Мосгордума и транзит. Как московские протесты изменят российскую властьРоссийская внесистемная оппозиция вышла на новый этап борьбы за то, чтобы Кремль признал ее значимой частью политической реальности. Несколько лет она казалась маргинальной и недееспособной, но перехватила инициативу и навязывает собственную повестку. Кремль, похоже, не знает, что ему делать с антирежимной оппозицией, способной мобилизовать уличный ресурс. Подавление акции 27 июля и новый виток уголовного преследования активистов - явная ставка на жесткий сценарий, возможно, попытка повторить опыт болотного процесса-2012. Внесистемные внутри системы До 2017 года внесистемная оппозиция не представляла для Кремля заметной проблемы. Самый известный ее представитель Алексей Навальный действовал в рамках заметных ограничителей - слабая социальная поддержка (накачанный российскими телеканалами образ прозападного уголовника), осторожное отношение к нему со стороны элит (страх перед авторитарным стилем лидерства), острая конкуренция в самом либеральном лагере (подозрения в связях с властью). Остальные активисты тем более казались несуществующими в масштабах федеральной политики. Ситуацию усугубляло то, что Сергей Кириенко, в 2016 году ставший куратором внутренней политики в ранге первого заместителя главы кремлевской администрации, воспринимал внесистемных активистов не просто негативно, а пренебрежительно. Он не признавал их политиками, фигурами, заслуживающими какое-либо место внутри системы. Власть была надежно защищена от проникновения внесистемных элементов: муниципальный фильтр, сбор подписей, отказ в регистрации вешали надежный замок на режимную крепость. Однако с 2017 года стало понятно, что в стенах есть две бреши. Первая - уличные акции, численность которых стала важнейшим фактором. Вторая - муниципальные выборы, значимость которых для власти из-за муниципальной реформы резко снизилась, а значит, снизился и контроль, дав внесистемной оппозиции возможность попадать в муниципальные советы. В сентябре 2017 года около двухсот оппозиционных кандидатов стали муниципальными депутатами в Москве - совершенно новое явление в российской политической жизни. Легитимацию внесистемных элементов власть проморгала, недооценив значимость муниципальной власти как платформы для автономной политической активности. Победы на муниципальных выборах в сочетании со способностью выводить на улицы десятки тысяч человек стали превращать внесистемную оппозицию в системный фактор, значимость которого Кремль продолжает не признавать. И здесь главная причина конфликта, возникшего на выборах в Мосгордуму. Сеть ответственности Во власти сложился консенсус - внесистемную оппозицию нельзя допускать на выборы, а любые несанкционированные акции надо разгонять. Якобы Владимир Путин после успеха Алексея Навального на выборах мэра Москвы в 2013 году потребовал от Сергея Собянина и Вячеслава Володина заканчивать с подобными экспериментами. Тогда 27% Навального, безусловно, стали горьким уроком и предупреждением всем, кто допускал легитимацию внесистемной оппозиции. На нынешних выборах в Мосгордуму вопрос о регистрации оппозиционеров не стоял в принципе. Лишь мэрия Москвы попыталась сделать ставку на отдельных гражданских активистов, но очень локально и в итоге неудачно - самый яркий участник эксперимента Нюта Федермессер раздумала баллотироваться. Однако в тактических вопросах внутри власти сохраняются расхождения. Пускать ли на выборы либералов, которые близки к внесистемной оппозиции, но договороспособны? Разрешать ли оппозиционные митинги? Вести ли переговоры? Признавать ли ошибки при проверке подписей? Игнорировать или давить? Разгонять или сажать? И главный вопрос - кто несет ответственность за текущий конфликт и его последствия? Проблему внесистемной оппозиции Кремль и московские власти перебрасывали друг другу, не очень понимая, чья именно тут головная боль. Изначально администрация президента согласилась с тем, что московскую кампанию отдадут под контроль мэрии, но при условии, что в Мосгордуме не будет внесистемной оппозиции и скандалов. Кремль хотел, чтобы кампания прошла спокойно и тихо, ведь любой политический конфликт в столице автоматически переходит в зону ответственности кремлевских кураторов. Тихо, как известно, не получилось. Теперь администрация президента считает, что конфликта могло не быть, если бы все изначально было более централизованно и управляемо. Мэрия, в свою очередь, уверена, что сделала все по согласованному плану и к ней не должно быть претензий. К спору о том, кто виноват, присоединяются силовики, убежденные, что гражданские в целом заигрались в демократию, тогда как внесистемную оппозицию нужно было давно и жестко давить. Наконец, сюда добавляются голоса из лагеря Вячеслава Володина, критикующие Сергея Собянина за провал московских выборов. Московский мэр давно числится в числе возможных кандидатов в премьер-министры, а значит, и возможные преемники Владимира Путина, поэтому неудивительно, что воспользоваться ситуацией пытаются те, кто хотел бы направить транзит в другое русло. В нынешнем конфликте незарегистрированные кандидаты - не единственная жертва. Сергей Собянин оказался в центре жесткой кампании, направленной против него прежде всего в телеграм-каналах, где ему предрекают крах, чистки и чуть ли не уголовное преследование его команды. Версия, что нынешний скандал на выборах в Мосгордуму - запланированная антисобянинская провокация, имеет своих влиятельных поклонников. Собянин как потенциальный преемник действительно может вызывать раздражение у многих: он слишком автономен и одинаково не свой для большинства значимых игроков. Сейчас он уязвим, и было бы странно, если бы его уязвимостью не пользовались те, у кого другие планы на транзит власти. Однако вряд ли происходящее в Москве - заговор против Собянина. Анонимная критика мэра в провластных телеграм-каналах, исходящая где-то от администрации президента, где-то от руководства Госдумы или даже силовиков, - лишь косвенное последствие кризиса, неудачного для власти в целом, а не его причина. Силовики-кураторы Разброд внутри власти - результат того, что из нынешнего кризиса нет легкого выхода. С одной стороны, ситуацию вряд ли получится разрядить без уступок. С другой - уступки тут могут состоять только в регистрации оппозиционных кандидатов, что абсолютно неприемлемо для Кремля. Невозможность уступок обрекает власть не только на жесткое подавление протестов, но и на утрату инициативы гражданскими - она переходит в руки силовиков, чье предложение становится безальтернативным. После акции 20 июля власть решила идти по жесткому сценарию. Акцию 27 июля подавили и разогнали, лидеры оппозиции арестованы. К ситуации подключается Служба по защите конституционного строя и борьбе с терроризмом ФСБ, сопровождающая дела о воспрепятствовании деятельности избирательных комиссий. Лидеры оппозиции вызываются на допросы, у них проводят обыски. Навальный арестован на 30 суток. Последствия текущего противостояния могут вылиться в большой уголовный процесс, который будет напоминать масштабное преследование оппозиции в 2012-м. Разница, однако, в том, что к лету 2012 года протестное движение было на спаде, а власть консолидирована и устойчива. Сейчас же Россия вступила в период неопределенности, когда Кремль начал проигрывать выборы и утрачивать инициативу в определении федеральной повестки. Масштабное уголовное преследование в таком случае будет уже не запугивать, а подталкивать протест и расширять его социальную базу. Инерционно функционирующий режим Владимира Путина не готов и не приспособлен к диалогу с внесистемной оппозицией, к признанию антипутинских сил политически легитимной силой. Проблема канализации протеста, да вообще его наличия не ставится в принципе, а действия незарегистрированных кандидатов часто квалифицируются неофициально как бандитские, а не политические. В таком случае протест становится серьезным вызовом для системы. Ведь если кураторы внутренней политики не найдут политические инструменты для разрядки, за них вопросами внутренней политики займутся (а де-факто уже занялись) люди в погонах со свойственной им манерой купировать угрозы политической стабильности. Тогда жертвами преследования могут стать не только оппозиционеры, но и люди внутри власти, которых сочтут подозрительно мягкими в отношении врагов режима, что в итоге способно определить направление и характер транзита власти в преддверии 2024 года. Автор(ы):
Татьяна Становая, Московский центр Карнеги
Короткая ссылка на новость: http://4pera.com/~rby58
Люди, раскачивайте лодку!!!
|
Последние новости |