Эх, без креста

В совете при президенте РФ по развитию гражданского общества и правам человека подтвердили сведения Надежды Толоконниковой из группы Pussy Riot, которая участвовала в скандальном панк-молебне в Храме Христа Спасителя и теперь отбывает двухлетнее наказание в Мордовской женской колонии, - о том, что там пытают зэков. «Я уже поговорил с несколькими заключенными, и у меня волосы на голове встают дыбом», - сказал член совета Илья Шаблинский. Реакция социальных сетей на письмо Толоконниковой, в том числе священников, оказалась разной.

- Странная озлобленность вроде бы христиан фиксируется в комментариях вокруг письма Толоконниковой из колонии. Письмо ведь не об особых страданиях автора, а о мучениях тысяч заключенных женщин. Человек кричит о боли и унижении. В ответ вроде бы христиане говорят, что наши лагеря - самые лучшие лагеря в мире и что страдать там положено. Но я скажу: вспомните диалог доктора Гааза и митрополита Филарета.

Притча о добром самарянине явно осталась только литургическим украшением для таких людей. Их мышление вполне языческое и большевистское: ты должен заслужить право на мое сострадание и прежде всего ты должен стать тотально «нашим». Странно, что самарянин не ставил никаких предварительных покаянно-идеологических условий для своей помощи. Если уж Евангелие не услышано, то и цветаевский - в годы Гражданской войны - призыв «Ненависть, ниц! Сын - раз в крови!» тоже вряд ли будет услышан.

Что же касается моего личного отношения к автору письма, то скажу так: сколь омерзительна мне жизнь Надежды Толоконниковой до ее ареста, столь достойным мне кажется ее поведение после. Нам нравится читать и цитировать восхищенные отзывы наших врагов о наших солдатах (офицерах, генералах), сражавшихся даже в безнадежных ситуациях до конца. Нас восхищает нецензурный ответ гвардии Наполеона, окруженной на поле Ватерлоо. Ну а сами мы готовы так же относиться к нашим недругам?

Мне было бы интересно спросить жен господ надзирателей: каково им гладить и чистить мундиры своих мужей, пошитых руками плачущих и униженных рабынь?

Андрей Кураев, протодиакон, профессор Московской духовной академии

- То, о чем заявляет Толоконникова, нуждается в доказательствах. Я примерно знаю условия в такого рода колониях и не верю, что применялись пытки. Судя по всему, положение Толоконниковой мало чем отличается от положения других заключенных в аналогичной ситуации. Человек, совершивший преступление, должен понимать, что лишение свободы не сопровождается курортными условиями. Как заключенные, так и надзиратели - люди не самого лучшего воспитания. Однако тот, кто справедливо оказался среди таких людей, наверное, должен был знать, что именно среди них рано или поздно он и окажется.

Очень жаль, что вместо переоценки совершенного, к чему вроде бы уже давно должна была подтолкнуть человека жизнь и те наказания, которые не без Божией воли происходят, мы видим лишь упорство в неправильной позиции, отождествление позиции с миссией Христа, по поводу чего мне уже приходилось Надежде Толоконниковой писать.

В любых обстоятельствах жизни переоценка того, что было совершено, открывает путь и к внутренней душевной гармонии, и к тому, чтобы в каких бы то ни было условиях чувствовать себя человеком, верить в достойное будущее, которое состояло бы не из бесконечной борьбы за неправое дело, а из жизни в мире с Богом и окружающими людьми.

Да, система исполнения наказаний нуждается в большем контроле и очеловечивании. В ней не должно быть ни пыток, ни намеренного нанесения ущерба здоровью. Но она неизбежно связана с физическими неудобствами. Ни в какой тюрьме - российской, американской, китайской - человек не чувствует себя комфортно. Более того, когда Бог человека наказывает, он оказывается в незавидном положении, теряя здоровье, а иногда и жизнь. А Господь иногда наказывает целые народы, что мы знаем из Писания и Предания Церкви. Суждение в Писании и в Предании однозначно, даже если оно расходится с позицией некоторых модных кисейных богословов второй половины ХХ века, которые говорили, что Бог якобы никого не наказывает, представляли Его кем-то вроде Ганди или Сахарова и таким образом расходились с Писанием и Преданием. Современному человеку, наконец, нужно понять: когда бесконечно жалко себя и так хочется представить Бога милым покемончиком, который одобрит все то, что ты сделаешь, стоит лишний раз открыть Писание или святоотеческие творения и соприкоснуться с Богом Живым, Который, как мы хорошо знаем, есть «Бог Авраама, Исаака и Иакова, а не Бог философов и ученых».

Всеволод Чаплин, председатель Синодального отдела по взаимоотношениям с обществом Московского патриархата, протоиерей

- К сожалению, не могу согласиться с модной и прогрессивной мыслью о том, что система Федеральной службы исполнения наказаний (и другие столь же дружелюбные системы) -  авторское порождение набора конкретных генералов, полковников, подполковников и т.п. То есть с точки зрения сухой юстиции оно, может, и так, и если бы кто-то провел честный судебный процесс на предмет законности мордовских лагерных порядков, то нашлись бы, конечно, конкретные подсудимые, и они сели бы, и сели заслуженно.

Но, увы, я убежден, что пенитенциарную систему как таковую создал наш родной народ - и никто, кроме народа. Потому что не могут уверенно работающие десятилетиями, работающие при смене любых президентов и министров барачно-карательные учреждения быть созданы чьей-то конкретной политикой. Они - результат отсутствия эмпатии у миллионов людей, а значит, - результат жизни, выросшей из нищеты и темноты. Пока люди не станут сначала богаче, а потом и культурнее, ничего не изменится.

***

- Почему-то официального представителя Русской православной церкви отца Всеволода Чаплина мне жалко гораздо больше, чем отбывающую тюремный срок Надежду Толоконникову. Толоконниковой физически плохо и тяжело, но скоро она выйдет, и дело даже не в том, выйдет она или нет, а в том, что Надежда права, и она права до такой степени, что уже абсолютно всем стало все равно, кто там что плясал в Храме Христа Спасителя, кто кого в Зоологическом музее... Просто права - и все. А вот Всеволод Чаплин - тот случай, когда, что называется, померк образ Божий. И ты с некоторым усилием думаешь, что он бегал когда-то мальчиком в СССР в церковь, думал о чем-то, переживал, читал Евангелие. И, в отличие от Надежды Толоконниковой, то, что мы видим, у него, скорее всего, навсегда. Если только чудо какое-то не случится. Но оно, в отличие от освобождения из колонии в Мордовии, никаким законом, даже самым гуманным, не предусмотрено.

Дмитрий Ольшанский, писатель, публицист