Никто не забыт

На старинном Терновом кладбище Воронежа прошло поминовение воронежцев - участников Отечественной войны 1812 года и Первой мировой (Великой) войн. Минул год с момента открытия обелиска в память 200-летия битвы с Наполеоном на его облагороженной после многолетнего запустения территории, а месяц тому назад губернатор Гордеев подтвердил, что к 1 августа, дате начала войны 1914-1918 годов, здесь появится второй памятник - ее героям-воронежцам. Десять мучительных лет потребовалось членам Дворянского собрания, чтобы добиться безоговорочной поддержки властей.

Учрежденный Екатериной Великой в 1769 году, в разгар войны с Оттоманской портой, в качестве высшей награды для офицеров георгиевский орден предназначался тем, «кто презрев очевидную опасность и явив доблестный пример неустрашимости, присутствие духа и самоотвержения, совершил отличный воинский подвиг, увенчанный полным успехом и доставивший явную пользу». Статут подчеркивал особое положение ордена в наградной системе Российской империи: «Ни высокая порода, ни полученные пред неприятелем раны не дают право быть пожалованным сим орденом: но дается оный тем, кои не только должность свою исправляли во всем по присяге, чести и долгу своему, но сверх того отличили еще себя особливым каким мужественным поступком… Сей орден никогда не снимать: ибо заслугами оный приобретается». Даже низшая, IV степень ордена Святого Георгия, сообщала награжденному права потомственного дворянства.

Полных кавалеров ордена Святого Георгия было всего четверо, все они известные полководцы и генерал-фельдмаршалы: князь Михаил Голенищев-Кутузов, князь Михаил Барклай-де-Толли, генерал-фельдмаршал граф Иван Дибич-Забалканский и князь Иван Паскевич-Эриванский. С момента учреждения в кавалерство ордена Святого Георгия I степени были возведены 25 человек, II степени - 125 человек, III степени - около 650. Иноверцам вручались знаки ордена без лика святого - с изображением двуглавого Имперского орла. Важную страницу в историю военного ордена вписал император Александр I Благословенный, учредивший в эпоху антинаполеоновских кампаний солдатский знак отличия - наградной крест за «неустрашимую храбрость» и первые коллективные награды - Георгиевские знамена (штандарты) и серебряные Георгиевские трубы. В Отечественную войну 1812 года и в заграничных походах Русской армии 1813-1815 годов солдатский Георгий был вручен почти 29 тысячам героев.

В Первую мировую (Великую) войну награждений орденом Святого Георгия I-й степени не было, а вот II-ю степень ордена заслужили четыре русских генерала. Последним полководцем, которые его получил, стал генерал от инфантерии Николай Юденич.

Среди кавалеров ордена III степени - выпускник Воронежского великого князя Михаила Павловича кадетского корпуса Алексей Каледин, генерал от кавалерии и первый выборный атаман Всевеликого Войска Донского. Воронежскими кадетами-михайловцами были кавалер ордена Святого Георгия VI степени кавалерийский военачальник Добровольческой армии генерал-лейтенант Сергей Улагай и второй после Нестерова военный летчик, совершивший воздушный таран, подполковник Александр Казаков, русский ас Великой Отечественной войны. Золотым Георгиевским оружием в декабре 1914 года был пожалован их однокашник Вячеслав Науменко, впоследствии - генерал-майор Вооруженных сил Юга России и походный атаман Кубанского войска.

Несколько десятков уроженцев Воронежской губернии заслужили почетнейшую награду в последней войне Царской России. Краевед, а в прошлом - подполковник морской авиации Александр Юрасов называет имена 52 кавалеров солдатского Георгиевского креста. Участник сообществ военно-исторических реконструкторов и исследователь боевого пути воронежского 124-го пехотного полка Андрей Малов выявил из числа его офицеров 11 кавалеров ордена IV степени и 11 - золотого Георгиевского оружия.

Почти все Венценосные кавалеры заслужили награду как военные предводители, в боевых условиях, под огнем неприятеля, словом, с нешуточным риском для собственной жизни. Свое золотое оружие «За храбрость», по статуту в редакции 1913 года официально именуемое Георгиевским, великий князь Кирилл Владимирович получил после гибели флагманского броненосца «Петропавловск» в русско-японскую войну, иссеченный осколками и переохлажденный, чудом удержавшись на плаву после рокового взрыва японской мины. А вот святому царю-мученику Николаю II Кавалерская Дума ордена поднесла белый эмалевый крестик IV класса после посещения наших передовых позиций в зоне действенного огня австрийской артиллерии. «Незабвенный для меня день получения Георгиевского Креста 4-й степени. Утром как всегда поехали к обедне и завтракали с Георгием Михайловичем. В два часа принял Толю Барятинского, приехавшего по поручению Н.И. Иванова с письменным изложением ходатайства Георгиевской думы Юго-Западного фронта о том, чтобы я возложил на себя дорогой белый крест! Целый день ходил как в чаду… Георгий вернулся, чтобы поздравить меня. Все наши люди трогательно радовались и целовали в плечо», - так, с нескрываемым восторгом, писал Николай II. Цесаревич Алексей, находившийся вместе с отцом, тогда же получил георгиевскую медаль «За храбрость». За несколько мгновений до кончины младшая степень Георгия была приколота на грудь смертельно раненого в бою князя императорской крови Олега, сына великого князя Константина Константиновича.

Юрий Лукин, вице-предводитель воронежского Дворянского собрания