«Мы - не понаехали, нам бежать некуда!»

«Мы - не понаехали, нам бежать некуда!»
14 Июля 2014

Репортаж Ланы Зоричевой, корреспондента норвежского Radio Bergen в России и странах СНГ, о русских беженцах из Новороссии в Воронеже - специально для интернет-портала «Четыре пера».

Сегодня не только российские СМИ поднимают вопрос расследования военных преступлений на Украине, но и делегаты европейских средств массовой информации. Журналистское расследование привело меня в российский лагерь для беженцев, расположенный не так далеко от места военных событий, в Воронеже. Здесь - другой мир, хотя планета одна и та же - Земля. Вода, еда, свет, отсутствие стрельбы, проявление человечности в повседневной жизни позволяют людям снова почувствовать безопасность и с благодарностью принять помощь, заботу в соседнем государстве.

Передо мной - те, кто видел войну в ХХI веке своими глазами. Я слушаю их и внутренне содрогаюсь при мысли о том, что такие ужасы переносят люди, с кем 23 года назад мы были единым народом.

- Уже третий день не спят родные, кто остался в Луганске. Днем еще можно поспать, ночью же спать вообще невозможно. Сейчас там танковый бой идет, гранатометный обстрел. Родные звонят, плачут.

- Скажите, а гражданские пробовали вывесить какие-либо опознавательные знаки - красный крест, флаги, чтобы по ним не бомбили и в них не стреляли?

- Бесполезно! Пробовали не раз. Дедушка брал белый флаг, когда шел с детьми. Их всех расстреляли. Они не реагируют ни на какие знаки. Самое страшное для тех, чьи дома находятся рядом с шахтами, что их уничтожают. В поселках, в городе есть свои наводчики, которые ориентируют наемников киевской хунты бомбить по определенным объектам - магазин, шахта, больница. Стукачи также специально распускают слухи, что где-либо расположены чеченцы. Так, 16 июня в восемь часов вечера начали бомбить военно-спортивный лагерь «Лесные зори», где находились всего два сторожа и внучка одного из сторожей. Как самолет сбрасывал кассетные бомбы, я видела своими глазами.

- Как проходило перемирие, о котором объявил Петр Порошенко? Представители Национальной гвардии предлагали сдать оружие?

- Никакого перемирия не было, в нас также стреляли. Оружие сдавать не предлагали. Осведомители ждали на местах представителей Национальной гвардии, и когда те прибыли, лишь указывали пальцем, кто какое мнение имел, кто участвовал в защите своей территории. В школах на последнем звонке дети таких осведомителей угрожали нашим детям: «Я буду вас убивать и буду в вас стрелять». Ощущение, будто зомби говорил. В селе Новоукраинка Луганской области мои знакомые общались в компании соседей и один из них сказал, что собирается с семьей утром уезжать в Россию. Ночью их обнаружили мертвыми. Лишь пятилетний ребенок попал в реанимацию, но я даже не знаю, выжил ли он. После отмены перемирия бомбить стали более ожесточенно. В поселке Макарово местные жители попросили ополченцев убрать блокпост, чтобы пройти мимо. Как только ополченцы отошли, по мирному населению открыли огонь. Те кинулись обратно с криками «Ополченцы, помогите!» Бежали с детьми. Солдаты Национальной гвардии безжалостно по ним стреляли. Жилье моих родственников из поселка полностью уничтожено. И я сейчас, находясь здесь, даже не знаю, что с моим домом.

- Как часто общаетесь со своими родными, кто остался на Украине?

- Да, часто, каждый день. Но наши звонки глушатся, разговор постоянно прерывается. Когда я звоню своим, они просят: «Не говори ничего лишнего, разговоры прослушиваются». Мы стараемся общаться очень коротко.

- Расскажите, а как складываются отношения между вами, кто за провозглашение независимости, и теми, кто за нынешнюю украинскую власть?

- Когда приходится пересекаться и возникает общение, каждый высказывает свое мнение. Мы относимся к ним нормально, спокойно. У них же реакция совершенно другая. Они готовы, образно говоря, «глаза выцарапать», не общаться совсем.

- Как вы думаете, чем вызвана подобная агрессия?

- В первую очередь они демонстративно против общения на русском языке. А, во-вторых, после проведения референдума, когда Порошенко отказался признать наше добровольное решение.

- А что, за годы независимости республики украинский язык так и не стал национальным языком для вас?

- Нет. Сколько лет живем на своей земле, столько лет и говорим только по-русски. Кто-то знает мову на окраинах сел и может говорить по-украински, но у нас такое не вызывает злости или желания убить. Раньше украинский язык в школах был как предмет, а сейчас русский язык ввели как отдельный предмет, и все уроки нужно проводить на украинском. Детям тяжело учиться, они не привыкли, многие не понимают. Английский язык преподают на украинском. Дети должны переводить с английского на русский сначала, а потом еще на украинский. Зачем такая сложность?

- А в высших учебных заведениях как проходит обучение?

- То же самое. К преподавателям нужно обращаться только на украинском. Любой предмет - только на украинском. Русских групп обучения нет. Хотя многим учителям удобнее преподавать по-русски. Но их обязывают преподавать по-украински.

- Большинство людей бегут в Россию?

- Да. А куда нам еще бежать? У кого есть родственники в других регионах Украины, едут к ним. У нас никого там нет. Но даже по учебе наши дети не могут ехать, к примеру, на Западную Украину. Дочь моей сестры после окончания школы хотела поступать в медицинский, учиться на фармацевта. В Луганске можно было также учиться, но считается, что во Львове уровень образования по тому же профилю лучше. Девочка позвонила во Львов узнать, какие документы нужно готовить для поступления. Ее сразу же спросили, откуда она. Как только услышали, что из Луганской области, ответили так: «Готовьте гробы». А еще один знакомый вывез в Тернополь жену к тете. Сначала жена сама ходила в магазин, а теперь - боится. Наш говор отличается. Вы же слышите, как мы говорим, - гэкаем, шокаем.

- Получается, что, определяя ваш специфический говор, к вам тут же вспыхивает ненависть?

- Получается так. Поэтому и некуда нам бежать. У меня были раньше друзья во Львове и Львовской области. Теперь никто из них со мной не общается.

- Как вы думаете, сможете ли в ближайшее время вернуться на территорию Украины?

- А куда сейчас возвращаться, когда взорвана электростанция, железная дорога. Нет света, газа, еды. Детей лишают жизни, чтобы продавать их органы. Российских журналистов, телевизионных операторов убивают, чтобы уничтожить доказательства содеянного преступниками. Ужасно видеть разорванные тела, кишки. Если из Национальной гвардии хотят забрать трупы своих солдат, то ополченцы всегда дают такую возможность. Как только ополченцы пытаются унести своих солдат с поля боя, по ним сразу открывают огонь. Расстреляли даже дедушку Остапа, который попросил забрать погибших ополченцев: «Синок, ну ви ж такі ж люди як ми. Віддайте. Віддайте. Я поховаю хлопців». Он с клюшечкой ходил, с бородой, седой весь, кому что плохого он мог сделать? За что? Неужели нас уничтожают из-за сланцевого газа? Зачем он нужен Америке такой кровью?

- Какие ТВ каналы у вас работают? И что из того, о чем вы говорите, показывает украинское телевидение?

- Украинские каналы не показывали правду, то, как все обстоит на самом деле. Мы перестали их смотреть. Смотрим «Россию-24», Lifenews.

- А как вас приняли в России?

- О, в России нас приняли очень хорошо. Здесь, в лагере для беженцев, замечательный персонал, ребята-волонтеры помогают нам совершенно бесплатно. Приносят гуманитарную помощь. Каждый раз несут тяжелые пакеты, мы видим, что чуть ли руки не отрываются у них, они приходят сами каждый день. Кормят нас здесь три раза в день. Питание полноценное. Мы же голодали там, нам действительно нечего было кушать. Делили еду на всех - по маленьким кусочкам. А тут и спонсор, не назвавший свою фамилию, передал недавно подарки на 217 человек - не только детям вкусные сюрпризы, но и всем взрослым. Вы знаете, нам привозят все: и порошок, и прищепки, и одеяла, и одежду. Приезжают и просят: «Скажите, что именно нужно? Поедем и купим все новое! Только скажите, что вам необходимо». Я никогда не ожидала, что так будет в моей жизни, что будет такое теплое отношение в момент, когда пришло горе.

- Значит, вы действительно почувствовали, что здесь вас встретили братья и сестры?

- Да, именно такое чувство! У меня машина в пути сломалась. Тянуть нельзя было автобусом, так волонтеры доставили ее сюда. Сейчас с ремонтом помогают. Вы не представляете, меня здесь так одели, что я дома так не одевался. Ходил в рубашке, штанах, которым уже по пять-шесть лет, а здесь все новое подарили. Я очень прошу простить нас, если мы бываем немного заторможенными или, скажем, что не так. Прошу не обижаться на нас. Поймите, мы такие же люди, у нас дети. Мы - не понаехали, нам бежать некуда!

«Нам бежать некуда!» Такую фразу я слышала чаще всего, когда, перебивая друг друга, люди делились со мной своей болью. Сама я еле сдерживала слезы. Было огромное желание обнять их. Когда люди перенесли такой сильный психологический шок, боишься проявить особые эмоции, стараешься быть спокойной, чтобы чувство покоя передалось им также. По-моему, мне такое немного удалось. Я была восхищена профессиональной работой воронежских психологов, которые за короткое время сумели вывести беженцев из шока. Если по прибытии они боялись гула самолета, сжимали голову в плечи, дети плакали, бежали к родителям, прятались, то в день моей беседы маленькая трехлетняя Ксюша совсем уже не испугалась пролетающего над нами самолета. Я спросила красивую синеглазую девочку: «Ксюша, ты боишься самолета?» Ребенок взглянул в небо и произнес: «Нет. Самолет - большой и Ксюша уже большая».

Оглянувшись на проходившую мимо меня и Ксюши небольшую группу людей, я с интересом узнала, что лагерь посетила Зельмира Синклер, старший советник по правовым вопросам управления Верховного комиссара ООН по делам беженцев. Как оказалось, Зельмира Синклер приехала не по приглашению, а получила задание от Верховного комиссара ООН по делам беженцев объехать приграничные с Украиной регионы и посмотреть на условия размещения беженцев. Мне удалось задать старшему советнику несколько вопросов. Несмотря на то, что массовый поток беженцев с Юго-Восточной Украины в Россию значительно вырос в период обострения боевых действий между сторонниками независимости Донбасса и киевскими силовиками, Зельмира Синклер совершенно спокойно отреагировала на указанный факт. Она считает, что ситуация не приведет к гуманитарной катастрофе, так как Россия вполне успешно справляется с проблемой. Российские власти принимают надлежащие меры по обеспечению хороших условий для граждан Украины, поэтому никакой гуманитарной катастрофы, по ее мнению, не предвидится. На вопрос, какие мероприятия собирается провести высшее руководство с целью сокращения беженцев, нуждающихся в защите, старший советник ответила, что оказание содействия может быть только в случае официального обращения российских властей. Вопрос политического характера - какое доказательство военных преступлений еще необходимо представить, чтобы немедленно начать расследование, - оказался вне компетенции представителя ООН. Я услышала банальные фразы: надо садиться за стол переговоров и решать.

Но сколько же можно вести переговоры, ничего не решая и не предпринимая? На Донбассе очевидная гуманитарная катастрофа - не хватает лекарств, предметов первой необходимости, продуктов питания. В Воронежскую область, которая граничит с Луганской областью Украины, беженцы в массовом порядке стали прибывать с 8 июня. По информации на 14 июля, в регион всего прибыли 1546 граждан (608 женщин, 288 мужчин и 650 детей

Я не знаю, что доложила Зельмира Синклер высшему руководству после выполнения задания. Возможно, общаясь с гражданами Украины, находящимися в лагере, она приняла их за туристов. В день встречи с советником люди выглядели отдохнувшими. Очень жаль, что старший советник по правовым вопросам не посетила лагерь в первый день их расселения и не увидела перепуганных, кричащих и полуголых детей, у родителей которых не было времени их одеть, когда началась бомбежка домов.

Мне хочется верить, что миссия представителя ООН в корне отличается от целей работников государственного департамента США. Америка упорно продолжает называть людей, бегущих в Россию, туристами, якобы не зная, что им всем угрожают, что люди боятся просить статус беженцев, так как на Украине в заложниках остались их родственники. Их родных обещали репрессировать, если люди попросят статус беженцев. Такой факт США не желают замечать и учитывать, что наглядно демонстрирует, каким образом происходит координация действий нынешних властей и силовых структур Украины со спецслужбами США, которые дали им задание любой ценой добиться, чтобы в международные организации не попало настоящее количество людей - именно беженцев, а туристов учитывать необязательно. Ведь если человека запугать, чтобы он не просил убежища в России, тогда не испортится статистика военных преступлений.

Низкий поклон всему персоналу воронежского детского оздоровительного лагеря «Костер», на базе которого образовался лагерь для беженцев. Российские дети, отдыхавшие здесь, отказались от отдыха ради спасения братьев и сестер с родной Украины. Я горда за воронежцев, коими являются и мои родители. Здесь, на воронежской земле, я встретилась с удивительной отзывчивостью, благородством и истинным патриотизмом.

Автор(ы):  Лана Зоричева, корреспондент Radio Bergen в России и СНГ
Короткая ссылка на новость: http://4pera.com/~YPYft


Люди, раскачивайте лодку!!!




Переходи! Подписывайся! ... пользователей

   открыл, Электронная почта, конверт значок

 info@4pera.com

вконтакте Vестник Vедьмы



 

 Vестник Vедьмы