Мир и реформы. Роль Европы в Закавказье после карабахской войны

После распада Советского Союза Россия и Европа не смогли наладить сотрудничество в сфере безопасности. Кремль стремился к заключению масштабных сделок в надежде закрепить постсоветское пространство в сфере российского влияния. В свою очередь, Европа ставила во главу угла принципы рыночной экономики и либеральной демократии и поэтому в вопросах обеспечения порядка и безопасности на постсоветском пространстве придерживалась совершенно иного подхода, в основе которого - права и правила.

Противоречие проявлялось всякий раз, когда на постсоветском пространстве вспыхивал очередной военный конфликт. В отсутствие всеобъемлющего соглашения с Европой по вопросам безопасности Россия делала ставку на создание контролируемого хаоса. Вовлекаясь в конфликты, разгоравшиеся вдоль ее границ, она добивалась их стабилизации, но не предлагала окончательного решения, сохраняя за собой возможность влиять на региональные горячие точки. Однако недавняя 44-дневная война в Нагорном Карабахе выявила ограниченность как российского, так и европейского подхода к обеспечению безопасности на постсоветском пространстве и показала, что Россия не способна полностью контролировать местных игроков.

После многочисленных попыток добиться прекращения огня в Карабахе Кремль заключил соглашение, которое закрепило успехи, достигнутые Азербайджаном при поддержке Турции на поле боя. Армяне пошли на уступки, и в зону конфликта были введены не европейские или турецкие, а российские миротворцы. Аналитики долго будут спорить о том, понес ли Кремль в последней карабахской войне политические потери или же она заложила основы нового регионального порядка, в рамках которого главные роли поделили между собой Анкара и Москва. Однако очевидно, что Россия, долгое время противившаяся вмешательству внешних сил в Закавказье, столкнется с расширением турецкого влияния.

Война продемонстрировала, что геополитически Россию не стоит рассматривать ни как преступника, ни как жертву - соответствующий подход не позволяет понять всей сложности войн на постсоветском пространстве и не учитывает местные факторы, влияющие на их ход. Теперь уже не важно, заключат ли Россия и Европа большую геополитическую сделку, - любая устойчивая архитектура безопасности в Закавказье будет носить глубоко местный характер и зависеть от институтов, построенных на принципе широкого участия, которые возникнут только тогда, когда в странах региона пройдет политическая либерализация.

Как показывает история, урегулировать региональные конфликты получалось, когда усилия великих держав сочетались с формированием либеральных политических систем - оба фактора создают благоприятную среду для решения конфликтов и последующей интеграции. В краткосрочной перспективе заключенное при посредничестве России соглашение о прекращении огня в Карабахе может обеспечить геополитическую стабильность и создать условия, при которых европейские региональные институты начнут влиять на траекторию развития закавказских стран. Приверженность Европы либеральному, основанному на правилах политическому порядку способна обеспечить долгосрочный мир в регионе и помочь со столь необходимыми реформами государствам, которые будут в них заинтересованы.

Россия в роли миротворца

В политическом плане европейские державы оказались исключены из соглашения о прекращении огня в Нагорном Карабахе и потому, скорее всего, отнесутся к поспешно заключенному российскому миру прохладно и настороженно. По сравнению с предыдущими случаями, когда России приходилось вмешиваться в региональные конфликты на постсоветском пространстве, здесь она, похоже, увязла глубже, чем обычно. Поэтому возникает вопрос: сможет ли Москва быть честным посредником в поисках окончательного политического решения армяно-азербайджанского конфликта?

Оно должно раз и навсегда определить политический статус Нагорного Карабаха. Нынешнее соглашение положило конец боевым действиям, закрепило военные успехи Азербайджана и обязало противоборствующие стороны обменяться военнопленными и открыть транспортные коридоры. Тем не менее документ обошел стороной главный вопрос - о политическом статусе Карабаха. Судя по всему, Москва не намерена с ним торопиться.

Если проблема статуса останется в подвешенном состоянии, она усилит опасения этнических армян региона за свою безопасность. В то же время нынешняя неопределенная ситуация служит главным политическим обоснованием для присутствия там российских миротворцев.

Однако относительный контроль Кремля в регионе может обеспечить уровень стабильности, при котором Европа сумеет превратить текущие соглашения в основу для многостороннего сотрудничества. Перед Россией стоит масштабная задача - обеспечить мир и создать прочную основу для будущего развития, и влияние Европы с ее нормами, основанными на принципах права и эффективного управления, может сыграть важную роль в процессе мирного строительства.

Обстановка, сложившаяся после карабахской войны, дает Кремлю возможность влиять на внутреннюю политику Армении и Азербайджана. Благодаря размещению миротворцев Россия обеспечила себе военное присутствие в Азербайджане впервые с 2012 года, когда была закрыта Габалинская радиолокационная станция, построенная в эпоху холодной войны. По мнению ряда наблюдателей, подписав предложенное Россией соглашение, Азербайджан не столько одержал победу, сколько заключил фаустовскую сделку: в обмен на возвращение ранее оккупированных территорий Баку придется смириться с ограничениями, которые российское присутствие будет налагать на его внешнюю политику и доктрины безопасности.

Тем не менее за годы своего правления Ильхам Алиев не раз доказывал, что он умеет добиваться желаемого от крупных держав. Используя энергетическую дипломатию, то есть поставки газа и нефти в Европу, Азербайджан на протяжении многих лет успешно игнорировал призывы Запада к проведению реформ и либерализации. Теперь же, заручившись покровительством Турции, Алиев успешно противостоит критикам внутри страны, впрочем, весьма немногочисленным, которые протестуют против ввода российских войск на территорию Азербайджана. Играя на противоречиях то между Россией и Западом, то между Россией и Турцией, Алиев придерживается типичной стратегии выживания, присущей многим режимам постсоветского пространства, оказавшимся в таком же неустойчивом положении между крупными державами.

В Армении Россия получила намного более серьезные инструменты влияния на молодую демократию. Тесное сотрудничество Азербайджана и Турции во время войны заставило многих армян, как в Карабахе, так и в самой Армении, остро почувствовать свою уязвимость, и присутствие российских миротворцев в зоне конфликта, похоже, только укрепит преимущественно промосковскую ориентацию политических сил страны.

Народный гнев против премьер-министра Никола Пашиняна, вызванный военными поражениями, ставит вопрос об устойчивости демократических завоеваний бархатной революции 2018 года. В условиях нарастающей напряженности армянские политики снова заговорили о возможных уступках, на которые демократия должна пойти ради безопасности (или стабильности), что угрожает перспективам консолидации демократии в стране.

Что может сделать Европа

Если Европа поддержит российский мир в Карабахе, она сможет сыграть определенную роль в восстановлении региона и содействовать его устойчивому развитию в будущем. Важным положительным следствием станет продвижение демократии в Закавказье, чему, как ни парадоксально, будет значительно способствовать навязанный Россией мир.

Расширение коммерческих связей, весьма вероятное с учетом заинтересованности Москвы в разблокировании транспортных и торговых путей в регионе, принесет экономические дивиденды ослабевшей армянской демократии, а впоследствии, возможно, снизит у Еревана ощущение нависшей угрозы и позволит стране уверенно смотреть в будущее.

Укрепление демократии в Армении станет исключительно хорошей новостью и для соседней Грузии, где реформы в последние годы застопорились. Как показывает история, демократии стремятся к региональной консолидации, поддерживая друг друга перед лицом авторитарных соседей.

Объединение демократических сил в Грузии и Армении, зажатых между авторитарными Турцией, Ираном, Азербайджаном и Россией, вполне может способствовать их взаимному усилению. Не исключено, что последовательное участие Европы в политических и экономических процессах в Закавказье под защитой российской миротворческой операции подтолкнет процесс демократической консолидации в регионе, что, в свою очередь, послужит примером для сопредельных стран.

Выстраивать архитектуру региональной безопасности по соседству с Европой будет проще, если процесс пойдет снизу вверх. Он подразумевает целенаправленную и существенную поддержку демократических политиков и подталкивание авторитарных государств к более подотчетным и ответственным методам управления. До настоящего времени и в Закавказье, и в других регионах Европа была крайне непоследовательна в отстаивании соответствующих принципов.

Неурегулированные конфликты вроде карабахского остаются передним краем авторитарной консолидации, угрожая подорвать демократические достижения. Они содействуют укреплению власти авторитарных лидеров, которые используют подобные конфликты для того, чтобы заставить замолчать внутреннюю оппозицию.

Наконец, хотя поддержка, оказанная Европой процессу примирения, восстановления и реформ, может способствовать стабилизации Закавказья, предоставляться она должна на условиях соблюдения прав человека и защиты меньшинств. В 1990-е годы, когда Европа безоговорочно поддерживала суверенитет новых постсоветских государств, внимание аналогичным вопроса уделялось только на словах.

С того времени как Армения, Грузия и Азербайджан обрели независимость, защита прав меньшинств превратилась в политическую проблему по всему Закавказью, что создало условия для становления нелиберальных режимов, противящихся проведению политических реформ. В европейских столицах должны признать свой провал. Участие в делах региона должно строиться на бескомпромиссном и решительном отстаивании прав человека и защите меньшинств. В противном случае намерения Европы установить в Закавказье прочный мир не увенчаются успехом.