Олег Царев объявил о заморозке структур Новороссии

Экс-депутат Верховной Рады Олег Царев заявил о закрытии парламента Новороссии и самой идеи объединения регионов Украины в рамках Новороссии (проект Большой Новороссии).

По факту как реальная организационная структура парламент Новороссии давно потерял всякий смысл. Создавался он под проект Большой Новороссии, который был заморожен не сейчас, а в мае 2014 года. Тогда, наряду с парламентом Новороссии, который возглавил Олег Царев (ему выделили соответствующее финансирование и медийно спозиционировали как политика, на которого делает ставку Москва), существовал такой орган, как совет народных губернаторов, куда входили народные губернаторы различных областей Юго-Восточной Украины. Штаб-квартиры подобных структур располагались в Москве, где за счет, в том числе, и государственного финансирования были выделены площади, представлен определенный персонал и обеспечена определенная медийная поддержка в федеральных СМИ. Изначально структуры рассматривались как проекты, и те люди вроде Олега Царева, что такие проекты вели, фактически действовали по принципу «Вот ресурсы - делай». Все касалось не только Царева, но и ряда других лиц, имевших серьезную поддержку. Например, существовал проект, направленный на социально-экономическую раскачку ряда регионов Украины, у которого тоже был чуть менее известный, нежели Олег Царев, руководитель (и тоже, кстати, украинский эмигрант). Ему дали определенные ресурсы и поставили определенные задачи. Но они не были реализованы - как по объективным причинам, связанным с пересмотром российской стратегии, так и по субъективным причинам, связанным уже с непосредственной реализацией поставленных целей.

После того, как произошел поворот в российской политике (24 апреля 2014 года осуществлен отказ от идеи открытого ввода войск и крымского сценария, в мае Россия признает Петра Порошенко и хунту, летом отказывается от права на ввод войск, предоставленного Советом Федерации), идея Большой Новороссии и была заморожена, так как она являлась детищем крымской линии февраля-марта 2014 года. Позднее известный советский и российский политик Евгений Примаков пытался оправдать ситуацию тем, что, мол, официальная пропаганда заигралась и увлекла за собой общество, а ничего такого даже не планировалось, но то была скорее попытка строить хорошую мину при плохой игре. По факту, как и США в феврале-марте 2014 года, Россия в мае-июне частично потеряла управляемость процессами в зоне восстания на Донбассе, где инерция предшествующей стратегической линии толкала восстание на путь полного разрыва с Украиной. Когда Владимир Путин пытался все затормозить, призывая остановить референдумы и действовать постепенно, было уже поздно - давление масс было таково, что тогдашнее руководство республик не могло остановить несущийся на всех парах паровоз независимости. После Одессы и Мариуполя время увещеваний кончилось, и ситуация окончательно перешла в сферу решения вопросов силой оружия. В Москве критически значимого изменения общественных настроений недооценили, поэтому вместо желанных переговоров о федерализации, конституционных реформах и нейтральной Украине Москва получила кровавую язву у своих границ, как, собственно, того и желали США.

Само собой, так как структуры вроде тех, которые создавались под Олега Царева (изначально не очень популярного на Донбассе человека, он все-таки - днепропетровский политик, к тому же ходил на выборы президента Украины), были привязаны к идее Большой Новороссии (для которой и создавался парламент, включавший в себя активистов не только из Донецкой и Луганской народных республик), то пересмотр стратегии РФ на Украине привел к тому, что изначально приоритетные политические конструкции, спешно создававшиеся для противодействия тем конструкциям, которые насаждали американцы, начали уходить на второй план. Ведь Кремль, оказавшись перед известной вилкой между войной и капитуляцией, начал лавировать, пытаясь уклониться от двух заведомо неприятных решений и все же как-то договориться с США, так как тогда значительная часть российских элит не верила, что конфликт с США всерьез и надолго (полное осознание наступило только поздней осенью 2014 года). Основу дальнейшей политической линии составила накачка двух народных республик как инструмента воздействия на ситуацию на Украине с одновременными попытками путем уступок договориться с США. Разумеется, парламент Новороссии начал задвигаться.

И если в период руководства ЛДНР Валерия Болотова и Александра Бородая структура Олега Царева была с ними примерно равнозначна в своей политической аморфности (государственное строительство народных республик фактически профанировалось), то после того, как Москва утвердила двух новых руководителей республик, которые начали строить два непризнанных государства (к весне 2015 года они обрели форму) и формировать по факту новые республиканские элиты, структура Царева стала не нужна. У нее не было армии, не было своих финансовых ресурсов, и она представляла скорее идею, нежели реальных людей. Попытки Царева вмешаться в процессы военного и гражданского управления на территории республик встретили жесткий отпор от местных силовых структур, которые даже в рамках зависимости от Москвы не хотели делиться властью и полномочиями на местах с иными структурами, возникшими при российской поддержке.

Попытки летом 2014 года продвинуть идею единого командования армии Новороссии тоже не прошли, так как уже существовали две параллельные военизированные структуры, ставшие впоследствии полноценными армиями ДНР и ЛНР. Причем такая идея продолжала существовать отдельно от Царева (который не получил поддержки даже тех военных, что фрондировали руководству республик) примерно до конца сентября 2014 года. Тогда известный полевой командир Алексей Мозговой пытался продвинуть идею Совета полевых командиров. В теории он должен быть избрать главнокомандующего из ряда наиболее уважаемых на тот момент местных военачальников. Но даже здесь (уже без Олега Царева) идея заглохла на уровне разногласий луганских и донецких батек, которые так и не смогли определиться, кто из них главнее. Одни командиры указывают, что здесь вина московских кураторов, торпедировавших процесс, другие, в свою очередь, говорят о внутренних разногласиях, которые привели к тому, что на объявленное Алексеем Мозговым собрание никто не приехал. Стоит также отметить, что кураторы процессов на территориях Донецкой и Луганской народных республик принадлежат к разным конторам, и помимо вопросов общей стратегии, которая изменилась в конце апреля 2014 года, негативную роль сыграли и внутренние противоречия в стане кураторов как в отношениях между республиками и структурами Царева, так и между собой.

Телодвижения вокруг флага и герба Новороссии выглядели уже откровенным симулякром и имитацией деятельности, так как за прошедший год стало хорошо видно, что главным символом Новороссии был, есть и остается синий крест на красном фоне (его до сих пор носят солдаты армий обеих республик), а не то, что предлагал в качестве альтернативы Олега Царев, оказавшийся крайне далеким от вопросов идеологии и символов. В итоге уже к Минску Царев потерял большую часть влияния и поддержки. Его стали намного реже показывать в СМИ, интерес к проекту в Москве ощутимо упал, некогда полноводная река финансирования обмелела, а реальной поддержки Царев так и не обрел, что особенно контрастировало с накачкой фигур глав ЛДНР Игоря Плотницкого и Александра Захарченко - как новых главных спикеров от лица восставших республик. Пересмотр стратегии по факту привел как к устранению неудобного Игоря Стрелкова, выступавшего против минского формата, так и к сбросу изживших себя структур, оставшихся от замороженного проекта Большой Новороссии, у которых просто не оказалось внятно поставленных целей. Поэтому долгое время парламент Новороссии и Царев существовали в режиме чемодана без ручки - толку никакого, но, с другой стороны, и выбросить жалко.

Вместе с тем определенная польза от проекта, так и не получившего полноценного воплощения, все же была. Царев на предоставленные ресурсы смог организовать определенную гуманитарную работу (за что ему, конечно, спасибо) и некоторое время действительно пытался бороться за реализацию идеи Новороссии. Но, встретив серьезное сопротивление со стороны властей народных республик и противоречивые метания российской дипломатии на украинском направлении, быстро сник и начал отходить в тень, становясь из утвержденного политического лидера сопротивления хунте всего лишь еще одним украинским политиком-эмигрантом с сомнительными политическими перспективами. Так что сам проект парламента Новороссии (в том виде, в котором он существовал) фактически провалился. Его по факту дотянули до мая 2015 года и, по официальной версии, «временно приостановили». Относительно временности думаю, что в текущей форме парламент Новороссии вряд ли будет возобновлен. Воссоздание подобных структур возможно лишь в рамках иной стратегии со стороны России и других лиц, его осуществляющих. И тем не менее я считаю, что, наверное, его закрытие - ошибка.

В рамках концепции двухуровневой войны хунта воюет с Новороссией, США воюют с Россией. На первом этапе восстания - как усилиями России, так и усилиями самоорганизации граждан - возникло множество политических структур, создававших широкий спектр политического крыла восстания, хотя реальными полномочиями и силой обладала лишь меньшая часть из них. В итоге формировался отличный информационный камуфляж, когда явные и мнимые структуры по факту представляли собой коллективный субъект украинской гражданской войны, который был противопоставлен фашистской хунте в Киеве. Россия и США тут оставались за скобками. Но по мере развития войны количество таких структур становилось все меньше (одни закрывались, другие тоже закрывались), и в итоге к 2015 году, помимо правительств народных республик, ориентированных на РФ, практически не осталось значимых политических организаций, создававших информационно-идеологический фон, что позволял довольно комфортно вести гибридную войну.

В итоге противник получил возможность более эффективно развивать тематику российского военного присутствия, переводя двухуровневый конфликт в желаемую схему «Украина воюет с Россией». У России просто не оказалось политического субъекта, представляющего воюющее с хунтой население (как на Донбассе, так и на Украине), который противопоставлялся хунте. Естественно, раз субъекта нет - нет ни правительства в изгнании, нет ни переходного Национального совета, нет ни Национальной конституционной ассамблеи, нет ни организации военнопленных «Свободная Украина и т.д. - нет очевидных и необходимых структур, которые должны были бы представлять пророссийскую Украину в борьбе с проамериканским влиянием. А раз субъекта нет, то, естественно, в пророссийском лагере на Украине царят сплошные разброд и шатание, а хунта все более уверенно бьет в одну и ту же точку: выведите войска, хватит с нами воевать, во всем виновата российская агрессия и т.д., чему, к сожалению, верит значительный процент населения Украины.

Речь тут даже не о том, есть ли войска или нет. Речь о том, что хунта смогла убедить в их наличии значительную часть населения Украины, создав устойчивый образ внешнего врага, от которого все беды. Закрытие или угасание политических структур восстания на Донбассе в итоге ведет к тому, что противник более явственно проявляет российское участие в войне на Донбассе и будет все более настойчиво разворачивать сценарий дальнейшей войны - как войны Украины с Россией. Так что приостановка деятельности парламента Новороссии станет частью процесса деградации российского информационного камуфляжа, так как, хотя бы с точки зрения информационно-идеологического прикрытия своих действий на Украине, России было бы уместно поддерживать структуры вроде царевских - пусть даже для вида, раз уж на данном этапе их не смогли наполнить реальным содержанием.

В конечном итоге парламент Новороссии Олега Царева так и не смог стать выразителем идеи Новороссии, которая имеет массу сторонников на Донбассе. Проект остался политтехнологическим и закрыт был уже тогда, когда, если и имелся смысл в его существовании, то исключительно в сфере информационного прикрытия российской политики, но никак не в сфере реальной реализации политических проектов. Субъектность парламент утерял уже давно, а идея Большой Новороссии была заморожена не сейчас (как пытаются представить), а весной 2014 года.