Бизнесмен Виталий Поротников: Как я боролся с воронежским Левиафаном

В советское время был популярным лозунг «Народ и партия - едины!» В трудные времена партийная номенклатура с особым усердием внедряла его в массовое сознание. Но в постсоветской России номенклатура ни в каком единстве с народом уже не нуждается. И ее, кажется, не проймешь никаким коронавирусом.

Страна по-прежнему разделена по вертикали надвое. Чиновничья спесивая прослойка, которая по случаю обломила кусок своего счастья и уверовала, что она и есть элита, не хочет осознавать свою зависимость от рабочих, предпринимателей, учителей, врачей, наконец, которые, как всегда, в лихолетье, вытаскивают себя вместе с нахлебниками, куда уж без них, из трясины. Во власти царят чиновничья спесь, всеобщая необязательность и пофигизм.

Отупевший, ничего не решающий, не замечающий, не вникающий без особого на то указания (циркуляра), некомпетентный, бесстыдный, циничный - вот лицо российского бюрократа. И несть ему числа. В каждой запятой нашего многослойного уклада жизни корчится субъект с правом дать или нет: субсидию, пособие, справку, кредит и т.п. Да и дает он, если дает, с кислой гримасой ужаса, словно вырвали его кошелек. Десятки, сотни разных коллизий, в которых он, если и решит что-то по справедливости, то только после окрика президента, никак не меньше.

Автору книги «Левиафан», английскому государственному деятелю власть государства представлялась чудовищем - Левиафаном, наделенным особыми качествами, характерным поведением, орудиями господства, приемами, которые определяли отношения политического организма с обществом и отдельным человеком. Российское обличье чудовища во всей красе показано в кинодраме «Левиафан», снятой режиссером Андреем Звягинцевым в 2014 году. Киноинтерпретация истории библейского персонажа Иова, подвергаемого испытаниям, но не утратившего веру, трансформируется в историю противостояния отдельно взятого человека и государства, изначально призванного защищать и оберегать. Но в кинокартине государство - Левиафан, а по ходу сюжета вертикаль власти всей своей силищей и беспощадностью обрушивается на голову рядового автомеханика Коли…

История моей жизни последних двух десятилетий вполне могла бы стать основной сценария нового фильма «Левиафан».

Начинался мой воронежский Левиафан с, казалось бы, небольшого недоразумения. Как-то в начале 2000-х годов получаю я извещение из налоговой о том, что должен уплатить налог за имеющийся гараж в размере 95 рублей, тут же и пеня за просрочку не забыта. Посмеялся маленько. Дело в том, что извещение пришло из налоговой Коминтерновского района, а живу я в Центральном, но ни в том, ни в другом районе гаража не имел. Отписал господам-товарищам, что ошибочка вышла, нет у меня гаража, стало быть, и платить не с чего. Не тут-то было! На следующий год вновь приходит извещение, теперь уже и штраф поболе. Опытные люди из бухгалтеров посоветовали не связываться, а заплатить жалкие деньги, мол, все равно не отвяжутся, вон, мол, за недоимку в одну копейку письма на сотню рублей шлют и шлют, но я пошел на принцип - не в деньгах дело.

Опять пишу обстоятельное объяснение, мол, не имею и т.п. Получаю ответ от начальника налоговой. Передаю главную мысль: «Спасение утопающих - дело рук самих утопающих». Иными словами, налоговая не обязана искать доказательства наличия у меня гаража, я должен найти их сам. В совершенном столбняке от пассажа фискалов я все же взялся за поиски доказательств того, чего нет. Не буду описывать, как долго, через какие дебри я искал возникший из ничего для меня гараж и, наконец-то, обрадованный получил из некоего гаражного кооператива «Волна» заветную справку, что не состоял, не привлекался, гараж не имел. Отправил ее в налоговую. На следующий год вновь получил извещение об оплате с тем же текстом начальника и дополнительным разъяснением инспектора, что справка для них никакого значения не имеет. И так продолжалось на протяжении десятка лет, возрастала только пеня.

Но на сцену к тому времени выплыли куда более трагичные для меня и анекдотичные, по сути, факты. Многоуважаемое ведомство в визгливо-восторженных комментариях доморощенного телегуру Владимира Соловьева, представляющего его и его бывшего начальника как оплот будущего цифровой экономики, на самом деле никогда, мягко говоря, таковым не являлось.

Помню первые частые и обязательные налоговые проверки, наводящие ужас на предпринимателей, которые в итоге превращались в фарс, с непременным отражением какого-то незначительного недостатка «Иначе начальство не поймет» и четко прописанным ритуалом ужина с подношением подарков. А если кто-то из предпринимателей артачился и не шел по заведенному пути, то в суде, как правило, дело выигрывал. Компетенция ревизоров была куда ниже среднего. А в узких коридорах налоговых контор всегда было тесно и многолюдно. Очередь занимали загодя. Но при желании добиться и расконфликтоваться было можно. А потом все стало меняться.

Из подслеповатых хибар в районах и первоэтажных клетушек в городах налоговые конторы разом стали переезжать во вновь построенные дворцы, занимали престижные помещения соцкультбыта и т.п. Уже тогда, по не афишированному циркуляру свыше, представители налоговой вообще перестали посещать суды, которые более чем благосклонно смотрели на явно уродливое для цивилизованного государства обстоятельство. Даже там, где налоговый представитель, а, следовательно, государственный человек, просто обязан был заявить, представить свою позицию, он ее изложения умышленно избегал. Сотни организаций, тысячи людей пострадали и страдают от произвола фискалов. Высокомерие ведомства повсеместно продолжается и сейчас. Рассказывать о нынешней бронированной стене, которой налоговики отгородились от своих кормильцев, думаю, излишний труд.

В том, что степень уважаемости и авторитетности конторы зависит от количества и качества охраны от живущего и чего-то там жующего люда, - особая российская фишка.

Предпочту все же говорить о том, что знаю наверняка, испытывал, что называется, на себе. Транспортная компания, в которой я работал, стараниями рейдеров обанкротилась. Причем здесь тоже примечательный для всей страны показатель. Пока фирма тяжело барахталась в нашем, мягко говоря, своеобразном рынке, где каждый из проверяющих старался ущипнуть сполна, а было их на ту пору аж 36, включая Донскую рыбинспекцию (масло-то из-под автобуса на землю капает, а там и до Дона докатится за 30 километров), она со своими многострадальными проблемами - кроме плановых подачек - никому была не нужна. Но вот оперилась, остепенилась, получила награды из Москвы, в какой-никакой рейтинг попала, парк со своей землей и цехами с наличием под сотню автобусов сформировала и сразу всем стала нужна. Угадайте с двух раз: у кого маршруты и земля в итоге оказалась? 

Впрочем, сейчас о другом. Моя история требует своей песни, хотя и там налоговая наряду с судом, в данном случае арбитражным, тоже фигурирует. Впрочем, о чем мы, посмотрите очередной разворот «Коммерсанта», сколько тысяч предприятий обанкротились по всей стране. Причем тех, которые на плаву, которые были в хорошей динамике.

Так вот, транспортная компания кроме своих машин по договору брала в аренду привлеченные автобусы частных лиц. Ставила их на свою территорию ремонтной базы, включала в перечень объектов городской диспетчерской службы, формировала экипаж, закрепляла механиков и использовала на закрепленном за ней городском маршруте, оплачивая по договору хозяину автобуса определенную сумму.

Варварски начатое банкротство, понятное дело, по заказу свыше, было затеяно в лице некой московской лизинговой компании. С претензией на один миллион, который старательно старалась не получить, перепродавая свое право долга от одной к другой организации, путая следы и предсказуемо банкротясь. Так вот, руками конкурсного управляющего лизинговая компания отстранила руководство предприятия от дел и даже возможности посещать территорию базы. Оставшиеся автобусы вдруг куда-то исчезли. Хозяева обратились за помощью в полицию. И что вы думаете, какой финал у истории с исчезновениям техники? Автобусов нет с 2012 года, люди, уставшие от скотского к ним отношения, смирились даже с потерей очень значимого для себя имущества. Их добивает другое. Некоторые из них по сей день вынуждены платить транспортный налог. 

Вы можете себе представить: нищие, обездоленные, и так потерпевшие люди, из года в год вынуждены платить неподъемные для себя суммы транспортного налога (автобус не малолитражка) на несуществующий объект. Бетонный бастион из налоговой инспекции, ГИБДД, райсуда, службы судебных приставов для простого гражданина непробиваем. Там напрочь отсутствуют понятия объективности, логики, какая уж тут к черту справедливость, когда один может запросто спрятаться за другого. И так бесконечно. И никому ничего не будет. 

Мать-одиночка, воспитывающая двоих детей, из-за описываемой истории попала под банкротство и лишилась своей дачи, полученной по наследству. Числившийся за ней несуществующий автобус (который перешел в конкурсное производство и был признан, как оно и было на деле, несуществующим), а после завершения конкурсного производства по какой-то невероятной в реальной жизни траектории вновь вернулся к ней вместе с налоговыми долгами за все прошедшие годы. Ее обращения в налоговую инспекцию, как уже и конкурсного управляющего, ни к чему не привели, вы помните их железный постулат «Дело утопающих…» Ну и т.д. И у ГИБДД, и у ФССП такие же резоны, мало ли что нет автобуса, а он у нас числится, вот и все, будьте любезны.

Скажете, налоговая здесь в косвенных виновниках, ей дают недостоверную или неполную информацию. А она того желает? Так ведь проще.

Кстати, очереди и неразбериха у окошек возобновились, здесь далеко не МФЦ, банки и даже почта с электронными талонами. Налоговая и ГИБДД - вне конкурса. Так вот, после всех моих путешествий - претензий по судам да приставам, выплате соответствующих штрафов - узнаю я через свой личный кабинет о том, что за мной не только недоимка числится, но и большая (во всяком случае для меня) переплата в размере 26 тыс. рублей с гаком. Причем в двух налоговых сразу. И образовалась она, как я потом выяснил, уже давно. Явление, конечно, распространенное, и не я один счастливчик. Пытаюсь понять: за что, почему, когда? Не тут-то было. В общем, статью перепутали. А почему взаимозачет не провести, меня же пеня по штрафам съела? А тут такая переплата висит. И почему за столько времени (около двух лет) меня никто даже не пытался предупредить? Личным кабинетом я вот только начал пользоваться. Ладно. Хоть деньги верну. 

И опять засада. В налоговой Центрального района деньги перевели быстро, а вот в Коминтерновской никак не получалось - то очередь до конца дня не подошла, то нужного инспектора не было, то, наконец-то, простояв более половины дня и наглотавшись негатива озлобленных людей, получаю вердикт: «Поздно, время ушло, по нашим правилам теперь уже деньги вам вернуть не можем». Почему о таком порядке-инструкции меня ни разу не предупредили? Испуганная девочка-инспектор вызвала на помощь старшую. Та пришла с инструкцией, ткнула в соответствующий параграф и достойно ретировалась.

Вот такая у нас эталонная государственная компания. Как, вас не удивляет? Вы к такому привыкли. Ну тогда на закуску. И смотрите, опять исключительно только из собственного опыта, вернее - бытия-небытия. Не могу же я предположить, что я - какая-то выбранная богом исключительность, а значит, то же самое происходит с каждым из нас. Ну или может произойти. Но тогда налицо не жизнь, а настоящий ад.

А вот другая история. Началась она в 2017 году. Нахожу я как-то в своем почтовом ящике повестку в суд, где говорится, что по какому-то там решению суда произошла описка и меня приглашают туда с тем, чтобы описку ликвидировать, то есть переписать. Что за решение суда, какая такая описка и при чем здесь я, что называется, ни сном, ни духом. Но пойти в суд все же решил, выяснить что да как.

Но тут надо оговориться, что 3 сентября 2016 года я на своей машине попал в очень серьезную аварию. О ДТП и говорить бы не хотелось, но без объяснений дело не представить. Короче, периодически и с последствиями я попадаю в больницу на всякого рода лечения, которые продолжаются и сейчас. Боли порой зашкаливают. Были и операции, консультации разного рода светил, но пока тщетно. В общем, ко времени посещения суда я о ДТП напрочь забыл, поскольку в очередной раз боролся с болью. На все есть соответствующие документы, справки, объяснения.

Вынужден был вспомнить и очень пожалеть, что запамятовал, когда у меня с карты было снято 5 тыс. рублей штрафа приставом Кузьменко. Я за разъяснениями, а вы, конечно, уже знаете, как попасть к нашим приставам…

Как бы то ни было - узнаю, что я являюсь по решению суда Центрального района ликвидатором некоего кооператива «Рога и копыта», а именно - кредитного потребительского кооператива граждан «Воронежское ссудно-сберегательное общество». И меня теперь ежемесячно будут штрафовать на 5 тысяч, пока я не ликвидирую организацию, в которой я еще и являюсь учредителем! Ну то есть случилось так, как если бы крыша дома на меня упала. Как я должен ликвидировать предприятие, в котором никогда не участвовал, заявление не писал, бумаг не только не подписывал, но и не видел? Что же пристав? У него - решение суда, и он его выполняет. Я в суд. Слава Богу, дают ознакомиться с делом. Листаю три увесистых тома. Целый год ведется дело. Все на пустом месте. Претензия к кооперативу Центробанка, на какую сумму - нигде ни полслова. На суд никто из членов кооператива , а их аж 32, в том числе почему-то и я, не является…

Догадываюсь, кто замутил кашу, - председатель кооператива Михаил Дмитриевич Николаенков, известный мне ранее как управляющий банком «Петр Первый», в котором я когда-то обслуживался. Ранее он работал в правоохранительной системе. Вспоминаю, что где-то в году 2002-м Николаенков предложил мне вступить в подобный кооператив. На первом же собрании я понял, что интересы создаваемого кооператива и мои расходятся, - он собирает с людей деньги на депозит, а мне самому нужны кредиты, поэтому я отказался вступать и ушел. Заявлений и чего-то подобного не писал. А вот мой друг Игорь Михайлович Левин остался и, как выяснилось, долгое время получал там свои проценты.

Каким образом там стал фигурировать я, стало ясно потом, когда я изучал материалы дела. Оказывается, меня туда включили по моим открытым реквизитам в банке, по еще советскому паспорту и старому адресу проживания. То есть кооператив был зарегистрирован в налоговой инспекции в январе 2003 года, а я уже с июня 2002-го жил по новому адресу, имел новый паспорт и понятия не имел о ложных сведениях, поданных на меня Николаенковым. Поэтому все многочисленные повестки райсуда отправлялись на мой старый адрес и, конечно, возвращались обратно.

В решении Центрального районного суда Воронежа от 27.02.2017 под представительством судьи Е.А. Сахаровой сказано, что «административные ответчики (перечисляется 32 фамилии, в том числе и Поротников В.А. - авт.) в судебное заседание не явились, о месте и времени рассмотрении дела извещены надлежащим образом, причины неявки суду неизвестны».

Что касается меня, то здесь явная неправда, если все конверты с адресованными мне повестками возвращаются обратно (они все остаются в материалах дела), то значит, я не был надлежащим образом извещен, а причину неявки суд и не пытался выяснить.

Представляете, десяток заседаний. Конверты с повестками возвращаются назад. Что для суда сделать запрос о фактическом месте проживания человека, в конце концов привести с приставом уклоняющегося, как и сказано на бланках повесток. Однако суд спокойно, игнорируя отсутствие обвиняемого, выносит решение, допускает некую описку и некоторое время спустя, уже по настоящему адресу меня находит. У кого после случившегося со мной не возникнет сомнение в том, что так и было задумано, что всех устраивало, что я не являюсь на заседания. Иначе откуда столь невероятный, почти трехлетний застой в деле, в котором я совершенно незаслуженно страдаю по полной программе - морально, материально и физически? 

Казалось бы, что тут разбираться, дело ясное. Я пишу заявление в суд. Пристав обещает временно не беспокоить меня штрафами, пока я все не улажу. Из суда - отказ. Я пишу заявление в полицию. Но тут у меня очередное обострение болезни, после операции я потерял голос. Через друзей в Киеве мне обещают помочь - есть один врач, который специализируется на моей проблеме. Я еду на Украину. На границе меня возвращают - приставы наложили санкции. Заметьте, вновь без всякого исполнительного листа, без уведомления меня, наоборот, после заверения, что «мы пока не будем беспокоить». 

Можете представить, что переживает человек в состоянии, когда вместо голоса одни нечленораздельные хрипы, когда боли просто душат и близкие в отчаянии, а врачи о моей ситуации хорошо знают. Потеря денег тоже в счет, да еще в какой. Ни извинений, ни элементарного сочувствия! В наше время они непозволительная роскошь. Причем я оказываюсь свидетелем телефонного разговора пристава Елены Кузьменко, совсем молодой женщины, с главным врачом районной больницы, где, видимо, недостаточно хорошо обошлись с лечением ее близкой родственницы. Ярость на юном лице пристава была не женской, а угроза разобраться с врачом - просто страшной. «Уроды, заелись, никакого сочувствия к людям» - был ее телефонный вердикт. Ну, что здесь можно добавить?

Из полиции приходит ответ, что мое заявление передано в следственный комитет. Оттуда ответ моментальный: отказано в связи с десятилетним сроком давности.

Снова в районный суд помогают пробиться юристы по другим основаниям. Судья Сахарова почему-то передает дело другому судье - Шумейко, та яростно стоит за честь мундира, не может ошибаться наша честь, тем более когда истец Центробанк, а напротив - какая-то букашка.

Думаете, не поняла опытный судья, что произошла ошибка и страдает ни в чем не повинный человек, а главное - даже не знает, за что и на какую сумму? Идут разговоры, что на кооператив уже подан иск на десятки миллионов.

Подумаешь, эка невидаль, невинный пострадает, он не из нашей песочницы. Другое дело - Центробанк - все же свои, да и суд наш, как известно, непогрешим.

Районный суд отказал мне в иске. Я не верил своим ушам. Только и удалось выдавить из себя: «Вы сами-то верите в то, что говорите, а если бы с вами так...» Ваша честь надменно процедила: «Вы свободны». Только потом подумалось: почему после заседания суда потребовалось только десять минут для оглашения определения? Областной суд оставил жалобу без удовлетворения.

Снова отчаянное, почти обморочное состояние поиска денег, каких-то вариантов. Через несколько адвокатских рук нашлось решение: подать заявление в налоговую о расследовании и признании недостоверности сведений. Здесь отдельная детективная история, где тебя подозревают во всех смертных грехах, а о тех, кто действительно нагрешил, даже не вспоминают. И живут они вольно и счастливо, оказывается, ни суды, ни приставы их - истинных прародителей злополучного кооператива даже не вызывают, ничего у них не арестовывают, никак не штрафуют. Так, может, все так и задумано, только не ожидали, что я после аварии выживу? Уж очень похоже на правду, судя, кстати, и по поведению представителя Центробанка.

Но, как бы то ни было, после расследования из налоговой пришел ответ о недостоверных сведениях, поданных в ЕГРЮЛ, а, следовательно, исключении меня из списка и учредителей, и тем более ликвидаторов. Как никак тут и ФСБ задействована, и другие органы. Правда, между нами говоря, и там был переполох - как так лопухнуться было можно с неверными сведениями, даже намеки были адвокату, чтобы новые сведения вместо старых записать. Однако тут уже лирика. Документ получен. Но он для нас документ. А для районного суда - тьфу и растереть. Помните негласное разрешение «На суде представителям налоговой быть не обязательно»?

Вот уж тут во всей красе судья Шумейко себя и показала. Нет представителя налоговой - нет, нет от них письменного представления-отзыва - нет, ну а на нет и суда нет. Сколько не доказывал адвокат, что документ от налоговой фактически является постановлением, и прецедент приводил в пример, но что значит мышиный писк с его стороны против того, чтобы не отменять явно ошибочное решение суда.

Однако что-то все же шевельнулось в вашей чести. «Есть же и другой вариант. Вы можете написать ходатайство о том, что не в состоянии удовлетворить исполнительный лист, и мы, возможно, пойдем вам навстречу, отменим его», - предложила судья.

«Ваша честь! Вы о чем? Согласиться на ваше предложение - значит признать, что я виноват, а вы меня заблудшего простите, строго не наказывайте, а что помытарили меня, да обобрали как липку, так на то воля Божья, так что ли?»

Не сказал я тогда вышеприведенных слов, просто стоял и смотрел как дурак в красивые пустые глаза.

«Я же не прошу полной отмены решения суда, а только в части, касающейся меня», - только и вымолвил я.

«Ну, вы еще меня учить будете! А что истец, Центробанк думает?»

Хороший, ладный, высокий парень, похожий больше на спортсмена, чем на банковского клерка, пожал плечами: «Да вроде понятно тут все. У нас нет какого-то определения. Ну, ошиблись, там еще 31 ответчик есть». О, надо бы видеть ярость судьи!

«А у вас нет своего мнения и отзыв не готов? Что вы тогда сюда ходите, представьте к следующему заседанию свой отзыв. И по делу».

Что было на следующем заседании, говорить излишне. И представитель банка был уже другой, в строгом соответствии с традициями, костюмная тройка безукоризненно сидела на человеке-манекене, который теперь неизменно появлялся на всех последующих заседаниях, не забывая каждый раз менять костюмы, не иначе от «Бриони», и соответствующие аксессуары к ним. Вольности он не допускал, клеймя негодяя, посмевшего увиливать от претензий Центробанка, правда, письма своих отзывов продолжал направлять все так же по старому адресу. Помощник судьи услужливо переправлял их на мой действительный адрес, что поделаешь - как известно, аксакал потому мудрый, что своего мнения никогда не меняет…

В областном суде дело вновь вернули по причине неверного истолкования жалобы. Я написал требование пересмотреть дело по вновь открывшимся обстоятельствам, то есть после вердикта налоговой инспекции о том, что сведения в ЕГРЮЛ на меня были поданы неверные и я из учредителей вышеназванной организации исключен. Среди многочисленных слушателей, которые присутствовали на суде по другим делам, нашелся сведущий человек, который тут же ухватил, в отличии от меня, ошибку и попросил судью помочь мне и переквалифицировать жалобу, на что получил категоричное нет. Знала обо всем и даже не подумала подсказать и районный судья Шумейко. А суть была проста и наивно многозначительна, как и все в нашей юридической эквилибристике: нужно было писать жалобу не по вновь открывшимся обстоятельствам, а по новым обстоятельствам. Из-за одного слова все началось заново. Кого ж винить кроме себя? Не тем платил, не с теми дружил…

В очередной раз пошла в областной суд жалоба на решение Центрального районного суда. Знаете, как бывает, когда десятки дел чохом рассматривают три авторитетных судьи облсуда. Вот и здесь ничего хорошего меня не ждало. Председательствующая суда Доровских вдруг заявила, что не может такого быть, чтобы по советскому паспорту в ЕГРЮЛ записали и что вообще по какому праву вы, мол, паспорт меняли. Объясняю, что все меняли и я тоже. «А может, вы каждый год меняете, от детей прячетесь?» Ну что тут скажешь? Только в кино судья урезонивает зарывающиеся стороны и призывает не доходить до оскорблений, здесь жизнь, и она такая, какая есть… Из трех нашелся, правда, один судья, вспомнил, что была такая процедура по замене советских паспортов, но, что удивительно, мне же и поручили искать доказательства и в паспортном столе, и в налоговой. Последняя, как уже водится, в очередной раз на суд (теперь уже и в областной) не явилась.

Как вы думаете, авторитетная комиссия из трех судей, направляя меня в паспортный стол и в налоговую за требуемыми документами, не знала о том, что даже правильно оформленный письменный запрос у хваленого ведомства вызовет однозначный ответ: «Ожидайте в течении месяца». Тогда почему следующее заседание суда отложили только на неделю? Потом было новое отложение. В итоге и через месяц ни мне, ни адвокату налоговая документ не дала - не положено, только по запросу суда и непосредственно судье. Так и сделали. Но у суда теперь возникла новая коллизия.

Когда он уже получил все необходимые документы и откладывать заседание причин не было, извинился, как бы между прочим, за то, что сразу не заметил маленькую техническую оплошность - Центральный суд, оказывается, не всем фигурантам (помните еще тех 31?) дело отправил. Хотя я точно помню, что в описи по отправке они стояли. Поэтому - «Чисто по техническим причинам дело отправляем обратно в район». А я уже по опыту знаю, что подобный вердикт значит - три-четыре центральных улицы Воронежа переехать - месяца два уйдет. А тут коронавирус подоспел. Что же новенького придумают непогрешимые господа в мантиях? А мы что? Так и будем тем бессловесным быдлом с кучей проблем на плечах. Замечу, не своих проблем, а сотворенных безучастным ко всему планктоном, живучим и розовощеким.

Очередная повестка из облсуда пришла на 10 июня.

А вот женщина - мать-одиночка, я о ней поминал, - жертва перестроечных русских ухабов на приобретенном в кредит автобусе не только свой мелкий и посильный для семьи бизнес не построила, но и вообще потеряла технику. В нелепом банкротстве она лишилась того, что досталось от долгих трудов родителей, а печальнее всего то, что уничтоженный кем-то, а потом прошедший все мыслимые бюрократические юридические процедуры автобус вновь всплыл, теперь уже в виртуальном своем обличии, то есть транспортных налогов за него, начисляемых именно на первого владельца, у которого он с 2011 года отсутствует.

Налоги, преодолев юридическую тягомотину банкротства и получив однозначный вердикт суда о том, что его фактически нет и владелец никому ничего не должен, вновь стали исправно начисляться бывшей владелице.

Ну что вы тут скажите?! Об обязательном к исполнению решении суда, о так хвастливо заявляемой властью услуге по освобождению человека от всяких ведомственных нестыковок и всесилии единого окна? На одной стороне - девять лет издевательств чинуш и мучений простого человека, на другой - бесконечное пустомельство и лицемерие власти.

И другая характерная особенность, отличающая человека при власти, того многоликого швейцара на дверях, решающего «Пущать либо не пущать». Как уже говорилось, налоговые судебные претензии шли из года в год, почему-то выливаясь, скажем, за два, а то и за три года разом. Вот и сейчас после банкротства они пришли сразу и за 2017-й, и за 2018 год. Юристы, что проводили банкротство физлица, понимая абсурдность ситуации, выступили со встречным иском с приложением всех соответствующих документов (к слову, они были известны налоговой), доводов и решения суда о закрытии дела. Но то ли злой рок преследует нас, то ли есть здесь чья-то злая корысть, но заседания по искам налоговой (кстати, по каждому году они рассредоточены по разным судьям, не правда ли, бред в квадрате!) все время выпадают раньше, чем встречные - адвокатов. Казалось бы, что может быть логичнее: сначала ознакомиться с объективными доводами и фактами стороны, то есть дождаться решение судьи - своего же коллеги, что находится по коридору напротив, а потом выносить собственное обоснованное решение. Да и делов-то, что в соседнюю дверь на досуге заглянуть. Так и сделала одна из судей - назовем ее обязательно, большая редкость в наше время, где в одном флаконе законность и справедливость и элементарное чувство порядочности - О.В. Оробинская. Она процесс приостановила, дождалась решение коллеги по встречному иску, ознакомилась с неизвестными ей (но, повторимся, известными налоговой) документами и приняла справедливое решение: отказать в претензиях налоговой. А что же вторая судья? Два дня ей ждать было недосуг, она спешила в отпуск, дела надо было подчистить. Назовем ее тоже, пусть народ знает свою честь, - Е.Ю. Курындина .

Вот смотрите, что наваяла представительница Фемиды по отношению к человеку, у которого даже и формального налогооблагаемого имущества после процедуры банкротства не было. Напоминаем. Суть дела одна и та же - взыскание транспортного налога. Объект налогообложения один и тот же, владелец один и тот же. Вердикт судьи:

«Довод административного ответчика о том, что объект налогообложения фактически утилизирован, что подтверждается постановлением об отказе в возбуждении уголовного дела (л.д. 32), значения для рассмотрения дела не имеет, поскольку в соответствии со статьей 357 Налогового кодекса Российской Федерации налогоплательщиками транспортного налога признаются лица, на которых в соответствии с законодательством Российской Федерации зарегистрированы транспортные средства, признаваемые объектом налогообложения в соответствии со статьей 358 Кодекса.

Таким образом, обязанность по уплате транспортного налога ставится в зависимость от регистрации транспортного средства, а не от фактического использования данного транспортного средства налогоплательщиком.

При установленных обстоятельствах суд приходит к выводу об обоснованности заявленных исковых требований, в связи с чем указанная сумма подлежит взысканию с административного ответчика». 

На резонный вопрос адвоката: «Зачем же вы так делаете (вынося решение взыскать с мнимого владельца несуществующего транспортного объекта налог. - авт.), зная, что по тому же поводу уже есть другое решение?» судья ответила: «Обратитесь со встречным иском, пересмотрим по вновь открывшимся обстоятельствам». Прекрасно, жизнь идет, контора пишет. И никакого смущения от того, что вновь открывшиеся обстоятельства ей давно и доподлинно известны. Зато одно якобы многотрудное дело в копилку сверхзанятого судьи. И какие вопиющие расхождения на одно и то же дело, один закон? А к нынешнему времени в налоговой новая претензия подоспела, теперь уже за 2019 год, вместе с пеней уже на 68 тыс. рублей. То, что есть решение суда, налоговую, по одному из выражений президента Владимира Путина, не колышит, она же заседания суда по высочайшему благословлению своим присутствием не обременяет. Поэтому что ей до его решений, теперь вот за 2020 год пора свои липовые требования готовить.

На днях пришла упомянутая женщина в налоговую с решением суда, что нет у нее никакого транспортного средства с 2011 года. Не пущали - не то слово. Слезами и, что греха таить, обманом пробилась к консультанту. Тот свысока глянул на святое святых из документов, а именно - решение суда, и величественно изрек, что для них оно как пыль: «В ГИБДД идите, как только снимете с учета транспортное средство, так мы и перестанем налог начислять, предупреждаю, именно с того времени, как снимут с учета, а за весь предыдущий период и даже за текущий год надо заплатить». «Но, позвольте, уже десять лет нет объекта налогообложения?» Брезгливую гримасу на лице клерка описать нельзя.

И заметьте, ни слова не сказано о том, что объекта налогообложения вообще не существует.

А ваша честь Курындина Е.Ю. продолжает в благородном раже взыскивать и транспортный налог в 21 тыс. рублей, и пеню в 301,53 рубль, а на закуску - госпошлину в доход государства в размере 839 рублей. Вот так, знай наших. 

Теперь выдержка из решения по делу №2А-2021/2020 31.07.2020. Судья Оробинская О.В.

«Статья 358 НК РФ устанавливает, что по транспортному налогу объектом налогообложения признаются транспортные средства, зарегистрированные в установленном порядке в соответствии с законодательством Российской Федерации. Следовательно, при уничтожении такого объекта налогообложения, как транспортное средство, невозможности его восстановления и дальнейшего использования по назначению у налогоплательщика прекращается обязанность уплачивать транспортный налог.

Таким образом, сама по себе регистрация транспортных средств в органах ГИБДД при фактическом отсутствии объектов налогообложения у налогоплательщика не является основанием для исчисления и уплаты транспортного налога. Закон не вменяет в обязанность налогового органа устанавливать какие-либо факты, связанные с реальным использованием транспортного средства его владельцем, поскольку данные вопросы не входят в компетенцию инспекции. Налоговый орган в целях налогообложения использует сведения о государственной регистрации транспортных средств, представленные уполномоченным государственным органом, в достоверности и обоснованности которых у инспекции нет оснований сомневаться. Опровергать данные сведения и представлять надлежащую информацию в данном случае обязан собственник транспортных средств. Доказательства уничтожения транспортного средства в 2011 году административным ответчиком представлены и не оспорены истцом по существу.

При таких обстоятельствах ссылка налогового органа на то, что ст. 357 НК РФ безусловно связывает обязанность по уплате транспортного средства с регистрацией средства за лицом, не может быть принята во внимание без учета положений ст. 358 НК РФ, определяющих предмет налогообложения. Само по себе позднее снятие с регистрационного учета транспортного средства ответчиком при установлении уничтожения транспортного средства в 2011 году не порождает обязанности по уплате налога, поскольку такого рода обязанность связана законодателем с наличием указанного транспортного средства. Учитывая изложенное, требования налогового органа о взыскании задолженности по транспортному налогу за 2016 год и пени в общем размере 21063,52 рублей следует признать необоснованными, не подлежащими удовлетворению».

Как видите, с честью и законом все в порядке, невзирая на авторитет ведомства.

Но что суд?!

Уже в который раз (теперь уже по письму от начальства с приглашением явиться лично) приезжает измученная девятилетней пыткой женщина в ГИБДД. Вновь очереди, окошки одно за другим, и вот миловидная старший лейтенант объясняет, что снять с учета не можем, у вас ограничение, надо заплатить налоги, а потом мы снимем с учета, обращайтесь в налоговую. Ну, скажите, что надо сделать и кем быть в нашей стране?

А теперь вернемся к нашему шарашкиному кооперативу. Сколь бы долго не откладывал свои заседания по делу областной апелляционный суд, сколь бы много не запрашивал всяких дополнительных по нему документов, решение свое, для нас давно ясное и однозначное, все же вынес: дело вернуть в Центральный районный суд на пересмотр по новым обстоятельствам. Решение, правда, я так и не получил, как и новое решение Центрального суда в лице опять нового судьи (уже третьей по счету). Было оно в мою пользу, приведу доподлинно: «Административное исковое заявление Центрального Банка Российской Федерации (Банк России) к кредитному потребительскому кооперативу граждан «Воронежское ссудно-сберегательное общество», Поротникову Виталию Анисимовичу о возложении на Поротникова Виталия Анисимовича обязанности в шестимесячный срок со дня вступления решения суда в законную силу по осуществлению ликвидации кредитного потребительского кооператива граждан «Воронежское ссудно-сберегательное общество» оставить без удовлетворения».

Решение суда было вынесено 27 июля 2020 года. Через месяц с адвокатом, молодым, но уже опытным и весьма поднаторевшим (до Верховного суда дела доводил и выигрывал) Алексеем Поддерегиным мы подаем заявление в Центральный райсуд на возмещение юридических расходов. Сумма получается совсем скромной - около 100 тыс. рублей, учитывая десятикратно большие затраты. Но вынужден признать, что адвокат прав, когда учитывает наши реалии. Приставам, которые меня штрафовали за то, что я не ликвидирую фирму, к которой, повторюсь, не имею ровно никакого отношения, претензии не предъявишь. Они добросовестно выполняли требование по решению суда, а то, что меня никак не соизволили предупредить и меня вернули с границы, куда я вылетал на лечение… Билеты, проезды, авансы за лечение и т.п. - все потери надо долго доказывать, а какому судье, вспомните тех двух с одним и тем же делом, но разными позициями в отношении чести и совести. Моральный ущерб! О, он за четыре года превелик будет. И медицинских документов хватает, но опять останавливает адвокат, не уверен, что дело не может повернуться так, что я новыми тратами обрасту, а положенные не верну. Практика, российская судебная практика, сударь, вещь заведомо алогична. И соглашаться с ним вынуждает поведение нашего оппонента - филиала Центробанка.

Сидим мы, значит, с адвокатом возле приемной судьи, ждем заседания по удовлетворению нашего, как сказано, худосочного иска по судебным издержкам. Рядом гордо тусуется модно обернутое тело представителя Центробанка. Ему-то что здесь надо? Неужто и малые крохи, что потрачены по их вине за судилище, оспорить хотят? А тут выходит секретарь и объявляет, что суда не будет, дело послано на кассацию. Как, почему, что, ведь все сроки прошли, да и зачем, какой смысл? Оказывается, Центробанк подумал-подумал, а думал целый месяц, и решил, что все сроки на подачу апелляции прошли, подал в последний день на кассацию, а на апелляцию попросил у суда продлить срок подачи заявления, он же верблюд, пардон, Центробанк, ему видней и все можно.

Вот так все начинается сначала. Вы что-нибудь понимаете? Центробанк, скорее всего, справедливо усомнился в действиях какого-то липового финансового кооператива. Нашел в реестре 32 учредителя - физлица, вышел в суд с иском о его ликвидации, выиграл его, и приставы обязали одного из них заняться ликвидацией, а физлицо, то есть я, ничего ни о деятельности кооператива, ни о решениях суда не знало, поскольку как паспорт, так и адрес, куда суд посылал повестки, был недостоверным, поскольку был включен в реестр председателем кооператива Николаенковым без моего ведома, считай - мошенническим путем. Вот по какой причине, не знаю, суду бы не разобраться в моей истории? Я же обращался и в полицию, и в следственный комитет, на что есть соответствующие документы. В открытии уголовного дела мне отказали в виду десятилетнего срока действия со дня внесения ложных сведений в реестр. В результате худо-бедно суд разобрался только в одном - что ни учредителем, ни тем более ликвидатором шарашкиной конторы я быть не мог. Точка. 

Центробанк с упорством, свойственный, пожалуй, только спутнику Ходжи Насреддина, невзирая на предоставленные документы из налоговой, паспортного стола, доводы суда, элементарной логики, наконец, продолжает свою игру. Вопрос - зачем? Ведь у него есть еще 30 человек реальных учредителей, которые участвовали в деятельности вышеозначенного кооператива, получали по ее итогам реальные деньги и т.д., и т.п. Они все реально живут и здравствуют, у них все хорошо, как и у председателя кооператива - Николаенкова Михаила Дмитриевича, который к тому же возглавляет риелторскую фирму «Сворог», офис которой приютился в центре Воронежа по улице Чайковского. Так в чем же дело? Ни к кому из людей из Центробанка (впрочем, весь его не будем хулить, только его воронежский филиал) претензий нет никаких. Более того, они даже письма в адрес участников (так положено, а то бы и не писали) отправляют по заведомо устаревшим адресам. Когда я обратил внимание представителя ЦБ на соответствующий факт, он мне царственно объяснил: «Банк не уполномочен сверять чьи-то адреса, что есть в базе, туда и отправляем».

Но ведь уточнить адрес может суд, он вправе сделать запрос по выяснению адресов, что и делает, когда необходимо.

«У нас такой необходимости нет», - изрек обладатель эксклюзивной подписи на века. В конце материала я вас с ней познакомлю - вот как надо любить себя, чтобы освоить данный шедевр росписи. 

Идем по нашей логической цепочке дальше. Раз банку не нужны конкретные адреса людей, призванных отвечать на их требование по ликвидации, значит, и люди ему не нужны. Значит, их устраивает ни в чем не повинный стрелочник, то есть я, с которого - кроме последнего здоровья - все равно нечего взять. Значит, все при своих и все заранее поделено.

Не забывайте, Николаенков - какой-никакой, а тоже свой, сначала в правоохранительной системе подвизался, потом возглавлял приснопамятный банк «Петр Первый», почивший в бозе, теперь вот риелторской фирмой рулит. Скажите, домыслы. А почему тогда тот же Центробанк не обратится в следственный комитет, чтобы разобраться, кто и зачем подделал мои подписи, включая меня в кооператив, у него же есть реальные возможности, где десятилетний срок давности никак не прокатит. Есть еще ряд банальных доступных средств, чтобы установить истину, я их сейчас шибко царственным особам воронежского Центробанка подсказывать не буду, но и так ясно, что им нужно все то, что как можно дальше уводит от истины, а, следовательно, от них самих и их подопечного Николаенкова.

Короче, 9 ноября 2020 года состоялось заседание кассационного суда (Саратов) по жалобе Центробанка на решение, которое я уже упоминал. Пишу ходатайство о том, чтобы нам разрешили - ввиду большой удаленности и присутствия зловредного вируса - присутствовать на суде посредством видеосвязи. На мое справедливое и необременительное требование - ноль внимания, но поскольку с тем же заявлением вышел и Центробанк, разрешение было получено тотчас. Опять же: «Что позволено Юпитеру…» И, как ни прискорбно говорить, по нашей же просьбе-ходатайству заседание суда отложили до 4 декабря. А как иначе, если я вновь, как и все предыдущие, не получил из суда саму жалобу, хотя судья зачитывал информацию, что она пролежала в почтовом отделении целую неделю и была отправлена обратно. Но почему же мне не пришло извещение? Пенсионер, на карантине, никуда не отлучался... 

Тут возник другой могучий нынешний монополист - почта. Чувствуя надвигающийся подвох и по просьбе адвоката я специально загодя ходил на почту с просьбой обязательного уведомления меня с приходом любой корреспонденции. А там только руками разводили: «Мы говорили почтальону, чтобы она обязательно занесла, но вот она почему-то не сделала, а сейчас ее нет, на больничном, а других нет, пандемия, знаете ли. И письмо не найдем, у нее, что ли, осталось?»

Ну как тут можно разобраться с несокрушимым российским разгильдяйством, удобренным многоликим вирусом?

Можно бы, наверное, обойтись и без отложения суда, но как делать отзыв на жалобу, не зная самой ее сути. Понятно, что ничего элементарно логичного, никаких объективных доводов у воронежского филиала Центробанка нет - кроме явного желания затянуть дело и кого-то как-то выгородить. Не удивительно, наверное, там ведь среди 30 оставшихся большая часть из бывших директоров заводов, управляющих трестов. Но не будем огульно никого упоминать, достаточно одного Николаенкова - он лично ответственен за создание кооператива и его деятельность. А зная масштаб изворотливости и цинизма личности Николаенкова, мы вынуждены четко следовать любой юридической запятой в затянувшемся на четыре года деле.

Впрочем, и следование запятым оказалось напрасным. 4 декабря 2020 года Саратовский кассационный суд решение апелляционного суда Воронежской области отменил. Чем руководствовался, здравомыслящему человеку понять невозможно, зато все было понятно клеркам из юридического отдела воронежского филиала Центробанка, которые, даже не удосужившись отключить скайп, устроили радостную вакханалию по поводу своей победы… И я услышал глубокомысленные сентенции по поводу того, что Центробанк вам - не страховое общество и не место подаяний и приема жалоб, а чуть ли не вершитель судеб на Земле. Как он скажет, так и будет.