Эр-Рияд: Россия как попутчик Трампа

Миротворческая риторика президента США Дональда Трампа порой вызывает удивление. С одной стороны, демонстрация желания прекратить кровопролитие. С другой, иногда почти без паузы, - заявление о том, что, прекращая прямые поставки оружия Украине, он готов продавать американское вооружение Европе для последующей его передачи Киеву. 

Сам Трамп, судя по всему, в своих заявлениях противоречий не находит. Но для наблюдателей его геополитический сумбур, безусловно, выглядит странно.

Странности в политических коммуникациях отражают противоречивость задач новой - республиканской - администрации Белого дома, усиленную особенностями мироощущения самого американского президента.

Впрочем, происходящее не должно нас удивлять. Мы просто привыкли к тому, что Соединёнными Штатами управляет коллективное руководство (а началось оно при Джордже Буше-младшем), привыкли к модели, достигшей разрушительного апогея в период коллективного Джозефа Байдена. 

Но теперь ситуация возвращается к американской политической классике. Личность президента вновь имеет значение, а учитывая кризис системы политического управления в США, - большое значение.

На поверхности лежит приоритет получения Америкой максимальной свободы рук во внешней политике. Поэтому естественна задача выхода за рамки формальных и неформальных обязательств (масштабы их до сих пор до конца не ясны), накопившихся за время господства идеи о центральной роли Евро-Атлантики для США. 

Второй очевидный приоритет американской политики - почти оформленный бипартийный консенсус на предмет необходимости концентрации ресурсов для противостояния Китаю.

Но критической для достижения обоих приоритетов является минимизация вовлечённости в конфликт на Украине, превратившейся фактически в инструмент подчинения ресурсов США интересам управляемого безликой евробюрократией евро-атлантического мира. И здесь формируется ключевое противоречие с европейскими то ли союзниками, то ли сателлитами США. Они хотят вовлечённость Америки в конфликт сохранить, а желательно и расширить, понимая свою неспособность поддерживать градус конфронтации с Россией самостоятельно. Что и доказал парижский саммит испуганных, завершившийся звенящим отсутствием каких-либо решений. 

Отметим два принципиальных момента.

Первый. Дональду Трампу критично прекратить откачку ресурсов из США через украинский проект. А лучше - отфиксировать нулевые убытки по итогам предыдущего четырёхлетия. 

В перспективе он, конечно, стремится к восстановлению прибыльности для США всей системы военно-политических отношений в Евро-Атлантике, спонсором которых долгие десятилетия был американский бюджет. Масштабы паразитирования ЕС на американской помощи Украине, ставшего на финальных стадиях правления коллективного Байдена практически бесконтрольным, даже не до конца ясны. Но тот аудит деятельности в системе государственного управления США, что пытается проводить Илон Маск, чётко направлен против паразитического в своей основе либерал-глобалистского евро-атлантического политикума.

Второй. Важнейшая задача Трампа - исключить влияние враждебных ему сил на американскую политику. Он понимает, насколько проросли в евро-атлантических институтах силы, испортившие ему первый президентский срок и укравшие победу в 2020-м. Тема вмешательства различных сил из Европы в американские выборы неоднократно всплывала в ходе победного для Трампа президентского цикла 2024 года.

К тому же Трамп прекрасно понимает, какой вывод сделали радикальные евроатлантисты, опытнейшие политиканы, по итогам Мюнхенской конференции-2025: чтобы сохранить Евро-Атлантику в комфортном для себя формате, необходимо изменить американскую политику.

Поэтому Трамп не собирается уходить из Европы. Он скорее начнёт стремиться к тому, чтобы поставить Европу под жёсткий политико-финансовый контроль. Пока неясно, получится ли, учитывая, что противостоять ему придётся мощнейшей бюрократии, закатавшей в асфальт радикального евроатлантизма почти все национальные европейские элиты.

Но процесс точно окажется захватывающим.

Так что стремление президента США Дональда Трампа как можно быстрее вывести отношения с Россией из стратегического тупика, куда его загнала администрация коллективного Байдена, вполне рационально. Понимая всю сложность своего положения в США и Евро-Атлантике (и постоянный, не всегда уместный пиар - в действительности признак слабости), Трамп стремится расширить круг как минимум нейтрально относящихся к его деятельности игроков мировой политики. 

Трампу не нужны союзники, но в попутчиках он крайне нуждается, особенно пока его команда не контролирует вашингтонскую бюрократию. А Россия для него - важнейший попутчик в борьбе с радикальными евроатлантистами.

Увы, политика Трампа демонстрирует ситуативный подход к договорённостям. Поэтому естественным образом возникают сомнения в искренности американского президента. Он всегда держит открытой дверь на выход, заранее оговаривая exitstrategy на случай, если что-то, с его точки зрения, пойдёт не так. 

Как следствие - ситуативность принятия решений, порой, как накануне встречи российской и американской делегаций в Эр-Рияде, перерастающая в откровенную суету. Отсюда и необходимость для нас верить не словам Дональда Трампа, а конкретным делам, причём понимая, что он в любой момент способен кардинальным образом поменять свою позицию и отказаться от взятых обязательств, чему есть много примеров.