Алексей Мозговой ведет переговоры с карателями

Переговоры известного полевого командира Новороссии Алексея Мозгового с командирами спецбатальона «Днепр» восприняты частью российской аудитории чуть ли не как некое предательство. Другая часть стала говорить о неком хитром ходе (вообще всякие хитрые планы стали явно брендом текущего года), в конце которого объединенные силы территориальных и спецбатальонов с ополчением войдут на Крещатик совместным маршем. Однако, скорее всего, интрига лежит несколько в иной плоскости.

Командиры с украинской стороны - весьма непростые во всех отношениях люди. В частности, Камиль Валетов - боец восьмой сотни Майдана, афганской. Бойцом же ушел в батальон «Днепр», где поднялся по карьерной лестнице. Он идейный сторонник Майдана и категорически не принимает происходящее сейчас на Украине, заявив 2 октября в Киеве, что Майдан не достиг ни одной из поставленных перед ним целей.

Алексей Цыпко - другой участник переговоров - обвинил в гибели Иловайского котла командование. Обоснованно обвинил, так как командование, купив персонально себе зеленый коридор из котла пленными ополченцами, сумело выбраться из него на вертолете. Своих бойцов командиры кинули, отдав им приказ на прорыв, хотя ранее сами же договорились с ополчением о беспрепятственном выводе личного состава при условии, что будет оставлена вся боевая техника и тяжелое вооружение. Таким образом, договоренности, согласно приказу командования, были нарушены, и окруженные части пошли на прорыв, фактически совершив самоубийство. По приказу.

Подполковник Владимир Шилов - командир пятой спецроты «Донецк» батальона «Днепр-1». Держал Новоазовск, вел бои с российскими отпускниками, отступил к Мариуполю и был вынужден 28 августа констатировать, что Мариуполь нечем защищать - по приказу сверху мариупольская милиция была разоружена, оружие соскладировано в одном из райотделов с категорическим запретом на выдачу его милиционерам.

Говоря иначе, все командиры «Днепра» четко осознают, что их банально предали. Причем испытывают недоверие к нынешней власти, обвиняя ее в ликвидации итогов Майдана и их извращении. Так что, по сути, перед ними два врага - ополчение и Киев. И переговоры с Алексеем Мозговым - далеко не переговоры о союзничестве. До какого бы то ни было союзничества пока далеко. Но тот факт, что началось прощупывание позиций, говорит только о том, что ни о какой лояльности киевской хунте даже у убежденных противников ополчения говорить не приходится. Что создает почву для переговоров, а затем - и только затем - возможность объединения против общего врага.

Такие расклады никак не отрицают того, что, с одной стороны, Мозговой, а, с другой, - Цыпко, Шилов и Валетов останутся врагами. Однако сейчас перед ними есть более приоритетная задача и общие претензии к Киеву. У каждого свои. Но именно претензии.

Мало того, именно сейчас «Днепр» аккуратно, но быстро пытаются разоружить. Есть серьезные сомнения в его лояльности, а профессионализм бойцов и командиров теперь играет против них - их откровенно боятся. Переговоры не носили тайный характер - на них изначально присутствовали представители прессы Филимонов и Новосельцев - кстати, кандидат в депутаты Верховной рады. Что означало только одно: командиры хотели, чтобы переговоры были освещены в прессе. И сам факт, и подробности.

Вряд ли переговоры c Алексеем Мозговым носили характер намерений украинских командиров повернуть оружие - тогда на сетевой встрече не было бы журналистов. Но как шантаж своего руководства - вполне возможно. Станете нас разоружать - тогда мы и развернем стволы. Вот суть послания. И нас есть кому поддержать. Однако и Мозговой не похож на человека, которым можно банально попользоваться. Его интерес - продемонстрировать свою значимость в созданном союзе между ним, атаманом Николаем Козицыным и главой Луганской народной республики Игорем Плотницким. Со мной ведут переговоры, со мной готовы сотрудничать. Вот его заявка на лидерство. Я могу не только воевать, но и вести переговоры - причем весьма серьезного значения.

Скорее всего, время для объединения против Киева не пришло, хотя на гражданской войне возможны любые союзы. Пока стороны лишь пытаются использовать медийный ресурс переговоров, не более того. Рассчитывать на большее не приходится. Однако заявки сделаны, карты на столе. Ход за другой стороной. Точнее, даже сторонами.