У России есть шесть лет на замену оппозиции

Очень многие политические эксперты - если не в официальных комментариях СМИ, то в частных беседах - соглашались с тем, что выборы президента России 18 марта были не столько выборами, сколько плебисцитом. Самое простое, что можно сказать о таком плебисците - что он был о доверии действующему верховному главнокомандующему и тому курсу, который он проводил все последние годы. Так и есть. Но здесь не вся правда. За Владимира Путина голосовали люди самых разных убеждений и взглядов, во всяком случае взглядов на внутреннюю политику страны.

Избиратели, настроенные чуть более радикально, проголосовали за Павла Грудинина, Владимира Жириновского, Максима Сурайкина и Сергея Бабурина. Электоральные гурманы - их оказалось меньше процента - отдали свои голоса Борису Титову. Но по большому счету все они - не настоящая альтернатива Путину.

Почему - скажу чуть позже, а сейчас стоит поговорить о настоящей альтернативе, которую представляли кандидаты, которые так или иначе ставили под вопрос ценность суверенитета России и ее статуса великой державы. Кроме того, на горизонте все время маячил еще один оппозиционный политик, призывавший к бойкоту выборов.

У всех троих было два основных посыла. Первый - что день голосования - вовсе не электоральное событие, что никакого выбора страна не делает. Второй - что частью суверенитета можно и даже нужно поступиться ради (возможного) повышения благосостояния граждан и улучшения имиджа России в мире.

Вообще говоря, оба посыла противоречили друг другу. Если нет выбора, если все предрешено, то зачем агитация - не важно, за кандидата или за бойкот? Бывалый политтехнолог возразит мне, что в политической кампании иной раз бывает важен пиар идей, а вовсе не конкретная политическая цель. Что ж, он будет прав. Вот только пиар альтернативных идей провалился.

Те кандидаты, что допускали своего рода торговлю суверенитетом и великодержавностью, в общей сложности получили менее 3%, то есть в пределах статистической погрешности. Да, наша страна велика, и погрешность составляет пару миллионов людей. Ими нельзя пренебрегать. Их нельзя ни в коем случае преследовать, запугивать, сажать, высылать и лишать гражданства. Потому что так поступать не по-человечески.

Но плебисцит 18 марта 2018 года закрыл дискуссию по вопросу о суверенитете и геополитическом статусе России. Еще накануне дня голосования можно было говорить, что не нужны нам танки (тем более - ядерное оружие), а нужны… ну и далее - на выбор: больницы, школы, дороги… А после дня голосования такой разговор стал неуместным.

Пусть Фарид Закария называет российскую систему нелиберальной демократией, но - vox populi vox Dei. Народ и Бог решили, что сначала нацбезопасность, а потом внутренне обустройство. Впрочем, невелика была дилемма. Страны, пожертвовавшие суверенитетом в пользу глобального управления, собственным обустройством так и не занялись - у их властей просто нет полномочий. Именно поэтому начались популистские бунты в тех странах, что принято называть развитыми, - в Греции, Британии, США, Франции, Италии и далее везде.

А поскольку вся так называемая несистемная оппозиция прямо или косвенно призывает к торговле суверенитетом, то ее нахождение в политическим поле неуместно. Она может продолжать, пользуясь свободой слова, выражать свою точку зрения, но ее точка зрения не может быть частью серьезного дискурса.

Все остальное, что говорят ее представители - о собственности, предпринимательстве, коррупции и т.п., - как выяснилось, не вызывает никакого доверия даже у тех избирателей, которых данные вопросы очень беспокоят, - фермеров, бизнесменов, людей постиндустриальных профессий и т.д. Не потому, что в экономике, госуправлении и судебной системе нет никаких проблем. Как раз проблем-то хватает. Но говорят о них представители несистемной оппозиции так, что сразу видно, что они понятия не имеют о реальных чаяниях людей, занятых своим делом.

Впрочем, у системной оппозиции дела обстоят ничуть не лучше. Дело даже не в их постыдно низких результатах, а в том, что им нечего предложить избирателям. Разумеется, КПРФ и ЛДПР строились вовсе не для того, чтобы однажды получить власть. Но они даже имитировать оппозиционность стали неубедительно. Не потому, что чего-то боятся, а потому, что реальных альтернативных политических программ у них нет.

Владимир Жириновский - уникальный политик. Его харизма позволяет ему произносить и совершенно безобидные, и откровенно провокационные слова так, что все выглядит органично. Но что он конкретно предлагает? Пересажать всех преступников? Показать кузькину мать Америке? Ну так то же предлагают все системные. Отогнать солдат НАТО от западных рубежей России? А как? Ну а фраза «Вместе сделаем мощный рывок вперед!» и вовсе звучала как реклама послания Владимира Путина Федеральному Собранию.

Нельзя сказать, что у ЛДПР никогда не было смелых политических инициатив. Некоторые из них я в свое время оценивал весьма высоко. Однако ни разу партия не добилась не то что их законодательного оформления, но даже широкого общественного обсуждения. Если программу либеральных демократов подвергнуть стилистической правке - скруглить углы, смягчить формулировки, убрать патетику, - то получится программа партии «Единая Россия».

КПРФ всегда претендовала на то, что она представляет некую социально-экономическую альтернативу действующему правительству. Но в чем конкретно заключается альтернатива? Какова была программа ее кандидата Павла Грудинина?

Лидер компартии Геннадий Зюганов очень любит на пресс-конференциях показывать брошюры, в которых якобы изложена подробная (Геннадий Андреевич всегда делает ударение на слове «подробная») экономическая программа КПРФ. Но никаких подробностей там, конечно, нет. Все коммунистические брошюры, как и рассуждения товарища Зюганова об экономике, - бесконечное описание прелестей социалистической системы хозяйствования во времена СССР.

Причем КПРФ постоянно пропагандирует Ленина и Сталина. Миф о вождях мирового пролетариата неплохо работал в 1990-е. Он и сейчас отчасти работает - слишком много моих соотечественников продолжают мечтать о красном реванше. Таком реванше, чтобы олигархов повесить, чтобы Америка опять боялась, чтобы… Ну и, видимо, чтобы зерно опять импортировать. Но дело даже не в фантастичности такого сценария (то-то он активно эксплуатируется в научной фантастике о пападанцах), а в том, что сам Зюганов, равно как и все его соратники, совершенно не соответствуют образу лидера, который железной рукой наведет порядок и запустит новую индустриально-технологическую революцию.

Взять хотя бы кандидата в президенты Павла Грудинина. Беспартийный бизнесмен, видимо, должен был продемонстрировать, что коммунисты умеют хозяйствовать. Замысел был реализован так себе. Во-первых, очень сомнительны хозяйственные навыки кандидата, а во-вторых, какое отношение они имеют к коммунистической идее?

Грудинин жаловался, что против него была развязана грязная кампания. Что ж, может быть, и так. Кандидата от КПРФ и правда мочили. Отчасти по делу, отчасти из политтехнологической целесообразности. Но пусть товарищ Грудинин расскажет о грязной кампании мистеру Трампу - вот тот хохотать будет!

Между тем у Дональда Трампа была очень конкретная экономическая программа (которую он, несмотря на сопротивление недругов, проводит в жизнь). А что же за программа у Павла Грудинина? Кандидат посвятил ей множество статей в самых разных СМИ. Что мы из них узнали? Только то, что товарищ Грудинин не имеет никакой программы.

Так, 16 марта на сайте РБК была опубликована авторская колонка кандидата под громким заголовком: «Новая индустриализация: как возродить экономику России». Но о возрождении экономики и индустриализации (тем более новой) там не сказано ровно счетом ничего. Вот очень характерная цитата: «Чтобы спасти страну, мы обязаны возродить производство и науку. На ее развитие надо направлять не менее 7-10% от ВВП. Один из самых болезненных вопросов для граждан - тарифы и состояние ЖКХ. Как навести порядок в коммунальной сфере?»

Нет, я не вырезал из текста кандидата ни слова. Как только тому понадобилось ответить на собственный же вопрос, как развивать науку и производство, он тут же соскочил на тарифы ЖКХ. И потом: на что нужно тратить 7-10% ВВП - на науку? Или на стимулирование производства?

В тексте Грудинина ни разу не встречается слово «налог(и)». Также ни разу - «фермер», «производитель» и «бизнес». Один раз - слово «предпринимательство». Не «предприниматель», не «хозяин», не «человек дела», а походя: «микро-, малое и среднее предпринимательство». Неологизм никак не расшифровывается, но все, что больше микро-, малого и среднего, предлагается национализировать. Оказывается, «за счет национализации мы добьемся повышения технического уровня продукции». Серьезно? Как? И что такое вообще технический уровень продукции?

У одного кандидата в президенты проработанная экономическая программа все же была, причем она была реальной альтернативой политике, проводимой экономическим блоком правительства. Имя кандидата - Борис Титов. Но он (вполне заслуженно) получил меньше 1% голосов. Не потому, что программа плохая, а потому, что нельзя так о ней рассказывать. Титов, в отличие от Грудинина, предлагал конкретные меры по налоговой реформе и стимулированию индустриального роста, разработанные совместно со Столыпинским клубом. Но что о предлагаемых мерах мог узнать избиратель? В Интернете есть презентация, посвященная тем же налогам. Но не политический манифест, а служебная записка наверх. Использовать ее в качестве предвыборного документа не только глупо, но и оскорбительно для избирателя, который вдруг и правда решил бы пояндексить фразу «А что Титов?».

Правопатриотическую оппозицию на выборах изображал товарищ Бабурин, который занял последнее место, набрав 0,65% голосов - меньше Титова и Сурайкина. И в два с половиной раза меньше, чем Ксения Собчак. Я уж не знаю, что побудило Сергея Николаевича баллотироваться, но лучше было совсем не иметь на прошедших выборах кандидата русского выбора, чем позволить маргинализировать такой выбор.

Итак, оппозиция - системная и несистемная - не просто разгромлена, она фактически уничтожена. Народ России на плебисците 18 марта вынес ей однозначный приговор. Все лица из избирательного бюллетеня и представляемые ими псевдоальтернативы никому неинтересны.

Для 2018 года налицо позитивный результат, говорящий о консолидации общества. Но что насчет 2024-го? То, что избиратели однозначно высказались в поддержку внешнеполитического курса Владимира Путина и в целом позитивно оценивают изменения внутри страны, вовсе не означает, что нам не о чем подискутировать.

Теперь, когда вопрос о торговле суверенитетом окончательно закрыт, как раз и должна начаться серьезная, без крика и наклеивания ярлыков, дискуссия о путях дальнейшего социально-экономического развития России. Совершенно очевидно, что выразителями разных точек зрения в такой дискуссии не могут быть Явлинские-Зюгановы-Сурайкины. Потому что просто несерьезно.

Не стоит почивать на лаврах и так называемой правящей партии - «Единой России». Поддержка политики Владимира Путина - дело хорошее, но какую конкретно позицию партия собирается занять, скажем, по налогам, медицинскому страхованию и международной торговле через семь лет?

Попытка уйти от решения реальной политической проблемы технократическим путем будет очень опасной затеей. Такой соблазн в среде отечественных политтехнологов обязательно возникнет, но поддаваться ему ни в коем случае нельзя.

18 марта граждане нашей страны приняли политическое решение. И игнорировать его не стоит.

Воронежский публицист Святослав Иванов: «Я не верю в результаты Владимира Путина на президентских выборах»