Куратор воронежского «Маршака» и экс-директор московского «Гоголь-центра» Алексей Малобродский оказался родственником Михаила Бычкова

Тема, связанная с выступлением худрука воронежского Камерного театра и Платоновского фестиваля Михаила Бычкова в защиту куратора воронежского детского фестиваля «Маршак» и экс-директора московского «Гоголь-центра» Алексея Малобродского, получила неожиданное развитие. Они с Малобродским, который арестован по уголовному делу «Седьмой студии» о многомиллионных хищениях, оказались близкими родственниками. Так что, судя по всему, Бычковым двигала не столько классовая (Бычков с Малобродским принадлежат к прогрессивной и рукопожатной общественности), сколько кровная солидарность.

О родственной близости Михаила Бычкова и Алексея Малобродского заявил в интервью «Блокноту-Воронеж» президент Воронежского государственного института искусств Виктор Семенов. По его словам, после того как Бычков выступил в защиту Малобродского, он заинтересовался историей вопроса и выяснил, причем во вполне открытых источниках, что Бычков и Малобродский - братья, то ли двоюродные, то ли троюродные. В театральной среде утверждают, что проживающая в Израиле мама Алексея Малобродского является тетей бессменного худрука Камерного театра.

Напомним, что уже давно известный принадлежностью к секте приличного человека, иными словами, к прогрессивной и рукопожатной общественности, не признающей воссоединения Крыма с Россией, Михаил Бычков перед закрытием театрального сезона 28 июня обратился к зрителям спектакля «Дядя Ваня». От имени и по поручению либерального обкома худрук Камерного театра заявил, что присоединяется к всероссийской акции в поддержку продюсера Алексея Малобродского, возвышая свой голос в защиту от неоправданной жестокости в отношении «не убийц, не насильников, не наркодилеров, но людей, которые занимались театральной экономикой».

Бычков считает действия силовиков, покусившихся на свободу Алексея Малобродского, неправомерными. Случай его коллеги Малобродского, полагает Михаил Бычков, - образцовый акт давления на театральное сообщество. То есть топ-менеджера, по его мнению, преследуют по политическим, а не сугубо криминальным мотивам.

Между тем заметим, что, выступая в защиту Малобродского, Бычкову логичнее было бы делать выпады не столько в адрес силовиков (хотя и они не по адресу - под арест Малобродского все-таки отправил суд), сколько в адрес худрука московского «Гоголь-центра» Кирилла Серебренникова. Именно показания Серебренникова, по данным федеральных СМИ, были основанием для интереса правоохранителей к личности Малобродского. Именно благодаря им он и арестован. Но, видимо, нападать на Серебренникова Бычкову нельзя. Они принадлежат к рукопожатной общественности.

Таким образом, выступив в защиту Алексея Малобродского, Михаил Бычков оказался в некрасивой ситуации. То, что он выступил в защиту родственника, - как раз вполне понятно. Странно было бы, если бы он поступил иначе. А вот то, что его выступление прозвучало не по адресу, - как-то несолидно, не по-мужски. Впрочем, коллеги Бычкова обращают внимание на другое. Президент Института искусств Виктор Семенов, например, уверен, что реакции худрука Камерного театра на действия следствия и на критику его творчества практически схожи. «Мы наблюдаем странные вещи, - говорит Семенов. - Стоит только неорганизованной даже публике выразить неудовольствие в связи с содержанием или формой спектакля, как тут же возникает неприятие подобного отношения публики. И ту же самую реакцию встречают действия правоохранителей по наведению элементарного порядка. Получается, что определенные театральные деятели лучше всех знают, что нужно делать и чего делать нельзя. И пытаются создать резонанс с привлечением общественности, которая даже не в курсе происходящего».

Семенов - не единственный культурный деятель, который воспринял демарш Бычкова как однозначную поддержку им коррупции, процветающей в театральной среде. В частности, бывший и многолетний директор воронежского Театра оперы и балета Игорь Непомнящий, реагируя на выступление Бычкова, заметил: «Нам дано было понять, что есть каста неприкасаемых, которых нужно только хвалить и лелеять. Но ведь налицо двойные стандарты. Идет сращивание политики и искусства. Я считаю, что современное искусство (апологетами которого являются и сам Бычков, и руководство «Гоголь-центра». - ред.) имеет разлагающее влияние на российское общество. Оно воспитывает потребителя. А вот классическое искусство - в неоправданном загоне».

21 июня Пресненский райсуд Москвы арестовал Малобродского до середины июля. Ему инкриминируется мошенничество в особо крупном размере. Продюсера задержали в рамках дела «Седьмой студии», руководство которой подозревают в хищении более 200 млн рублей госсредств, выделенных на развитие искусства. У ее основателя - Кирилла Серебренникова - ранее проходили обыски. Формулировка обвинения, предъявленного Алексею Малобродскому, предусматривает до десяти лет заключения.

Следствие по уголовному делу «Седьмой студии» активно взаимодействует с Федеральной налоговой службой. Налоговики же выяснили, что сотрудники студии проводили бюджетные деньги по фиктивным договорам на оказание услуг. По документам организация закупала бумагу, подарочные наборы, алкоголь. А на самом деле - подписывала левые договора и платежки, в обмен не получая никаких услуг.

Мошенническую схему коллеги Михаила Бычкова поставили на поток: в фиктивном документообороте было замешано до 160 фирм-помоек. А отмытые с их помощью деньги обналичивали и тратили на квартиры и машины. В частности, у Кирилла Серебренникова нашлась квартира в Берлине. Она обошлась режиссеру в 300 тыс. евро и расположена почти в центре немецкой столицы, на Вайнштрассе, 15. В свою очередь, у бывшего директора студии Юрия Итина нашлось несколько «Мерседесов».

Что касается Алексея Малобродского, то он является обвиняемым по одному из эпизодов уголовного дела. Следствие подозревает его в хищении госсредств, выделенных на постановку спектакля «Сон в летнюю ночь». «Малобродский просил на спектакль 4,87 млн рублей, а в расходах, подлежащих покрытию, отражена сумма в размере 3,87 миллиона, - утверждают в правоохранительных органах. - То есть один миллион нужно было вернуть в госбюджет. Однако денег бюджет так и не увидел».

Нанотехнологии воронежского Платоновского фестиваля: от голых задов до рыгания и пукания