Крылов: смерти нет

Я знаю, что смерти нет, и сам преодолевал предел, но писать о смерти неимоверно тяжело.

Когда я думал, что сказать о Константине Крылове, я с удивлением обнаружил, что физически не могу написать трафаретный некролог. Где указывались бы заслуги, отмечался огромный личный вклад покойного, говорилось бы о безутешном горе, охватившем автора. Все логические блоки, из которых привычно строился текст, рассыпались в прах.

Тогда я решил писать не столько о философе, политике, писателе, поэте, мыслителе, каким был Константин, сколько о человеке.

Говорят, что Бог есть свет и мир сделан из света. Но трудно поверить в свет, глядя в окно на ночную Москву. Ветер свистит и гремит карнизами - к ночи ожидают бурю.

Говорят, есть люди, которые способны принимать и отражать божественный свет. Не для себя, потому что божественный свет никогда не светит для эгоиста. Для других. Воспользуемся же истиной как метафорой.

Константин Крылов обладал редкой способностью высветлять реальность.

Когда он умер, СМИ и социальные сети единогласно облачились в траур. Представительница левого фланга политического спектра Дарья Митина, знаменитый православный публицист Егор Холмогоров, израильский раввин и общественный деятель Авром Шмулевич, журналист и писатель Дмитрий Ольшанский, телеведущий Максим Шевченко, депутат Государственной Думы Евгений Александрович Примаков - десятки людей выражали свои соболезнования. Часто - люди диаметрально противоположных с Константином Крыловым взглядов. Выходит, ему удалось чем-то объединить столь разных и по-своему талантливых людей.

Вернемся к слову «высветлять». Что оно значит? Буддийский миф гласит, что одна и та же река для демона будет выглядеть потоком огня, для человека - воды, для жителя рая - нектара.

Сам факт присутствия Константина Крылова, его фантастические рассказы, постмодернистские стихи, политические тексты, философские лекции меняли нашу страну и народ. Подымали их на уровень, где течет нектар, а не огонь. Вот что есть высветление, озарение божественным светом. Когда свет разгорается ярче, мир поднимается на новый уровень. На котором, быть может, уже нет даже смерти. Так гласит легенда.

Любой человек, разговаривавший с Константином, сразу понимал, что перед ним очень добрый и хороший человек. Недавно Дмитрий Быков, вспоминая нашу совместную работу в газете «Консерватор», высказался в том смысле, что в газете собрались страшные чудовища, одержимые желанием эксплуатировать Быкова и пить из него соки.

Тогда, в 2003 году, Быков представлял некоторых сотрудников редакции в куда более живописном виде. Думаю (пусть он поправит меня), они казались ему чем-то вроде штурмовиков из «Звездных войн», которые, дай им волю, заключили бы Быкова в инопланетный концлагерь. Константина Крылова Быков ни в чем подобном не подозревал. Понимая, что в случае инопланетного погрома Константин будет тем, кто спрячет под кроватью, а не будет рубить топором. Думаю, говоря о желающих пить соки, Быков также не имел Константина в виду.

Деятельность Константина повышала интеллектуальную температуру нашего общества. Послушав его лекции и остроумные речи, люди умнели. Я и о себе, конечно.

Читая отклики на его смерть, я был потрясен, сколько народу, оказывается, читало его многотомный роман «Приключения Буратины». Полный многочисленных пародий, отсылок, аллюзий, роман стал бестселлером интеллектуальной Москвы. Он содержит огромный антиутопический заряд.

Читатель глядит на героев, мышат, лягушек и неведомых зверушек, электорат Страны Дураков и неожиданно понимает, что не хочет, чтобы такой стала Россия. То есть вариант огненных рек, ада на земле для нашей страны уже исключается.

Константин Крылов был одним из основателей современного русского национализма. Не национализма погрома и нацизма, а национализма современного государства. Поэтому он может быть поставлен в один ряд с Сунь Ятсеном, Махатмой Ганди, Жаботинским. Он не относился к числу поработителей и строителей концлагерей, он освобождал и облагораживал. Даже электорат придуманной им Страны Дураков.

Он почти единолично создал современных умных русских - среду молодых (и даже не очень) людей, обладающих политическим сознанием и желающих блага своей стране не в рамках возрождения ГУЛАГа и массового террора. Быть может, они станут основой будущей политической нации.

То есть труд Константина Крылова не пропал зря. Страна и народ уже изменились и изменились к лучшему. Конечно, мы не увидим рек, текущих нектаром, уже завтра. Их надо заслужить и измениться самому. Но Крылов, как прожектором, высветил направление движения, что уже чрезвычайно много.

Много лет назад я, наивный юноша, думал о природе дружбы между людьми. Мне почему-то казалось, что душа - белый шар, в центре которого неразрушимая искра, которая способна принимать и отражать божественный свет. Если ты искренен и добр, ты способен воспринять свет и увидеть подлинную красоту другой души. Увидеть подлинные мотивы поступков, свет в человеке и человека в свете. Если два человека видят друг друга подобным образом, возникает подлинная дружба. Про которую говорят, что не разольешь водой.

Константин был истинным другом - честным, добрым, благородным, готовым помочь. Мне кажется, я видел и чувствовал исходящий от него внутренний свет, который светил окружающим. Для меня его смерть самая крупная личная потеря после смерти отца в 2009 году.

Когда я писал свой текст, мне все время приходила в голову мысль - надо позвонить Константину, спросить, не перегибаю ли я с метафорами, убедительны ли аргументы. И потом понимал, что некому звонить. А через 15 минут сознание снова подсовывало привычную мысль: «Надо бы позвонить». И опять. И опять. Так три часа.

Теперь, когда ему предстоит Высший Суд, остается только склониться и ожидать единственно справедливого решения. Мнение обычного человека, наверное, мало весит на Суде. Но все же, Владыка Правый и Истинный, я осмелюсь ходатайствовать. Пока колеблются весы, пока длятся мытарства - открой для Константина прямой путь. Да простится мне, но его место по ту сторону предела, в мирах Света. Ведь он много потрудился на его ниве на Земле.

«Он был самым умным русским человеком нашей эпохи». Памяти Константина Крылова