Воронежского журналиста Олега Панова записали в террористы

После публикации ряда интернет-порталов о том, что воронежскому военкору Олегу Панову, освещающему боевые действия на Донбассе с лета 2014 года, требуются деньги для операции на зрении, укронацистские порталы, дублирующие скандально известный «Миротворец», включили журналиста в список террористов и сепаратистов. Сам «Миротворец» блокирован в РФ Роскомнадзором.

Панова информация о его включении в список террористов и сепаратистов удивила. «Странно, что меня не было в нем раньше, - говорит он. - Считаю, что находиться в подобном списке, составленном украинскими нацистами, - большая честь для любого русского патриота. Для меня никакой украины не существует. Речь идет о временно оккупированных укронацистами землях исторической Большой России».

Олег Панов, с блеском защитив диплом факультета журналистики Воронежского госуниверситета, собирается вернуться в Донецк для работы в молодежном информагентстве «Новороссия». Но ему нужны деньги на повторную операцию по зрению и курс реабилитации. Мы просим откликнуться всех неравнодушных людей, чтобы помочь Олегу и приводим номер карточки Сбербанка Олега Александровича Панова 639002139008620980 для перечисления ему денежных средств.

5 июня 2008 года Олег Панов попал в аварию. Лобовое столкновение на большой скорости с автомобилем, вылетевшим со встречной полосы, чуть не прервало его жизнь. Но то ли благодаря искусству медиков, то ли благодаря жизнелюбию и удаче Олег Панов выжил. Впрочем, потребовались долгие месяцы лечения, восстановление двигательных и речевых навыков, чтобы вернуться к своему любимому делу - журналистике.

Летом 2014 года Олег Панов впервые выехал на Донбасс. С тех пор война его не отпускает. И он мотается туда регулярно. Работал, в частности, в информационном отделе бригады «Призрак» легендарного полевого командира Алексея Мозгового.

В ходе войны на Донбассе Олег потерял многих людей, ставших ему друзьями. Вот как, например, он описывает события 2014 года в районе Вергулевки, на территории Донецкой народной республики: «Около шести утра нас разбудили громкие взрывы - такого будильника я никогда не слышал. Громкие разрывы, от которых дрожали стены, но почему-то не сыпалось стекло. На моих берцах была мелкая шнуровка, с которой я спросонок, как показалось, долго возился. Возможно, меня такое и спасло. Зашнуровав ботинки, услышал и прочувствовал дрожание пола от нового взрыва. За окнами было темно, и я буквально на ощупь пошел по коридору. Подойдя к выходу и услышав истошные крики: «Медики! Медиков сюда!», я включил видеокамеру и вышел во двор.

Еще темно, сумерки только начинают пробиваться. Во дворе лежали два раненых бойца: у одного не было правой руки выше локтя - он лежал без сознания, другому вспороло живот, и он сквозь стоны говорил что-то невнятное. Обстрел продолжался, но ухало уже чуть поодаль. Потом все стихло. Все подразделение стояло рядом с ранеными. В воздухе витали вихри смерти. Один из командиров крикнул бойцам, чтобы те прижались к стенам: «Не дай Бог еще прилетит! Все под стены!» Бойцы послушались. Возле раненых остались только те, кто делал перевязку и колол лекарства первой помощи. Кто-то побежал заводить машины, чтобы отвезти трехсотых в больницу. Я остался рядом с парнем, у которого оторвало руку, и снимал видео того, что происходило вокруг.

Было еще темно: «Фонарь у кого есть?!» - я тут же включил встроенный в камеру фонарик и снимал последующую перевязку парня без сознания. «Пакет для руки!» - командиру подразделения подали пакет, куда было положена оторванная рука. «Маркер!» - чтобы подписать время ранения и уколов - я тут же протянул случайно завалявшийся в кармане маркер. Перевязка закончена. Подъехала машина, первого раненого погрузили-повезли. Внимание на втором раненом - он в сознании и продолжает что-то говорить. Укол, бинты - и его тоже отвозят. Рядом дымится воронка, вокруг которой еще горячие осколки смертоносного снаряда 120-миллиметрового миномета.

Оба раненых должны были отвезти нас к террикону. Оба проснулись первыми. Один завел машину, второй шел в сторону туалета. Оба погибли. Тот, у которого оторвало руку, до больницы не доехал - умер в пути, второй - скончался в реанимации».

Особенности социальной и политической обстановки на Донбассе