Вызов урбанизации

Белгородский губернатор Евгений Савченко убежден, что воспроизводство русского народа способно обеспечить только село, а Россия в состоянии прокормить 500 млн человек.

Губернатор Белгородской области Евгений Савченко продолжает строить солидарное общество. В отличие от Воронежа, где по инициативе Алексея Гордеева создан элитарный клуб местных миллиардеров «Лидер», на Белгородчине учрежден Интеллектуальный клуб, который объединил представителей органов государственной и местной власти, духовенства, науки и культуры, производственного сектора. Его сопредседателями стали сам Савченко и философ-евразиец, профессор Московского госуниверситета, член консервативного Изборского клуба Александр Дугин.

На первом заседании Интеллектуального клуба, которое помимо Дугина из столичных гостей посетил декан факультета международного права Дипломатической академии МИД России Алексей Моисеев, губернатор Евгений Савченко выразил надежду, что образованный клуб станет на Белгородчине авторитетным общественным институтом, прочной платформой для конструктивного диалога власти и общества, для обсуждения актуальных вопросов социального и духовно-культурного развития региона. «Рассчитываю, что деятельность Интеллектуального клуба будет способствовать формированию регионального солидарного общества», - заметил Евгений Степанович и выступил с программной речью, в которой вслед за академиком Российской академии наук Евгением Примаковым и вице-премьером Дмитрием Рогозиным фактически обозначил необходимость смены неолиберального вектора развития Российского государства. По его мнению, наша страна в состоянии прокормить 500 млн человек.

«Для нас сельское хозяйство - нечто большее, чем отрасль экономики. Оно - среда обитания половины населения области, и наша главная задача - обеспечить качество среды обитания, - заявил белгородский губернатор, - чтобы она могла воспроизводить саму себя, и не только с экономической, но и прежде всего социальной и духовно-нравственной точки зрения. С точки зрения экономической, у нас в общем объеме валового внутреннего продукта региона на долю сельского хозяйства приходится уже более 20%, хотя где-то десять лет назад было чуть больше 10%. Экономический потенциал села увеличился почти втрое. Белгородчина располагает 1% пашни России, но дает почти 5% валовой продукции села, а товарной продукции еще больше».

«Наши приоритеты, - подчеркнул Савченко, - производство мяса птицы и свинины. Его объем в пять раз выше дореформенного периода, выше, чем в лучшие годы Советской власти. Инвестиции в сельское хозяйство превысили 150 млрд рублей, его прибыль - больше 10% всей валовой прибыли России. Мы уделяем одинаковое внимание и крупным, и средним хозяйствам, и фермерам, и даже личным подсобным хозяйствам. Я разделяю содержание подготовленной дорожной карты развития сельского хозяйства. Его потенциал высок: Россия может кормить не менее 500 млн человек. Важно найти 500 млн, которые нуждались бы в нашем продовольствии. Увы, сегодня мы не можем прокормить сами себя - на 1,5 трлн рублей импортируем сельхозпродукцию!

Сельское хозяйство нельзя рассматривать вне контекста общеэкономических и социальных проблем России. Оно конкурентоспособно с технологической точки зрения, однако неконкурентоспособно экономически. Производительность труда на селе в нашей Белгородской области в натуральных показателях - скажем, производство свинины или молока на одного работника, - на уровне или даже выше лучших показателей мира. Впрочем, ситуация не означает, что наша продукция ниже по стоимости.

Мы можем увеличивать производство за счет трех факторов. Первый - увеличение потребления до медицинских норм. Здесь резерв повышения производства в районе 10%, максимум - 15%. Второй - импортозамещение, прежде всего мяса. Мы можем нарастить 2-2,5 млн тонн и полностью исключить импорт. Мы можем наращивать производство молока и особенно овощей и фруктов, 70% потребления которых - импорт. Третий фактор роста производства - экспорт. Но он невозможен, пока наша продукция с экономической точки зрения неконкурентоспособна. Причина - макроэкономические условия. Скажем, в 2000 году затраты на производство одного килограмма свинины составляли 20 рублей, а в 2012-2013 годах - уже 60-70 рублей. В валюте затраты выросли с 0,7 до 2 долларов, а в Европе они как были, так и остаются - полтора доллара.

То есть за минувшие годы мы утратили конкурентоспособность, хотя создали очень серьезный с технологической точки зрения сельскохозяйственный кластер в Белгородской области, да и в России в целом. Но укрепление рубля сделало нас неконкурентноспособными. Без решения такой задачи нельзя говорить о росте экспортного потенциала села. Сегодня мы еще по зерну можем соревноваться, хотя и здесь маржа наших экспортеров с каждым годом все меньше из-за роста затрат. В России вообще стало невыгодно производить многие виды продукции, поэтому экономика и останавливается. Живем мы только за счет хорошей конъюнктуры на некоторые виды экспортной продукции, но прежде всего - углеводородов.

Следующая проблема - дорогая логистика и диктат торговых сетей. Оптовое распределительное звено или полукриминализировано, или монополизировано. Государственное регулирование отсутствует, хотя мы неоднократно предлагали создать вокруг Московского региона с помощью товаропроизводителей собственную торгово-логистическую цепь по доставке продукции, которая не гналась бы за прибылью, а была бы прозрачной и занималась только продвижением наших товаров на рынок. В качестве демонстрации диктата сетей могу дать свежий пример поставщика макарон - компании Х5. Только вход в сеть стоит 2 тыс. рублей с каждого вида продукции в каждый магазин. Ставка так называемого ретро-бонуса - 18-20%, сам ретро-бонус - 10%, маркетинг - 5-7%, возмещение воровства - 2%. В лучшем случае поставщик имеет нулевую маржу, зато маржа торговой сети возрастет за счет таких взаимоотношений более чем вдвое. Экономический диктат сетей переходит в поглощение субъектов сельхозбизнеса. И здесь без вмешательства государства ничего невозможно сделать. Что делать - примеры есть: в Западной Европе маржинальные доходы прозрачны, и они справедливо распределяются между всеми участниками товарной цепочки.

Следующее, о чем надо сказать, - у нас отсутствует расселенческая градостроительная политика. Село обезлюдело, работать некому, идет депопуляция, прежде всего активного и трудоспособного сельского населения. Почему-то взят курс на урбанизацию. Мегаполисы активно развиваются. Будь в России 500 млн человек, можно бы подумать и о развитии мегаполисов, но при нашем населении развивать такую огромную страну через мегаполисы не совсем правильно. Так, на транспортную инфраструктуру Москвы в расчете на одного жителя тратится более 50 тыс. рублей в год, а в областях - от 2 до 5 тыс. И встает вопрос, что же является «черной дырой» российской экономики? Полагаю, именно мегаполисы. Может, часть расходуемых на мегаполисы денег направить на деурбанизацию? Давать молодым семьям по 3-5 млн рублей, чтобы они заселили необъятные просторы России. В дорожной карте предлагаются большие инвестиции в сельское хозяйство, - но возникает вопрос, а кто там будет работать?

Мы даже в своей области, где очень бережно относимся к сохранению села, и то уже начинаем чувствовать, как остра проблема. Все наши крупные сельхозпредприятия сами попросились и взяли под опеку сельхозучилища, чтобы готовить себе кадры, - и не только из деревень, но и из городов. Они понимают, что их главная завтрашняя проблема - нехватка специалистов. Без ее решения село невозможно развивать. Ну и последнее, о чем обязательно надо сказать: мы должны помнить мессианскую роль сельского хозяйства, которая заключается в воспроизводстве нашей национальной культуры, наших традиций, нашей исторической идентичности, ментальности и духовного, если хотите, нравственного кода нашей нации. Города такую миссию не выполняют. Задачу воспроизводства нации способно выполнить только село.

Хочу напомнить слова нашего знаменитого футуролога и писателя Ивана Ефремова, который в 1969 году писал, что «все разрушения империй, государств происходят через утерю нравственности, и такое разрушение носит характер саморазрушения». То есть село - хранитель нашей духовности и нравственности. Если оно исчезает, политическое пространство тоже исчезает или трансформируется в нечто другое».