Дмитрий Ольшанский: «Украинцы - не нацисты. Украинцы - сектанты»

Что объединяет небратьев и большевиков кроме Ленина.

Скажу что-то ужасное.

Я совершенно не считаю Украину нацистским государством.

Я не считаю зло - большое зло, - которое Украина несет себе, нам и всем вокруг, - сколько-нибудь похожим на подлинный исторический нацизм.

Разумеется, всем известен тот вооруженный ультраправый движ, который воюет на той стороне против русских, - но вовсе не он управляет государством в Киеве, и уж тем более не он вдохновляет подавляющее большинство людей, которые вешают на себя в соцсетях желто-голубые флажки. Движ - не более чем инструмент, который нужен одной стороне как боевой топор, а другой - как отличное пугало, но если мы между собой - не в телевизоре для ширнармасс, а всерьез, - будем называть украинство нацизмом, мы ничего в нем не поймем.

Кто такие были настоящие нацисты?

Ведь они были не просто плохие парни, которые кого-то убивали - мало ли кто кого убивает на свете, - нет, у них были вполне определенные черты, резко отличавшие нацизм от любых других мрачных явлений в истории.

Нацизм есть биологизация политики, биологизация общественных отношений.

А нацист - человек, который рассматривает людей как прямое продолжение флоры и фауны и создает государство, поступающее с ними в точности так же, как с растениями и животными. Государство, которое разводит или уничтожает кого-то в зависимости от его врожденных, базовых, природных признаков этничности, расы, физиологии etc. - как садовник, сажающий розы и выпалывающий сорняки. Тут у нас двухметровые голубоглазые блондины из Германии или Швеции - они нам нужны, а тут у нас кривоногий горбоносый Рабинович, его долой. Вот в чем заключается нацизм и чем он отличается от всех остальных проклинаемых или просто неоднозначных режимов разных времен, включая, кстати, и фашизм, который не следует путать с нацизмом.

Нетрудно заметить, что никакого биологизаторства в киевской политике нет. Никаких механизмов разделения людей в зависимости от того, Иванов человек или Иваненко, блондин или брюнет, и чья бабушка с кем была в браке, и какой у кого процент той или другой крови, - на Украине нет.

Наоборот, киевская власть - очень пестрый интернационал деятелей самого разного происхождения. Против нас там играют и русские, и евреи, и армяне, и грузины, и прибалты, и англосаксы, и кто только не, - и какой-нибудь луганский бандит Данилов, секретарь тамошнего Совбеза, никак не поражается в правах из-за того, что он обычный русский негодяй, равно как и московские эмигранты, многочисленные Евгении Киселевы, никем не рассматриваются под лупой на предмет их генеалогии, звучания имен, формы носов и ушей.

Нет, архитектура украинства держится на чем-то ином, на чем-то очень далеком от нацистской теории, и даже сам стиль украинского политического существования - анархический, газообразный, если угодно, - не имеет ничего общего с машинерией германского орднунга.

Чтобы стать нацистом, нужно было быть немцем или арийцем (в кавычках), а возможность быть им не могла быть приобретена, так что двери для неправильных людей были закрыты сразу и навсегда.

А вот украинцем, как ни смешно, может стать чуть ли не любой человек в мире. Настолько открытым доступом к себе - какой есть у них - не отличаются, мягко говоря, все окружающие их и нас народы.

И странные киевские двери нараспашку заставляют подозревать, что украинство - не только не нацизм, но и не нация вообще.

А что-то другое.

Чтобы понять, что такое украинство на самом деле, - нужно сложить воедино все те его психологические свойства, которые мы так хорошо знаем.

Во-первых, тот самый открытый доступ. Украинцем может стать любой постсоветский человек - безотносительно этничности, происхождения, внешности, конфессии, прежних убеждений etc. Достаточно одного: чтобы он, поселившись на известной территории, начал рьяно исповедовать некоторую политическую веру.

Далее. Украинство включает доверчивость.

Украинцами становятся люди впечатлительные, эмоциональные, с подвижной психикой, готовые верить весьма сомнительным людям и их завиральным обещаниям. Массово верить, если угодно, в чудо - и в контексте государственной жизни взрослых людей подростковый авантюризм выглядит, мягко говоря, странно.

Далее. Украинство предполагает конфликтность.

Слово «хохлосрач» стало популярным в Интернете задолго до 2014 года, ну а дальше фирменный украинский уровень агрессии и нетерпимости к инакомыслящим только повышался, дойдя теперь до накала буйного отделения скорбного дома.

Далее. В украинстве есть бродячее, роевое начало.

В отличие от русской культуры, которой свойственно тяготение к иерархиям, к централизации, столичности, долгосрочным правителям, свойственно стремление к единоначалию и вертикальному управлению, - украинство как бы роится, анархически возникая там, где собирается небольшая толпа с желто-голубыми флагами и начинает что-то яростно кричать, петь гимн, кого-то проклинать, бить, линчевать etc.

И, наконец, в украинстве есть склонность к проповеди.

Современная Украина - грандиозных размеров народ-спамер, который изгаживает все доступное ему физическое и особенно виртуальное пространство своей боевой пропагандой. Тьмы и тьмы людей - вовсе не только ботов - только и делают, что сидят и строчат везде, вплоть до каких-то пабликов типа «Псевдоготическая архитектура нового времени», одни и те же сообщения про хуйло, мордор, орков и далее по списку.

Итого: перед нами сообщество, куда может легко поступить буквально любой человек. Он должен быть доверчивым, но агрессивным к врагам сообщества, должен везде скитаться и приставать к прохожим с набором одних и тех же простых тезисов.

Ничего не напоминает?

Конечно же, секту.

Украинцы - не нацисты. Украинцы - сектанты.

«Аум Синрике», сайентологи, мормоны, иеговисты, «Мария Дэви Христос» (украинская, кстати, сущность), Чумаки и Мавроди времен перехода от СССР к РФ, протестантские билли грэмы на стадионах, - и вот теперь мы имеем дело с продолжением тех же явлений, но уже в немыслимых ранее масштабах.

А если кому-то кажется, что само слово «секта» не слишком подходит к политике, то я напомню, что русская история знала политическую секту побольше нынешних украинцев, но в чем-то на них похожую.

Она называлась - большевики.

Только вместо тогдашнего - «Мы идем в счастливое царство коммунизма, но нам мешают буржуи» - мы видим аналогичное - «Мы идем в счастливое царство Европы, но нам мешают москали».

Вроде бы разные вещи, но структурно - одно и то же, а потому и весь интернационал собравшихся в Киеве проходимцев, управляющих фанатиками, - наследует вовсе не сельским мясникам с Карпатских гор, но именно революционерам, какими они были сто лет назад, пока их не вытеснили из истории репрессии и война.