальных кандидатов на место лидера и премьера. В опросе Survation он получил 36% поддержки, тогда как идущий вторым министр внутренних дел Саджид Джавид лишь 9%. Если Найджел Фарадж - пугало извне, то BoJo - пугало внутри партии тори.

Одна из причин недавнего дезертирства ветерана партии Анны Соубри и еще двух ее коллег - как раз угроза того, что радикалы вроде Бориса Джонсона и Джейкоба Рис-Могга фактически подчиняют партию своему влиянию. И того же боятся, но молча и про себя, достаточно многие во фракции консерваторов. Но если вопрос о доверии лидеру все же будет поставлен в ближайшее время, то у Терезы Мэй будет шанс устоять именно из-за неприемлемости для большинства (пусть небольшого) фракции тори фигуры Джонсона в качестве лидера.

В общем, напрашивается переименование Палаты Общин в палату с известным чеховским номером. Но я сравнений делать не стану. Пока что.

Третий путь для Терезы Мэй