Картинка «гражданской войны»: кому нужно последнее слово президента США?

Рецензия Виктора Ганика.

Снял «Падение империи» (в оригинале «Civil War» - «Гражданская война») Алекс Гарленд, британец.

Что остроумно.

Даёт основание режиссёру посмотреть с дистанции, что там происходит в бывшей колонии Британии, ставшей современной империей. А вот герои Гарленда всё время рвутся эту дистанцию сократить, сунуть голову (объектив) прямо в дуло. И чтобы когда оттуда изрыгается смерть.

Кино серьёзное. Хотя сюжет вне человеческого понимания. Четыре журналиста едут в Вашингтон, чтобы взять последнее интервью у президента США сразу после штурма Белого дома. Самая молодая - в далёком прошлом - участница престижного фотоагентства Ли (Кирстен Данст). Корреспондент Джоэл (Вагнер Моура), за всё кино не черкнувший ни строчки. Старый негр-обозреватель Сэмми (Стивен Хендерсон). И новое издание Ли - юная дочь фермера Джесси (Кейли Спэни). Кто они друг другу, понять невозможно. Джесси примазалась к матёрым Ли и Джоэлу, которые вдвоём составляют фоторепортёрский комплекс (похоже, даже не спят вместе). Старого негра вообще не хотели брать, но это было бы ошибкой.

Принцип Ли - снимать всё подряд и не задаваться вопросами. До гражданской она успела заехать на несколько войн, которые развязали США и НАТО (Ирак, Ливия эт сетера) и почему-то думала, что её снимки, предъявленные миру, что-то остановят.

Но на то Ли и протагонист фильма, чтобы транслировать заблуждения режиссёра. Сам Гарленд успел дать интервью о том, что «мир рискует оказаться в огне, но из пепла его восстановят не политики, солдаты или праздные зеваки, а идеалисты и сделанные ими снимки чужих страданий». С этой точки зрения успеть снять портрет президента перед тем, как его грохнет Национальная гвардия Калифорнии и Техаса, наверное, имеет смысл. Хотя что такого ещё может сказать человек, который умудрился объединить против себя полярных политических противников? Слонов Техаса и ослов Калифорнии… Затея по своей бессмысленности уступает только опасности, в которую лезут репортёры последнего интервью.

Не будет спойлером сказать, что вопрос президенту успеют задать лишь один, а в ответ услышат просьбу, которую проигнорируют.

Но зато картинка будет. Картинка «чужих страданий» - это такой вампитер главных героев, суть которого была взвешена, измерена и признана негодной в ходе завирусившегося интервью Тёмы Лебедева своему однокласснику-художнику-либерахе Павлу Шевелеву. Что с первых минут раскрылся как прекраснодушный дегенерат. И новости он берёт только с одного сайта, с некой украинской помойки. Причём даже не читает, а как художник лишь смотрит видосы.

Картинка без текста может оказаться произведением искусства, но так и останется картинкой. Ничего не объяснит сама по себе, как ничего не объясняет улыбка Джоконды. А на войне, представьте, надо чётко знать, где свои и где чужие, за что идёт брань? Иначе получается сплошной шутинг. Поэтому вообще нет разницы между штурмовиками, с которыми рядом бегут репортёры, и теми, кого штурмуют. Это демонстрируется едва ли не намеренно.

Хорошо смотрятся локации. Очень нашенские автострады, поля, мосты, повреждённые многоквартирники. Герои едут в столицу по объездной через провинцию, и бывают точные попадания в виды СВО. Пару раз точно был Лисичанск.

Иные детали очень хороши, например, заснувший у ствола прямо на земле журналист, которого будит армия, пришедшая в движение. Если бы не спал сам так под Кременной у гранатомёта, решил бы, что это штамп, но нет - реализм.

Так чего произошла Гражданская война? Что там были за неодолимые противоречия между своими? Алекс Гарленд не говорит и не показывает (кроме обычных заклинаний о зверствах режима на журналистской пьянке), но семиотически кое-что прописано.

Вот садист-солдат-блондин в розовых очках из трейлера, что так приглянулся признанному в РФ экстремисту Арестовичу, в жизни, оказывается, муж Кирстен Данст (героини-репортёра Ли). Это мета-драматургическая удача. Как недавние «Мастер и Маргарита», где в главных ролях сняты супруги.

Но в «Гражданской войне» острее. В принципе, нам ничего не говорят о близких героев. Так обе фотокоррши сходятся на том, что их родители «закрылись на своей ферме и делают вид, что ничего не происходит». Но родители уже неактуальны для юной Джесси. Она обособленная личность, и женское обаяние используют лишь, чтобы застолбить место в авто матёрых репортёров. Независимая женщина, заехавшая за карьерой на войну. А вот героиня 41-летней Кирстен Данст вполне могла иметь мужа. И садист-блондин вполне мог им быть. Иначе такого парня, по колено в чужих кишках, стоит объезжать за милю. Но Ли идёт поговорить, ибо в его лапы угодила Джесси... (Символическая дочь?)

Архетип работает. От него никуда не деться никому, включая любителей картинок. И Царство, разделившееся в себе, не устоит.

К слову, экстремист на «А» по обыкновению соврал, говоря про фильм, что там своих от чужих определяют по Твиттеру, типа на кого подписан.

Не, пробивают по старинке - ты из какого района? Тут всё по-свойски, по-семейному.