Раскол вокруг диакона

Раскол вокруг диакона
5 Января 2014

Увольнение протодиакона Андрея Кураева из Московской духовной академии, связанное, как он считает, с его публикациями о гомосексуальном скандале в Казанской семинарии, разделило патриотическую общественность страны на два лагеря - его сторонников и противников. Такой же раскол наблюдается в среде церковнослужителей. Во всяком случае, сам отец Андрей Кураев утверждает, что после увольнения из МДА семь епископов Русской православной церкви позвонили ему со словами поддержки.

Беспрецедентность отставки

История с отставкой Кураева началась с того, что незадолго до Нового года он написал в социальных сетях о своем видении ситуации с гомосексуальным скандалом в Казанской духовной семинарии. Кураев пользовался только открытыми источниками и публикациями. Никто из должностных лиц, подозреваемых в грязных домогательствах к казанским юношам-семинаристам, не был наказан даже в административном (а в случае с педофилией - то и в уголовном) порядке, дело не было юридически расследовано. Зато отцу Андрею объявили, что он больше не является преподавателем Московской духовной академии с формулировкой «за нестандартные публикации в соцсети».

После увольнения Кураев опубликовал несколько постов в Facebook, где практически открыто утверждает о существовании в Церкви голубого лобби, которое, в частности, добилось его увольнения из Академии. Вот один из примеров, показывающих, по словам Кураева, что мужское сопротивление гомовластям в православии есть (правда, «кончается оно выдавливанием из Церкви (точнее, из официально-церковного пространства) не гомоначальников, а протестующих»). «Епископ… привез игумена Z и поставил секретарем епархии… - цититует Кураев написавшего ему анонимного священнослужителя. - Такое чудо ввергло нас в настоящий ужас... Мы быстро навели справки о его персоне и получили полное досье. Душа Z затосковала, и ему полюбился одинокий, разведенный диакон... Однако диакону не полюбились его домогательства. Z гнобил его два года. Как мог. Он отбирал у него отпуска, выходные, никуда не отпускал, даже на похороны родни, клеветал перед архиереем... Кончилось тем, что диакон попросился за штат по состоянию здоровья. Все происходило на глазах всего собора. Z даже собрал что-то типа партийного суда: созвал в кабинете клириков и сделал внушение, чтоб те не распространяли о нем грязных слухов... Клир молчал... Все знали, за что его давят, и никто ничего не сказал. Сплетничали тихо в своих норах.

Где-то в то же время игумен Z воспылал любовью к юноше из духовного училища и позволил себе в пьяном виде к нему домогаться... Получил отказ... И начал гнобить парня. Все тоже было на глазах у всего клира. Знала все епархия - она огромна! Никто не заступился... В качестве одного из бесконечных наказаний кровать студента вынесли на лестничную площадку, и студент спал там несколько недель, что видели все! Разумеется, он утопал и в прочих наказаниях: кухня, туалеты, не выпускали из училища и прочее. В результате студент бросил духовное училище и уехал в родной город. К игумену в гости приезжали «друзья», как он их сам называл... Они всегда жили на церковных территориях. Я видел одного: юноша лет двадцати соответствующего вида... Клирики ситуацию даже не обсуждали, прикладывали палец к губам, полагали хранение устом... Игумен мог позволить себе хлопнуть по заднице ключаря, уже не юного женатого священника... А когда Синод избрал игумена Z епископом, я лично вышел на ушедшего из училища парня... Однако он отказался публично подтвердить факт домогательства. И я его понимаю. Жизнь долгая, а в юности заклеймить себя секс-жертвой нехорошо.

Отец Андрей, я и есть тот диакон. Сам игумен многое мне успел поведать о своих собратьях по семинарии... Видимо, хотел мою реакцию изучить. Мне противно, что моя борьба с педерастом закончилась для меня заштатом, а для него - епископством».

Случай с увольнением Андрея Кураева из Московской духовной академии решением ученого совета беспрецедентен. Особую роль сыграл протоиерей Максим Козлов, первый зампред учебного комитета МДА, которого Кураев характеризует в частном дневнике как сверхпослушного карьериста. В истории Церкви было только два схожих эпизода с увольнением из духовных школ. Первый связан с именем  историка Василия Ключевского. Его вина состояла в том, что в начале XX века он баллотировался в Госдуму по списку кадетов, то есть тогдашних демократов, а не монархистов.

Второй эпизод касается религиозного философа и богослова Василия Экземплярского. Дело так же происходило в начале XX века. В 1911 году было решено составить сборник статей о недавно умершем Льве Толстом. Участвовать в сборнике пригласили, в частности, профессора Киевской духовной академии Экземплярского. Специально для книги он подготовил статью «Граф Лев Толстой и святой Иоанн Златоуст в их взгляде на жизненное значение заповедей Христовых». «Толстой - не учитель церкви, - написал в своем материале богослов из Киева. - Та часть истины, которая прошла через его сознание, уже с первых веков христианства заключена в творениях великого церковного учения, заключена во всей полноте... Но граф Лев Толстой - живой укор нашему христианскому быту и будитель христианской совести... Усыпляется совесть мнимо христианским бытом, и сладко сознание, что можно считать себя последователем Христа, сделав его Крест украшением своей жизни, но не нося на себе тяжести Креста».

Брошюра стала причиной увольнения. Впрочем, и тогда, как утверждает Андрей Кураев, дело не дошло до экзекуции руками коллег на ученом совете. Митрополит Киевский Флавиан (Городецкий) по письму ректора Киевской академии епископа Иннокентия (Ястребова) провел в Святейшем Синоде решение об исключении Василия Экземплярского из Академии, причем мотивом исключения явилась упомянутая статья. Текст синодального постановления ставил в вину Экземплярскому то, что он «дерзнул»: «утверждать, что «господствующее направление современного богословия, которое Экземплярский иногда презрительно называет «казенным», «официальным» богословием, «стремится притупить остроту разлада между Евангельскими заповедями и наличной жизнью христианского общества, скрывает правду Христову, не признает ее жизненности, освящает явно несправедливые устои современной жизни и, особенно, жизни общественной: от имени Божественного учения, путем искусственного подбора мест из новозаветного, и преимущественно ветхозаветного, Откровения, для чего оказалось возможным оправдать весь строй, господствующий в жизни христианских народов, со всеми его ужасами, противными не только христианскому, но и языческому сознанию» (Василий Экземплярский. «За что меня осудили?» Киев, 1912, стр. 7).

Экземплярский и в самом деле писал: «Но в одном прежде никто не упрекал христианство - в его бесчувственности, в равнодушии к людскому горю и нужде, в потворстве греху и себялюбию. Но теперь такие упреки обычны. Христианство - религия любви и самоотречения, радостная весть всем униженным, оскорбленным и обездоленным, призыв к беззаветной жертве на служение горю и нужде ближних, но теперь религия, радостная весть, благородный призыв объявляются враждебными жизни, а Церковь православная - защитницей зла и неправды, какие царят в мире».

Впрочем, возможно, главная причина увольнения была в вышедшей раньше главной книге Экземплярского - «Учение древней Церкви о собственности и милостыне», предполагает Андрей Кураев. Обо всем происшедшем Экземплярский узнал из газет. Позже он писал: «Меня не только не признали нужным выслушать, но даже не потребовали от меня никакого объяснения, так как если бы дело было ясным само по себе и ни в каком пояснении не могло нуждаться» (с. 3). Экземплярский так и остался нераскаянным в своем осуждении. А в Академии его восстановили в 1917 году.

Pro и contra

В поддержку Андрея Кураева выступил, к примеру, известный публицист и политический деятель Егор Холмогоров. «Необходимо ли изгнать голубые рясы из Церкви? - задается он вопросом. - Несомненно! Нужно ли действовать жестко, гласно, без всякой ерунды про сор из избы? Очевидно, да. Могут ли посодействовать российские СМИ, состоящие из либералов, ненавидящих Церковь? Более чем сомнительно. Единственный путь - понудить священноначалие к беспощадной зачистке, в том числе угрозой скандала.

Но тут есть тонкость - критик должен находиться в таком положении, что проще будет его послушать, чем сплотиться всей фарисействующей стаей против него. Сомневаюсь, что отец Андрей Кураев сейчас в таком неуязвимом положении. Напротив, у него все шансы сплотить против себя коалицию из голубых, из давно не любивших его «консерваторов» и из бесчисленных лицемеров, которые будут хотеть выслужиться перед начальством, посильнее пнув «общего врага». Эффект «стайности» уже сейчас налицо. Искренних союзников у отца Андрея будет мало - люди будут мучиться совестью, что да, он прав, но говорить обиняками. Многие не поверят в его собственную искренность. В итоге все предпосылки к конфликту и расколу, никаких предпосылок к очищению. Причем расправа над Кураевым породит массу самых неприятных предположений, с голубыми отнюдь не связанных. Например, трудно не обратить внимание, что после убийства исламистами отца Даниила Сысоева Кураев - единственный из  духовенства, кто громко и внятно говорит об исламистской угрозе.

Все очень грустно. И, по большому счету, из-за хамства, лицемерия и подлости одного человека - отца Максима Козлова, первого зампреда учебного комитета Московской духовной академии. Впрочем, воплощающего установку всех существующих в нашем обществе вертикалей на предельное неуважение к людям. Все, что требовалось в отношении Кураева, - абсолютно заслуженное им за 25 лет уважение. Напоминаю, что уважение и достоинство не связаны с тем, виляет человек хвостом перед начальством или держит его трубой. То, что у нас, чтобы признавали твои заслуги, нужно непрерывно вилять, - холопство. Уважение не значит потакания капризам. Не значит всепрощения. Только уважение. У нас любят потакать, прощать, баловать, но не уважать.

Отцу Андрею было отказано в сущей малости. И вот результат - наслаждайтесь. По вышеописанным причинам я не уверен в церковной целесообразности его действий - не получится ли хуже. Но я уверен, что, если мы не хотим отдать Казань ваххабитам, зачистка от голубых Казанской епархии должна быть быстрой, беспощадной, и туда должен быть послан очень толковый и харизматичный архиерей.

Православным в Казани сегодня нужна мобилизация. Но осуждать отца Андрея я не могу. Так получилось, что я, на своем микроуровне, прошел через то же, через что и он. Когда тебе лгут в лицо, жульничают, хамят, подделывают документы - и все с елейной улыбочкой. И понимаю, что он сейчас в состоянии, когда хочется все крушить. Успокоиться и смирить себя трудно. Особенно при подтравливании извне. По большому счету, решение сейчас уже надо принимать на высшем уровне. Причем уважительное по отношению к отцу Андрею решение, а не в бюрократической логике. Оно может быть примирительным, суровым, но в любом случае должно быть уважительным. И с обязательным внятным выговором к Московской духовной академии. Желание избавиться от человека - не повод к нарушению правил и приличий».

«Двадцать лет он объяснял подросткам, что Евангелие - почти тоже самое, что гаррипоттеры и хоббиты. Он был скорее гуру, чем миссионер, - прокомментировал отставку Кураева в Facebook религиовед Александр Щипков. - Мальчики с немытыми волосами ходили хвостиками за ним с отрешенными глазами, а безвольные дяденьки упоенно вели его форумы. Чем больше он шокировал их своими эпатажными выходками, тем сильнее было обожание. Но наращивать эпатаж невозможно до бесконечности, да и время постмодерна стремительно убывало, а логика выбранного стиля миссии неумолимо тащила «цепного пса православия» в объятия либералов. И, на мой взгляд, главная интрига сегодня заключается не том, что «выгонят-не-выгонят» или «лишат-сана-не-лишат», а в том - примут или не примут его либералы. И на каких условиях».

«Ситуация, связанная с удалением протодиакона Андрея Кураева из состава преподавателей Московских духовных школ и Богословской синодальной комиссии, - многопланова, - отмечает, в свою очередь, христианский публицист Владимир Семенко. - Мы давно призывали священноначалие применить свою власть, которая вручена ему Богом и людьми. Наконец, такое случилось, так что изгнание Андрея Кураева можно только приветствовать. Он перешел все мыслимые и немыслимые границы: агрессивно атаковал центральный стержневой смысл нашей веры, кощунствовал, глумился над святынями, позволял себе просто неприличное поведение, когда, читая миссионерскую лекцию, рассказывал неприличные анекдоты на сексуальные темы. Кстати говоря, совершенно непонятно, почему Кураев пользовался особым положением, на его лекции сгоняли миссионерский актив. В то время как миссионер должен выступать перед внешними слушателями, а не перед теми, кто уже воцерковлен.

Некоторое время назад я говорил с одним из известных профессоров Московской духовной академии. В ответ на мой прямой вопрос, сколько же можно такое терпеть, он сказал, что Кураева ненавидит вся профессорско-преподавательская корпорация духовных школ, но ничего не может сделать из-за его высоких покровителей.

Сейчас Кураев говорит о том, что пострадал якобы за то, что боролся с голубым лобби в Русской православной церкви. Но все не вполне так. В своем блоге он начал открыто обсуждать сексуальную ориентацию митрополита Никодима, который является учителем и наставником многих нынешних членов Священного синода и, в частности, самого патриарха Кирилла. Причем очень лукаво - опубликовал в блоге письмо некого человека, суть которого заключалась в следующем: «Ваше Святейшество, вы рукоположены митрополитом-гомосексуалистом, почему же на них теперь такие гонения?» Никакой прямой борьбы с голубым лобби такой ход не содержал. Ну а что касается истории с Казанской духовной семинарией, которой Кураев тоже посвятил свои выступления, к сожалению, нужно констатировать, что он прав. Проректор семинарии, которого обвинили в сексуальных домогательствах, был не наказан, а переведен в другую епархию. Так что я поддерживаю решение об удалении Андрея Кураева из Академии, но сама проблема налицо, и для ее преодоления делается явно недостаточно».

Сам Кураев не уверен, что путь публичности в Церкви даст добрый результат: «Но я уверен, что он хотя бы дает шанс. Пути канализации (самоочищения) Церкви плотно замусорены. Без жесткого понуждения извне к очистке - ничего не сдвинется. По крайней мере, таков вывод моей четвертьвековой жизни внутри системы. От поповско-мирянской критики снизу епископат хорошо защищен (в том числе богословски). Ну вот и мечтается.

Народ повозмущается. Система, как всегда, не отреагирует ни на какие жалобы. Общественное мнение к прежнему благорастворению все равно не вернется. Политологи донесут в Кремль, что союз с такой Церковью скорее колеблет трон, чем поддерживает его. И начнет тогда царь-батюшка Путин операцию «Понуждение к морали» и молвит: «Вы вместо того, чтоб быть скрепой, стали фактором общественного возмущения и дестабилизации!». И что-то в нашем лесу заскрипит и сдвинется».

Короткая ссылка на новость: http://4pera.com/~H0Tgd


Люди, раскачивайте лодку!!!




Переходи! Подписывайся! ... пользователей

   открыл, Электронная почта, конверт значок

 info@4pera.com

вконтакте Vестник Vедьмы



 

 Vестник Vедьмы