Окно возможностей для сербской ирреденты

В 2021-м как-то неожиданно резко встал вопрос межнационального мира на Балканах. Забытый, казалось бы, этап боснийской войны 1992-1995 годов, известный на Западе как резня в Сребренице, обрел новые актуальные рамки. Что стало триггером - публикация итогов многолетней работы международной комиссии во главе с израильским историком Гидеоном Грейфом, признавшей, что никакого геноцида в Сребренице не было, либо желание окончательно решить сербский вопрос, официально возложив на сербов вину за трагедию военного периода, - вопрос открытый.

Доподлинно известно только то, что миф о геноциде в Сребренице, призванный, по сути, приравнять сербов к нацистам, был придуман в недрах нью-йоркской консалтинговой фирмы Ruder-Finn Global Public Affairs более четверти века назад по той же технологии, по которой в 2006-м раскручивалась кампания крупнейшего лондонского PR-агентства Bell Pottinger по отравлению Литвиненко. Тогда, в апреле 1993 года, ее бывший директор Джеймс Харф рассказывал французскому журналисту Жаку Мерлино о том, как он умудрился в короткие сроки сделать сербов нацистами: 

«Наша работа не заключается в проверке информации. Наша работа - ускорить циркуляцию выгодной нашему клиенту информации, четко целясь. Мы представили сербов нацистами Второй мировой и попали в десятку, в цель! Сразу заговорили об этнических чистках, о газовых камерах Аушвица». 

Сама трагедия, унесшая жизни около 3 тыс. мусульманских боевиков 11 июля 1995 года, стала возможной вследствие провокаций и набегов на сербские деревни вокруг мусульманского анклава Сребреница на территории Республики Сербской бандформирований Насера Орича, вырезавшего сербов целыми семьями. Представитель республики в Москве Душко Перович рассказывал, что когда главнокомандующий армией боснийских сербов генерал Ратко Младич в одном из разоренных сел увидел прибитого ножами к стенке полуторагодовалого ребенка, он отдал приказ на массовую зачистку мужского совершеннолетнего исламского населения. 

Теперь же дело подается так, будто бы Младич, остающийся героем для многих сербов, уничтожил чуть ли не 10 тыс. женщин и детей. Никаких доказательств нет даже близко. Но мировой мейнстрим решил сделать сербов виновными в гражданской войне на территории бывшей Югославии, а значит хороши любые средства. Даже российский президент Владимир Путин дважды употреблял слово «Сребреница» в значении понятия «геноцид» - либо по недосмотру советников, либо желая использовать терминологию западных партнеров, как он их называет, для донесения определенных мыслей по Донбассу на Запад.

Как бы там ни было, за неделю до истечения своих полномочий Верховный представитель ЕС по Боснии и Герцеговине Валентин Инцко 24 июля принял директиву, вводящую уголовное преследование за отрицание фактов геноцида в Сребренице. Его сменщик, представитель Германии Кристиан Шмидт, не признанный сербами, Россией и Китаем, поддержал решение предшественника, а американские корпорации Google и Twitter принялись массово банить пользователей за публикацию фотографии генерала Младича и символов непризнания геноцида. 

В результате первым, кто подал иск о нарушении закона, стал Милорад Додик - лидер боснийских сербов и член президиума Боснии и Герцеговины, написавший в прокуратуру сам на себя заявление. Его примеру последовало все руководство Республики Сербской. А уголовный суд Сараево постановил арестовать одного сербского ветерана, отрицающего факт умышленного истребления гражданского населения в Сребренице. Однако, несмотря на наличие ордера, исполнить его не получилось, в том числе потому, что в Сараево понимают: в случае захода боснийских специальных сил на территорию Республики Сербской для ареста местных сербов с высокой долей вероятности начнется вооруженное противостояние. По количеству оружия на душу населения Босния даже на Балканах - пороховом погребе Европы - считается абсолютным рекордсменом.

Когда-то, в 1992 году из Сараево, так же, как недавно из Кабула, люди бежали целыми семьями, бросая все - дома, скарб, животных. Ждали своей очереди для погрузки на единственный самолет, героически выполнявший в военных условиях роль авиационного моста с большой Сербией. Иной раз за день он делал по 15 рейсов туда и обратно. Из Сараево улетали сербы, боясь изнасилований, истязаний и убийств со стороны вчерашних соседей-мусульман. 

Я знаком с некоторыми из них. Девочку со странным для русского именем Ваня из центрального Сараево, а тогда ей исполнилось восемь лет, отправили одну с детским портфелем со всеми семейными сбережениями к родственникам в Подгорицу. Так было безопаснее, ведь поначалу детей не трогали. А вот семья Вани сильно пострадала: мама лишилась работы врачом в больнице - старший хирург-мусульманин приказал ей убираться, затем бошняки просто выкинули их из дома. 

В 2021 году Ване уже 36, она живет в фактической столице Республики Сербской Баня-Луке и так ни разу с тех пор и не возвращалась в Сараево. Говорит, что город детства видеть не хочет. И таких, как Ваня, в Республике Сербской большинство. Поэтому, когда президент республики Милорад Додик заявляет о скором конце проекта Босния и Герцеговина, он не далек от истины - не единое государство можно сшить только силой. Ну а сила на Балканах означает войну.

Навстречу единой Сербии

В 2020-м на встрече двух сербских лидеров - президента Сербии Александра Вучича и уже упомянутого Милорада Додика - было принято решение об учреждении нового, одного на всех сербов праздника - Дня сербского единства, свободы и национального флага. Формально приуроченный к дате прорыва Салоникского фронта 15 сентября 1918 года, новый праздник скорее имел своей целью объединить всех сербов по обе стороны Дрины (где проходит граница между Сербией и Республикой Сербской в составе Боснии и Герцеговины). А также стать сербской альтернативой широко отмечаемому Дню албанского флага 28 ноября. 

Надо отдать должное: сербы с интересом восприняли 15 сентября в новом качестве, поскольку мечта о воссоединении в рамках единого государства до сих пор остается одной из главных в их национальном сознании.

Тому есть множество причин. Среди всех балканских народов только сербы и албанцы остаются по-прежнему разделенными национальными границами на несколько государств. Отсюда - постоянное напряжение в регионах компактного проживания при столкновении с представителями других этносов, зачастую настроенных настороженно-негативно, если не агрессивно. 

Республика Сербская как один из двух составляющих Боснию и Герцеговину энтитетов (наряду с мусульмано-хорватской федерацией) давно стала бельмом на глазу ЕС. Милорад Додик находится под американскими санкциями, да и в Европе с ним не сильно общаются. Мусульмане при поддержке президента Турции Реджепа Эрдогана и Запада стремятся к унитаризации, то есть де-факто - к пересмотру Дейтонских соглашений и ликвидации самостоятельной Республики Сербской. 

Султан Эрдоган регулярно приезжает в Сараево по поводу и без. В последний раз он был там на свадьбе дочери лидера боснийских мусульман Бакира Изетбеговича, а на обратном пути лично открывал генеральное консульство Турции уже на территории Сербии - в населенном мусульманами регионе Санджак. В многочисленных интервью местным СМИ Эрдоган открыто заявлял, что Косово - часть Турции, а Анкара несет историческую ответственность за судьбу Балкан. 

В условиях активности Запада с Эрдоганом сербам жизненно необходимо единство. И не только на словах - буквально пару лет назад при обсуждении концепции разграничения Косово на сербские и албанские районы ответным шагом рассматривалась вероятность присоединения Республики Сербской к Сербии. О том же год назад писали в экспертном докладе, выпущенном под эгидой премьер-министра Словении. 

Уверен, что объединение сербских земель под крышей одного государства - неизбежно. И здесь вопрос времени, когда снова откроется окно возможностей. А на Балканах всегда были сильные политические ветра. Так что форточки возможностей открывались довольно часто. 

Внутренняя политическая ситуация в Сербии благоприятствует сербской ирреденте. У страны есть сильный президент Александр Вучич, претендующий на то, чтобы быть главным балканским лидером. Его фигура особенно выделяется на фоне политической неразберихи в Албании, Косово и Македонии, а также большой турбулентности у болгарского премьера Бойко Борисова. 

Что касается албанцев, то они хоть и оказались более успешны в защите своих национальных интересов, чем сербы, благодаря поддержке Запада, все равно остаются разделенными на два признанных и одно непризнанное государство - Албанию, Северную Македонию и Косово. Их мечта жить в единой Албании тоже стоит на политической повестке ближайшего десятилетия. И, что характерно, проект единой Албании уже практически не противоречит проекту объединения Сербии. При правильном разграничении в Косово все остальные территории поделены. И только для единой Македонии он составляет реальную угрозу.