Юбилейная амнистия

 

Амнистия, приуроченная к 20-летию Конституции России, будет самой широкой за последние годы. А было их, начиная с 1994 года, не менее десяти. Самая масштабная - как раз образца 1994-го. Под действие постановления об амнистии попали участники ГКЧП и событий в Москве 21 сентября - 4 октября 1993-го, когда на улицах столицы шли настоящие бои (куда там всяким майданам).

 

В те времена и зародилась нынешняя Конституция, амнистию имени которой недаром сравнивают с той, 19-летней давности. Ибо и та, и другая не просто выдающиеся количественно: в 94-м из мест заключения вышли 23 тыс. человек, в 2013-м амнистия может коснуться от 20 до 40 тыс. осужденных за ненасильственные преступления.

 

Обе амнистии связаны с актуальной политикой. Ну, про 90-е годы все понятно. А вот тезис про политическую амнистию в отношении декабря 2013-го попытаемся доказать ниже.

 

Пойдем от противного. Да, вообще-то, амнистия в основном распространяется на детей до 16 лет; на женщин, имеющих несовершеннолетних детей; беременных; инвалидов I и II группы; ветеранов войны, участников боевых действий и т.д. Тут как будто бы никакой актуальной политики нет, чистое милосердие социального государства. Да, освобождаются кое-кто из фигурантов «болотного дела», пара женщин, плохо станцевавших в храме, но они - весьма мизерная часть так называемых политических заключенных. В отношении прочих громких узников даже соблюдается известная симметрия. Так, фигуранты дела «Оборонсервиса» (привет Анатолию Сердюкову и Евгении Васильевой) под амнистию не попадают, вместе с тем не коснется она и Алексея Навального, и Михаила Ходорковского.

 

А вот здесь - стоп. Кто следил за новостями, знает, что информация об амнистии Ходорковского муссируется все последнее время. И не с подачи каких-нибудь правозащитников, заметим. И только на днях, когда состоялось оглашение категорий амнистируемых, мы узнали, что рассчитывать самому известному узнику России как будто не на что. «От амнистии в России многие ждали чуда. Но чуда не произошло, и ожидать его не стоило. По амнистии вообще редко освобождаются знаковые фигуры. Просто власть сознательно повысила планку ожиданий, и все поверили, политизировав по привычке то, что политизировать не стоило», - считает эксперт Вадим Дубнов.

 

Но как не политизировать то, что уже политизировано? Президент Путин с самого начала, когда 4 сентября (накануне первого единого дня голосования, заметим) пообещал подумать над амнистией в честь 20-летия Конституции, придал вопросу политическое измерение. Причем Путин демонстративно стал опираться на правозащитников (совет по правам человека Михаила Федотова), а не на Минюст или Генпрокуратуру. Читатель уже ждет слово «пиар», так вот оно, пожалуйста. В самом деле, Путину вообще не обязательно было так плотно заниматься данным вопросом: амнистия - прерогатива Госдумы. Президент же в России занимается помилованием.

 

Именно как помилование амнистия и могла бы им замысливаться. Например, в День Конституции во время оглашения послания Федеральному собранию Путин мог бы обмолвиться как бы между прочим. «Считаю, что пришло время подумать о мерах, связанных с милосердием в отношении осужденных за экономические преступления, например, по «делу ЮКОСа» - как-нибудь так, в его духе. И все.

 

Да, знаковые фигуры редко так освобождаются. Да, на чудо надеяться наивно. И документ об амнистии уже передан в Госдуму. Но кого оно волнует, особенно, если на то будет воля царя?

 

У которого, кстати, резонов помиловать МБХ куда больше, чем кажется иным аналитикам. Во-первых, правитель хочет выглядеть добрым и милосердным на импорт, что особенно актуально на фоне извлеченного из старых украинских сундуков ярлыка «Россия - тюрьма народов и жандарм Европы».

 

Во-вторых, для внутреннего пользования в деле об амнистии должна также прослеживаться главная мысль: амнистия - не победа оппозиции (от Навального до Акунина), а милость верховного правителя.

А почему бы и нет?

 

Обоснованием такого сценария могут служить соображения чисто практического характера. Ходорковского все равно скоро выпускать: его срок заключения подходит к концу. Какие тогда возникают варианты? Затеять третье дело. Информационный вброс о нем от заместителя генпрокурора можно рассматривать как своего рода зондаж. Состав якобы третьего дела сразу подавался как маразматический. «Главным эпизодом нового дела против бывшего руководителя «ЮКОСа» Михаила Ходорковского станет финансирование компании экспертов, работавших над либерализацией уголовного законодательства». Типа подсадил в законодательство либеральный вирус, чтобы сбежать из тюрьмы?

 

Реакция общества на такое обвинение - самая убийственная для власти. Смех. Неадекватность системы. Правовой позор. Так что лучше самому освободить и лишить МБХ статуса страдальца. Никогда не был его сторонником, скорее - наоборот. Никогда не считал, что он сидит ни за что. Но будет красиво, если он наконец выйдет на свободу. Не вижу в том ни одного минуса. Ни одного и ни для кого. Кроме явных врагов чувства меры и вкуса.

 

Виктор Лиходзиевский, «Берег»