Год с начала очередной гражданской войны в Судане: запутанный клубок конфликтов, выхода из которых не видно

Год назад в Судане началась очередная гражданская война. Силы быстрого реагирования во главе с Мухаммадом Хамданом Дагло попытались свергнуть Переходный суверенный совет, возглавляемый Абделем Фаттахом аль-Бурханом. В результате страна фактически разделена на две зоны - юг и запад контролируют СБР, остальную территорию - правительственные силы. Подробнее о ситуации в Судане - в материале международного обозревателя «Четырёх перьев» профессора Владимира Сапунова.

Клубок конфликтов

Судан является одной из самых сложных стран в мире для понимания политических реалий и связей. Здесь союзы являются крайне непрочными, а вчерашние друзья легко становятся врагами, и наоборот. Судан представляет собой классический клубок конфликта интересов - как внешних, так и внутренних. В стране практически не прекращаются гражданские войны. Отделение Южного Судана в 2005-м, закончившее Вторую гражданскую войну между арабами севера и негроидами-нилотами юга, не остановило вооружённые конфликты. Ведь двумя годами ранее вспыхнуло восстание в богатом нефтью регионе Дарфур на юге страны, а в 2011-м - в вилаяте Южный Кордофан.

События последних лет иллюстрируют турбулентность в Судане наиболее рельефно. После падения в апреле 2019 года президента Омара аль-Башира, правившего страной 30 лет, в стране произошло три попытки военного переворота, одна из которых завершилась удачей. Последний эксперимент пришёлся на 15 апреля 2023-го. С тех пор вооружённый конфликт унёс жизни 9 тыс. человек; 8,4 миллиона стали беженцами, 2 миллиона из которых дети в возрасте до пяти лет. 18 миллионов голодают или находятся на грани голода, 14 миллионов из них дети. Столица страны Хартум разрушена почти наполовину.

Президент-изгой

Всё началось пять лет назад со свержения Омара аль-Башира. Отстранённый тогда от власти и арестованный президент был очень не любим на Западе, прежде всего потому, что дружил с Россией и Китаем в сферах экспорта и переработки нефти, разведки месторождений, импорта оружия. Аль-Башир был известен как сторонник исламизации Судана по иранскому образцу - с учётом суннитских особенностей страны. Настолько он был не любим США и ЕС, что в 2008 году стал первым главой государства, против которого возбудил дело Международный уголовный суд - главным образом по причине деятельности проправительственных военизированных отрядов «Джанджавид» во время конфликта в Дарфуре.

Таким образом аль-Башир превратился в частично невыездного - дорога в ЕС и тем более США ему была заказана. Однако ордер на арест главы суданского государства не признали Лига арабских государства, Африканский союз и Движение неприсоединения, которые справедливо обосновывали свое решение односторонностью вердикта МУС и указывали на то, что во время войны в Дарфуре военизированные группировки «Фронт освобождения Дарфура» (переименован позже в Суданское освободительное движение) и «Движение за справедливость и равенство» (JEM) уж точно совершали не меньше преступлений, чем «Джанджавид». Дважды за рубежом аль-Башир подвергался опасности ареста - в Йоханнесбурге и Кампале, но остался на свободе вплоть до путча апреля 2019-го.

Через восемь месяцев после переворота аль-Башир получил два года тюрьмы по материалам военного переворота 1989-го. По истечении двухлетнего срока президента не отпустили, поскольку он находится под обвинением в коррупции и наличии политических заключённых в стране во время его правления. Аль-Башир сидит в коррекционном учреждении, поскольку он старше 70 лет. Международный уголовный суд настоятельно требует аль-Башира к себе в Гаагу, однако на соответствующий шаг власти страны не решаются из-за очевидной непопулярности возможной экстрадиции у государственной элиты и тем более у населения.

Крен на Запад

После падения аль-Башира с августа 2019 года в Судане имело место сосуществование военной и гражданской власти, когда глава переходного военного совета Судана Абдель Фаттах аль-Бурхан принёс присягу в качестве руководителя Суверенного совета страны, и параллельно был приведен к присяге в качестве премьер-министра Абдалла Хамдок.

Новое правительство взяло курс на нормализацию отношений с Западом. Отношения Судана с США в целом начали улучшаться, а в июне 2021 года начальник Генштаба суданских вооружённых сил Мухаммед Усман аль-Хуссейн заявил, что его страна открыта для военного сотрудничества с Вашингтоном. Однако откровенно проамериканскую внешнюю политику Военный совет декларировать не стал - в Судане очень распространено аргументированное мнение о том, что именно США стоят за всеми войнами и другими бедами Судана последних 50 лет. В любом случае американский Белый дом наряду с Великобританией и Норвегией первым высказался в поддержку Суверенного совета после переворота 2019 года.

Официальный Хартум начал восстанавливать отношения с Турцией и Катаром, которые при аль-Башире были, мягко говоря, очень плохими. Правительство Судана отменило закон о бойкоте Израиля, принятый в 1958 году. По нему гражданам Судана запрещалось осуществлять деловые контакты с Израилем, в том числе через третьи страны. Он же предусматривал тюремные сроки за посещение Израиля. Произраильский шаг Хартума был сделан в ответ на то, что в 2020-м Вашингтон убрал Судан из списка стран, поддерживающих терроризм (в списке Судан находился с 1993-го), и направил своего посла в Хартум впервые после победы аль-Башира на президентских выборах-1996. И одним из главных условий как раз была отмена закона 1958 года.

Нету аль-Башира - нет в Хартуме мира

21 сентября 2021-го в Судане была совершена попытка нового военного переворота. Тогда власти объявили об аресте почти 40 офицеров по обвинению в организации мятежа. Суданская армия предотвратила попытку путча, заблокировав танками несколько дорог, ведущих к зданию парламента. Бронетехника перекрыла дороги к мосту Омдурман через Нил в Хартуме, недалеко от здания парламента. Мятежники пытались взять под контроль здания радио и телевидения, а также некоторые правительственные учреждения. Заговор зрел в рядах бронетанкового корпуса, однако его взяли под контроль войска во главе с генерал-майором Абделем-Баки Бакрави, верные Суверенному совету. Можно сказать, что правившие в стране военные одержали лёгкую победу над заговорщиками.

Однако в конце октября того же года в стране произошёл новый военный переворот. Премьер-министр Абдалла Хамдок был арестован, как и четыре других высокопоставленных представителя суданской власти. После сентябрьской попытки мятежа военные в Судане почувствовали, что их власть не так прочна, а в армии сильны реваншистские настроения - спустя более чем два года после свержения аль-Башира.

Ведь определённая часть вооружённых сил Судана была недовольна президентом не потому, что он «слишком аль-Башир», а потому что он «недостаточно аль-Башир». Недостаточно, потому что незадолго до свержения находящийся под арестом и ожидающий решения о выдаче его в Международный уголовный суд в Гаагу бывший суданский лидер заявил, что страна больше не будет следовать модели суннитского Ирана, и прекратил официальную поддержку Хамас в Палестине. В результате, когда аль-Башира свергали, выяснилось, что защищать его извне практически некому.

Западный след руками Египта

Практически сразу после октябрьского переворота заговорили о том, что за ним могут стоять США и их союзники. Не случайно в первый же день после мятежа Иран обвинил в его организации Израиль. Вашингтон, Тель-Авив и Брюссель, очевидно, могли бы опираться на жёсткую диктатуру в Судане - при условии выполнения основных их требований в военно-политической и экономической сферах.

Запад и Израиль действовали в Судане руками Египта. А в том, что перевороту содействовал Каир, вообще не было никаких сомнений. Отношения с Хартумом у Каиром после апреля 2019-го сильно улучшились, поскольку при Суверенном совете «Братья-мусульмане» перестали чувствовать себя в Судане привилегированной силой, как при аль-Башире.

И последнее было особенно важно для египетского президента Абдул-Фаттаха Ас-Сиси, который сам пришёл к власти в результате военного переворота в 2013 году, свергнув одного из лидеров «Братьев-мусульман» Мухаммеда Мурси. Египет сразу пообещал Джумхурийату финансовую поддержку в случае различных западных финансовых санкций. Почувствовав риск свержения проегипетских сил в стране после сентябрьского переворота, Каир решил организовать уже свой мятеж, чтобы укрепить своих симпатизантов у власти. Который, в отличие от предшественника, завершился удачей.

И здесь Россия против Украины

Четвёртый за два года военный переворот в Судане был связан со срывом договорённостей между Переходным суверенным советом и Силами быстрого реагирования об интеграции последних в вооружённые силы арабского государства. С новой войной началась настоящая катавасия. Дагло обвинил аль-Бурхана в том, что он готовит возвращение к власти аль-Башира, а в обратную сторону пришло обвинение в том, что за СБР стоят Франция и Италия. Только очень изящной арабской хитростью можно объяснить обвинения другой стороны в том, в чём тебя подозревают самого.

На самом деле принципиальная расстановка сил в стране следующая. Находящийся у власти Переходный суверенный совет открыто поддерживают Египет, Турция, Саудовская Аравия и Катар. Каждая страна делает так по своим причинам, но набор государств не оставляет сомнений в том, что за ними стоят Соединённые Штаты и Израиль. Хотя они открыто не высказывают поддержку той или иной стороне конфликта.

Силы Быстрого реагирования открыто поддерживаются Объединёнными Арабскими Эмиратами, в последние годы серьёзно рассорившимися с Саудовской Аравией и Катаром. Негласно за Хамидти (так в народе называют Дагло) стоят Иран, Оман, а также Национальная ливийская армия маршала Халифы Хафтара. К тому же неоднократно заявлялось, что на стороне СБР воюют представители ЧВК «Вагнера». При жизни Евгений Пригожин отрицал наличие вагнеровцев в стране, однако сомнений в том, что так и есть, нет. С другой стороны, киевский режим не скрывает, что направил в Судан спецназовцев, чтобы противостоять вагнеровцам. Злые языки говорят, что украинцы на поле боя особо замечены не были, а их пребывание в Хартуме является больше символическим.

Вопрос с русской военно-морской базой подвис

Во многом интерес нашего ЧВК к Судану обусловлен тем, что после свержения аль-Башира подвисло создание в стране, которую называют морскими воротами в Африку, базы русского ВМФ. Соглашения о её строительстве Москва и Хартум подписали в 2019-м и 2020 годах. Фактически об аренде на 25 лет перестроенного объекта в Порт-Судане. Причём второй договор был подписан уже с временным Суверенным советом. Численность российского контингента на базе на Красном море по договору не должна превышать 300 человек, одновременно там могли бы находиться не более четырех кораблей. 

В апреле 2021-го появились первые сообщения о том, что Хартум может пересмотреть соглашение, утверждалось, что в документе есть пункты, которые «могут нанести вред Судану». В июне того же года договор о создании ПМТО был направлен на ратификацию в Госдуму, однако новые власти восточноафриканского государства до сих пор не вынесли окончательного решения по поводу строительства базы и попросили от России за её строительство материальную помощь на ближайшие пять лет. Ранее предусматривалось, что за пользование объектом в Порт-Дауне РФ будет осуществлять бесплатную поддержку в Судане военной техники советского и российского производства.

Таким образом, вопрос возвращения России в Северо-Западную Африку после закрытия советских военно-морских баз в порту Берьера в Сомали в 1978 году и на архипелаге Дахлак в Эфиопии в 1991-м подвис в воздухе. В ходе визита главы МИД РФ Сергея Лаврова в Судан в феврале 2023-го власти страны позитивно высказались о строительстве русского военно-морского объекта, однако начавшаяся гражданская война и неразбериха отодвинули вопрос на неопределённый срок.

Главный бенефициар, разумеется, США. До недавнего времени они имели в Африке единственный (до появления базы БПЛА в Нигере) постоянный военный объект как раз по соседству, в Джибути - Camp Lemonnier. Бывшая военная база французского Иностранного легиона, расположенная неподалёку от международного аэропорта Амбули, стала американской в 2002 году. Она приютила штаб-квартиру Объединённых сил в районе Африканского Рога (Combined Joint Task Force - Horn of Africa (CJTF-HOA)), которые подчиняются Американскому командованию в Африке (U.S. Africa Command (USAFRICOM)), располагающемуся в немецком Штутгарте. Численность американского контингента в Джибути - 4 тыс. человек, база «Кэмп Лемонье» позволяет контролировать морскую зону, через которую проходит четверть мировых поставок нефти, и расположена в непосредственной близости от суданского нефтепровода. Учитывая смену власти в Нигере на пророссийскую и постоянные манифестации там с требованием к американским военным покинуть страну, соседство с русской военно-морской базой в Красном море американцам совсем ни к чему.

Тем более что им уже приходится терпеть то же самое с Китаем. КНР открыла в Джибути, на берегу Баб-эль-Мандебского пролива, свою первую в истории иностранную военно-морскую базу в 2017 году. Поэтому России, если проблемы с размещением ПМТО в Порт-Дауне усугубятся, придётся искать возможности размещения военной базы в других точках региона - особенно перспективными выглядят Эритрея или Сомалиленд.

Ситуацию в Судане ни в коем случае нельзя рассматривать прямолинейно, поскольку конфликтующие стороны постоянно путаются во взглядах и называют вчерашних союзников врагами, и наоборот. Изначально СБР рассматривались как проект Запада по стабилизации обстановки в стране, но потом Дагло некоторым образом вышел из-под контроля Вашингтона, хотя откровенно антиамериканской риторики за ним не замечалось. Некоторые считают, что Запад, заинтересованный в хаосе в Судане, фактически поддерживая временное правительство, ведёт тайные переговоры с СБР. Поэтому в любых симпатиях уверенности быть не может, союзы возникают эмерджентно и молниеносно рушатся. Ясно одно - спокойствия и стабильности третьей по величине стране Африки ждать не приходится.

Кстати, Дагло решил отметить год с начала гражданской войны новым наступлением на территории, контролируемые правительственными войсками.