Революция желтых жилетов: иностранный след?

Целая серия твитов Дональда Трампа, посвященных событиям во Франции, а именно - масштабным протестам желтых жилетов, в конце концов попала в цель и вывела из себя главу французской дипломатии. Выступая 9 декабря в эфире передачи «Большое жюри», Жан-Ив Ле Дриан резко ответил главе Белого дома: «Я говорю Дональду Трампу, и президент республики [Эммануэль Макрон] говорил ему то же самое: мы ведь не вмешиваемся в американские дискуссии, так позвольте и нашей стране жить своей жизнью».

В переводе с дипломатического на простой французский его слова означают: «Идите вы куда подальше со своими советами».

Конечно, в ряду прочих европейских вассалов великой империи добра Франция всегда стояла немного особняком и позволяла себе фрондировать. Генерал Шарль де Голль мог, например, потребовать от Вашингтона вернуть золотой запас его страны, хранившийся после Второй мировой войны в подземельях Форт-Нокса, и, что самое интересное, американцы золото (по крайней мере частично) вернули. При том же де Голле Франция вышла из военных структур НАТО - прежде всего потому, что генерал не хотел, чтобы на территории его страны располагались американские военные базы. А относительно недавно Жак Ширак смело отказался вступать в сколачиваемую неоконами Джорджа Буша-младшего антисаддамовскую коалицию (именно тогда советник американского президента по национальной безопасности Кондолиза Райс дала Бушу свою знаменитую рекомендацию: «Наказать Францию, игнорировать Германию, простить Россию»).

Но после того как в Елисейском дворце воцарился Николя Саркози, которого не случайно называли пуделем Буша, ни о какой фронде речь уже не шла. Десять лет Париж послушно следовал указаниям своего партнера по ту сторону пруда, как иногда иронически называют Атлантический океан, - и только с избранием Дональда Трампа ситуация стала меняться.

Одним из ключевых событий, положивших начало затяжному конфликту между Трампом и европейскими лидерами, стала дискуссия о Парижском соглашении по климату на саммите большой семерки в Таормине (Сицилия) в конце мая 2017 года. Парижское соглашение предусматривает ограничение выбросов в атмосферу, которые якобы могут привести к глобальной экологической катастрофе в будущем. Еще во время своей предвыборной кампании Трамп обещал избирателям, что, когда он станет президентом, США выйдут из Парижского соглашения, поскольку, по мнению Трампа, теория глобального потепления - всего лишь гигантская афера, целью которой является уничтожение промышленной мощи США.

Европейцы, отстаивавшие Парижское соглашение, надеялись, что близкие родственники американского президента - дочь Иванка и ее муж Джаред Кушнер - смогут склонить его не выходить из соглашения, но в Таормине выяснилось, что повлиять на Трампа невозможно.

Он вдребезги разругался с Эммануэлем Макроном и Ангелой Меркель и 1 июля 2017 года, выступая по телевидению, заявил: «Исполняя свой священный долг, защищая США и американских граждан, я должен отказаться от участия в Парижском соглашении по климату».

Трамп подчеркнул, что, если США не выйдут из соглашения, оно обойдется им в 3 трлн долларов и 6,5 млн потерянных рабочих мест.

Именно после ссоры с Трампом на Сицилии Ангела Меркель произнесла свои знаменитые слова: «Время, когда мы могли полностью положиться на других, прошло. Ситуацию я осознала в последние дни... Мы, европейцы, должны действительно взять свою судьбу в собственные руки».

И здесь были не просто слова. С саммита в Таормине берет начало большая торговая война между США и Евросоюзом. И именно тогда вновь была извлечена на свет старая идея создания общеевропейской армии, которая сделала бы излишним военное присутствие США в Европе.

То, что европейцы - прежде такие лояльные и послушные, только что не молившиеся на Барака Обаму с его прогрессистскими идеями (среди которых борьба с глобальным потеплением занимала не последнее место), - стали позволять себе возражать американскому президенту, критиковать его и даже действовать наперекор указаниям вашингтонского обкома, не могло не раздражать Трампа. Масла в огонь подливали и те его противники внутри страны, которые признавались в любви к великому лидеру Эммануэлю Макрону, противопоставляя его плохому Трампу, как Арнольд Шварценеггер.

Неудивительно, что, когда во Франции начались протесты желтых жилетов, Трамп тут же воспользовался ими, чтобы уязвить Макрона. Тем более что, по сообщениям некоторых информагентств, кое-где во время манифестаций жилеты скандировали лозунг «Мы хотим Трампа!» Воодушевленный соответствующей информацией, американский президент написал в Twitter: «Парижское соглашение не слишком хорошо работает для самого Парижа. Протесты и беспорядки по всей Франции. Люди не хотят платить крупные суммы, большая часть которых уходит странам третьего мира (а их руководство вызывает сомнения), чтобы сохранить окружающую среду. Скандируют: «Мы хотим Трампа!» Люблю Францию!»

Над наивным Трампом немедленно принялись потешаться: с чего он взял, что желтые жилеты вышли на улицы из-за Парижского соглашения? Но на самом деле связь здесь очевидна: триггером восстания жилетов стала политика повышения цен на топливо (в первую очередь дизельное), которую правительство оправдывало необходимостью введения так называемой зеленой таксы (экологического налога). А тут прямое следствие Парижского соглашения по климату. Причем собственно на охрану окружающей среды во Франции, как выяснилось уже после начала протестов, должно было уходить не более 23% зеленой таксы - остальные деньги направлялись на помощь странам третьего мира, и проконтролировать их дальнейшую судьбу не представлялось возможным.

Поэтому в первом вопросе Трамп был абсолютно прав - сотни тысяч автовладельцев во Франции вышли на улицы и стали возводить баррикады в конечном счете из-за Парижского соглашения по климату.

Вполне понятно, что среднестатистический француз не желает, чтобы государство залезало к нему в карман и его кровными деньгами оплачивало лояльность коррумпированных политиков из стран, о которых он не имеет ни малейшего представления. Или (что еще хуже) тратило его деньги на обустройство новых и новых беженцев и мигрантов, заполонивших La Belle France.

«Очень печальные день и ночь в Париже. Может быть, пришло время покончить с нелепым и чрезвычайно дорогим Парижским соглашением и вернуть деньги людям в виде более низких налогов?» - написал Трамп в другом твите.

Тут-то терпение Парижа и лопнуло.

«Насколько мне известно, - сказал министр иностранных дел Жан-Ив Ле Дриан в телеинтервью, - желтые жилеты не протестовали на английском языке. И, честно говоря, те картинки, которые появились в США и на которых люди скандируют «Мы хотим Трампа!», были сделаны в Лондоне во время визита туда президента Трампа несколько месяцев назад».

Возможно, Ле Дриан прав - весьма информированное сетевое издание «The Intercept» тоже утверждает, что президент был введен в заблуждение мистификацией, выдававшей кадры с британскими националистами, скандировавшими его имя, за документальный репортаж о протестах французских желтых жилетов.

Однако скандировали жилеты имя Дональда Трампа или нет, не так важно. Важно другое: американский след в сотрясающих Францию событиях, скорее всего, все-таки присутствует.

Когда-то у Дональда Трампа был главный советник по стратегии по имени Стивен Бэннон (именно он возглавлял избирательную кампанию Трампа на последнем отрезке предвыборной гонки и обеспечил ему победу). Бэннон не зря считался большим трампистом, чем сам Трамп, - на самом деле Бэннон создал трампизм как цельную идеологическую систему. Умный и креативный ирландец долгое время был мишенью атак и интриг различных групп влияния вокруг президента - и в августе 2017 года покинул Белый дом, причем, если верить самому Трампу, ушел некрасиво: чуть ли не плача и умоляя босса не выгонять его на улицу. Вслед за увольнением из Белого дома Бэннон ушел и с поста главного редактора «Breitbart News», рассорился со своими старинными покровителями и спонсорами Робертом и Ребеккой Мерсерами и уехал в Европу.

В Европе он быстро наладил контакты с ведущими евроскептиками (то есть с политиками, противостоящими глобалистскому проекту Евросоюза или критикующими его) - Марин Ле Пен, Маттео Сальвини, Хайнцем Штрахе, Виктором Орбаном и другими. А летом 2018 года в Брюсселе открылась штаб-квартира основанного Бэнноном движения, которое так и называется - «Движение» (The Moevment).

За образец Бэннон взял «Открытое общество» Джорджа Сороса, которым восхищается, хотя и считает своим антагонистом. «Сорос великолепен. Он - зло, но он великолепен», - говорил Бэннон в одном из интервью.

В отличие от «Открытого общества», «Движение» - правый, евроскептический и националистический проект. По словам помощника Бэннона Рахима Кассама, The Moevment - «организация с солидным годовым бюджетом, которая будет помогать отдельным людям и объединениям, озабоченным среди прочего проблемами суверенитета, пограничного контроля, создания рабочих мест». Но главная цель Бэннона, никогда, впрочем, открыто не декларируемая, - организация всеевропейского восстания масс против соросовского открытого общества и либерально-глобалистского проекта Брюсселя.

Предполагалось, что начало восстанию будет положено выборами в Европарламент в мае 2019 года (евроскептики уже довольно широко представлены в Европарламенте - около 150 мандатов из 750, но их все-таки слишком мало, чтобы проводить свою повестку). Однако начавшиеся во Франции протесты против повышения цен на автомобильное топливо, по-видимому, внесли в планы Бэннона серьезные коррективы.

Если верить журналистам Сэмюэлю Лорану из «Le Monde» и Райану Бродерику из «Buzzfeed News», росту протестной активности желтых жилетов весьма способствовало распространение через социальные сети так называемых fake news - «мощной смеси подлинных историй о реальных ошибках французского правительства и множества теорий заговора, включая слухи о том, что пакт ООН о миграции в ближайшее время поставит Францию под внешнее управление и миллионы мигрантов будут переселены во Францию, чтобы заменить ее коренное население».

Обычно в таких информационных вбросах автоматически обвиняют Россию. И сейчас, разумеется, сразу же нашлись альтернативно одаренные личности, которые заявили, что за протестами желтых жилетов маячит рука Москвы. (Одним из первых обвинителей предсказуемо оказался американский политический - в кавычках - аналитик Макс Бут, он же Максим Башмаков - патологический русофоб.)

Спросили о том же и Жан-Ива Ле Дриана в эфире той же программы «Большое жюри».

«Я слышал о причастности России, - с видимой неохотой ответил Ле Дриан. - Посмотрим на результаты расследования (расследование о возможной связи протестов желтых жилетов с Россией ведет Генеральный секретариат по обороне и национальной безопасности Франции. - авт.). Я не буду судить о чем-то, пока факты не будут установлены».

Удивительная для западного политика уклончивость и осторожность в формулировках, особенно на фоне жесткой отповеди, которой удостоился от Ле Дриана Дональд Трамп, заставляет предположить, что правительству Пятой республики уже известно, кто из зарубежных игроков на самом деле имеет отношение к бушующим по всей Франции демонстрациям протеста. И здесь, к большому огорчению для наших друзей и партнеров, вовсе не Россия.

Вопрос в том, хватит ли у французского политического руководства мужества обвинить во вмешательстве во внутренние дела своей страны Вашингтон - в том случае, конечно, если доподлинно станет известно, что информационную поддержку желтым жилетам оказывало «Движение» бывшего советника президента США. Все-таки бросать перчатку хозяину Белого дома - занятие небезопасное. Но необычайно резкий тон Жан-Ива Ле Дриана («Мы ведь не вмешиваемся в американские дискуссии, так позвольте и нашей стране жить своей жизнью») говорит о том, что правительство Макрона и сам французский президент стоят на тонкой грани, отделяющей просто плохие отношения с США от полноценного конфликта.

Желтые жилеты против Эммануэля Макрона