Воронежец Игорь Пахачев: «После взрыва в маршрутке был жуткий и едкий запах, который бывает, когда взрываются снаряды»

Интервью героического выходца из Славянска.

- Куда вы шли в вечер взрыва автобуса в Воронеже, как оказались в центре событий?

- Мы с семьей погуляли на детской площадке и возвращались домой. Ходили в магазин, чтобы купить ребенку молочную смесь. У меня сын, ему полтора года, когда голодный, он не засыпает и кричит всю ночь. Смеси до утра нам не хватило бы, и мы решили пройтись до супермаркета как раз в торговом центре «Галерея Чижова» напротив автобусной остановки, где произошел взрыв, потому что там она на 500 рублей дешевле. По дороге домой я хотел купить жене кофе в «Русском аппетите», павильон стоит буквально в трех-четырех метрах от остановки. Я переходил дорогу, чтобы дойти туда, и тут увидел яркую желто-белую вспышку внизу, где второе окно слева от водителя, с левой стороны маршрутки. Вспышка заняла мгновенье, одну-две секунды. А потом бахнуло.

- На месте взрыва вы говорили журналистам про сильный жар в салоне на полу автобуса.

- Дело дошло до того, что приходилось лазить по сиденьям, потому что по полу из-за температуры было невозможно передвигаться. Под девушку, которой оторвало ноги, я подсунул чью-то сумку. Ее немного поджарило, и, когда я понял, что жарит снова, подсунул под нее чей-то рюкзак и какие-то другие вещи, оказавшиеся под рукой. Затем я поднял девушку под плечики, обжал и, когда стал выходить, зацепился за чью-то сумку. И мы упали вдвоем. Только тогда я заметил, что одна нога у нее была оторвана, а вторая как-то держалась на коже.

- Она была без сознания?

- Да нет, я с ней разговаривал вплоть до приезда медиков. Она три раза теряла сознание, я ее бодрил, и она приходила в себя. Ну как говорил? Я видел, что у нее губы шевелились. Она все время повторяла: «Оля, Олечка». Как оказалось, ее так звали.

После взрыва, когда я всех вытянул на улицу, подключились специалисты: МЧС, полиция, скорая помощь. Тогда я ушел домой. Я получил некоторые травмы, дома их подлечил, чуть-чуть перевязался и решил пойти узнать, как там пассажиры автобуса, выжили они или нет. Вернулся на место взрыва, но к автобусу уже не пускали. Я спросил: «Девочки живы?» Мне сказали, что да, все живы, все нормально.

А когда я уже собрался было домой, то кто-то начал кричать полицейскому, показывая на меня: «Вот тот парень!» - и страж правопорядка попросил меня остаться. Меня забрали сотрудники ФСБ, начали опрашивать. После опроса я вышел - и сразу налетели телевизионщики. Я просто пришел спросить про здоровье пассажиров, а получилось, что попал к силовикам, но я им рассказал, что и как происходило. В результате я вернулся домой под утро.

- Долго вас опрашивали?

- Не могу сказать, что прям долго. Им привезли начерченные схемы маршруток, и я рисовал схему, где и кто лежал в автобусе после взрыва. Правоохранителей интересовало, какое сиденье было на месте, а какое - нет.

- Силовики как с вами общались?

- Первый раз полиция общалась со мной так уважительно. Предложили и кофе, и воды. Никаких «Пока не опросим, никуда не пойдешь» - все было вежливо и интеллигентно.

- В первые минуты вы были один в автобусе, а те, кто помогал вам, появились уже потом?

- Первые минуты - да, я был один, а потом один парень в маршрутку ворвался, и я не знаю, откуда Господь нам дал столько силы, что мы разорвали металлические сидения, просто их вырвали в разные стороны и освободили одну девочку. Очевидно, у нее ребра были сломаны. Встать сама она не могла. Подняли. А толпа тем временем стояла и просто смотрела. Сначала один парень подключился, а потом, когда мы выносили женщину в зеленом платье, помогала пара человек. Помогал даже парень, которого ранило, несмотря на травмы и кровь.

- Кто первым прибыл на место взрыва автобуса из экстренных служб?

- Сотрудники МЧС, они вообще красавцы. Сколько живу, я первый раз увидел настолько высокий профессионализм. Когда они прибыли, я начал им рассказывать, что в автобусе сильно горячий пол и что из-за высокой температуры мы можем загореться. Тогда они сразу же стали шланги разматывать и за какую-то минуту их подсоединили. Один прыгнул прямо под автобус, полазил под ним, посмотрел, но никаких очагов возгорания не обнаружил.

- Когда вы вытащили Ольгу (как в дальнейшем выяснилось, 22-летную Ольгу Черникову, уроженку Липецкой области), вы ее передали врачам?

- Сначала дождался МЧС, и сотрудники передали мне пластиковую доску, а потом ко мне в автобус вошли двое их ребят. Они девушку тоже трогать не стали, потому что у нее не было ног, и, конечно, лучше всего было дождаться врачей. В момент передачи девушки медикам я отошел в сторону, ведь они специалисты, да и опыта у них больше. Помог, чем смог.

До приезда медиков я перетянул ей ноги ремнем. Сначала левую, а потом правую. Перетягивал у основания ноги. Левая конечность была обрезана чуть выше стопы. А на второй ноге стопа была оторвана полностью, но держалась на мягкой ткани, на коже, и тоже была разорвана сзади, где икра. А чуть выше колена нога была распорота. Именно ее я перевязывал ремнем, пытался избежать кровопотери, чтобы у девушки был шанс выжить. Она, кстати, умерла уже в больнице.

- Пока вы занимались спасением людей, толпа зевак стояла и снимала происходящее после взрыва автобуса на телефон.

- Да, и я здорово на них ругался. Когда я перевязывал девушке ноги, у меня был только один ремень, второго явно не хватало. Вот тогда-то я поднял голову в поисках помощи и увидел, что вокруг автобуса много людей с телефонами. Я начал их просить о помощи и кричать, что мне срочно нужны жгут, веревка или ремень. Я прокричал, что мне требуется, раз, наверное, десять. А в ответ люди направляли на меня сотовые телефоны, кто-то совал мобильник даже в автобус.

Я начал кричать, что, мол, вы творите, тут человек умирает, дайте ремень. И тогда прямо в автобус прилетела гора ремней. Ребята со штанов поснимали и покидали. Ремней прилетело штук семь или восемь сразу. Я стоял, и со всех сторон летели ремни, но в автобус никто не вошел, потому что картина там была жуткая, лежали куски тела.

- У людей, наверное, был страх?

- Конечно. Прямо возле автобуса лежала часть мягкой ткани, и ее все фотографировали. Но внутри маршрутки картина была более жуткая. Я думаю, что люди боялись туда заходить, а мне нечего было бояться, надо было спасать человека. Когда я уже собрался домой, журналисты попросили меня поделиться видео, которое я якобы снимал в автобусе, когда вытаскивал женщину. Я тогда их просто на три буквы послал. Я им говорю: «Какое видео я снимал? Я даже не знал, где мой телефон».

- Что вы думаете о причинах взрыва автобуса?

- Меня, конечно, просили особо не распространяться, но я с Украины и запах пороха узнаю. В маршрутке пахло не газом. На полу долго стояла пелена. Поэтому и девушку, у которой оторвало ноги, я заметил не сразу. Дымка на полу никуда не уходила, и в пелене девушку никто не видел - а она была прямо под сиденьями. Я сначала увидел руку, которую подняла девушка. Смотрю - рука. Неужели, думаю, человек? Подошел ближе и увидел, что и правда, ее кто-то как будто бы под сиденье вдавил, достать ее было трудно. Взрыв произошел как раз в том месте, где она сидела.

- После взрыва сообщалось про странную металлическую стружку, которая въелась в кожу голени одной из пострадавших.

- Ни каких-то газовых баллонов, ни поражающих элементов от бомбы в маршрутке после взрыва не было. Но был жуткий и едкий запах, который бывает, когда взрываются снаряды. Его ни с чем не спутать.

- Вы сами серьезные травмы получили?

- Ерунда. Когда тянул Ольгу, у меня сиденье слетело, на котором я стоял, чтобы не наступать на пол. И я провалился ногой вслед за сиденьем вниз. Когда стал выходить, тело прошло, а нога как бы там осталась, и получилось, что я вывернул ногу. Но к врачу я не обращался. Я из семьи медиков, и бывало, что я даже сам себя зашивал.

- Вы родом с Украины. А когда и при каких обстоятельствах перебрались в Россию?

- Мы приехали сюда осенью 2014 года, когда в Донбассе уже вовсю шла война. Сами мы из Славянска Донецкой области. Тяжело было одно время, но когда бывший президент Виктор Янукович пришел к власти, то стало полегче, развивался бизнес, и мы начали процветать. Я занимался производством и реализацией керамических изделий, поскольку Славянск - украинская столица керамики.

В 2014 году, когда начались бои, я сначала откликнулся на призыв добровольцев, но потом понял, что в Донбассе идет не наша война. Вернее, может, и наша, но точно не моя. Там политические интересы.

Как гласит знаменитая поговорка, когда паны дерутся - у хлопцев чубы трещат. В наш дом начали часто попадать снаряды, рядом появились мины, и мы приняли решение уехать.

Сначала мы перебрались в Харьков, но там активизировались украинские националистические движения, они узнавали, кто с Донбасса, и устраивали физические расправы, доходило до убийств. Чтобы сберечь семью, мы переехали в Белгород, к моему хорошему товарищу. Потом я обратился в миграционную службу, нам дали жилье на пару месяцев в Старом Осколе, пока я зарабатывал на съемную квартиру. В Старом Осколе мы прожили около трех лет, а потом уже переехали в Воронеж. Воронеж побольше, чем Старый Оскол, поэтому здесь больше и возможностей.

- Чем занимались после переезда в Воронеж?

- Сначала привычным делом - реализацией керамики. Но потом началась пандемия коронавируса, пошел сбой поставок, и возникли проблемы с бизнесом. Я решил найти здесь работу, но определенности у меня так и не появилось. Непостоянные заработки у меня, конечно, есть, но вот в завтрашнем дне я не уверен. А работа мне нужна однозначно, у меня четверо детей: трое здесь, а взрослый сын от первого брака остался на Украине.

- Какое у вас гражданство?

- Российское. Сначала нам выдали временное убежище благодаря решению президента Владимира Путина. Его критикуют, а я, если встречу, руку ему пожму и скажу большое спасибо. Мы получили гражданство без особых проблем, точь-в-точь, как он сказал по телевизору. В Белгороде мы паспорта получить не могли и ради их оформления переехали в Воронеж. Наша семья русская. Возвращаться на Украину мы не планируем, думали о том, чтобы вернуться, но уже ни в коем случае.

- А что стало с вашим жильем в Славянске?

- Дом мы отдали людям, которые нуждаются в жилье. В Славянске у нас остался не только дом, но и квартира. Пустили людей, они там живут, мы только попросили их платить квартплату. Может быть, детям пригодится. Не знаю, как дальнейшая жизнь сложится. 

- В Воронеже вы квартиру снимаете? 

- Да. Уже больше четырех лет. Хотим свое жилье, но из-за формальностей не получается. Когда родился ребенок, нам дали материнский капитал. Однако для приобретения квартиры требуется официальное трудоустройство. Заработки у меня есть, но ипотеку нам не дают. За квартиру я ежемесячно плачу 15 тыс. рублей. Работаю я один, и сумма в 15 тысяч, честно говоря, для нас тяжеловата. Жена сидит с детьми, только на днях мы отдали дочку в детский садик.

- Чувствуете себя героем?

- Как я могу ощущать себя каким-то героем? Я стою рядом со взрывом и слышу крики о помощи. Как оказался в салоне маршрутки, толком не помню. Когда я был около автобуса, меня сильно оглушило, возникла растерянность. От грохота я даже присел на землю. А когда звон в ушах начал проходить, я услышал голоса людей и крики о помощи. И вот передо мной автобус, я лезу в окно, хотя двери были открыты, но через них я почему-то не пошел.

- Как вы узнали, что вас хотят наградить?

- На следующий день после взрыва меня попросили перезвонить, они хотели взять мой номер, чтобы в дальнейшем, если я понадоблюсь, со мной связаться.

- После того как о вашем подвиге стало известно, чувствуете к себе повышенное внимание?

- Ко мне приезжали две женщины и пытались дать мне денег. Они оказались родственниками пострадавшего, но я не знаю, чьими конкретно. Они мне начали представляться, сказали, что собрали нашей семье денег.

Пришлось обидеться и убежать. Хорошо, что они плохо бегают, они ведь буквально за мной гнались. Ну вот представьте, я спас чьего-то ребенка. А завтра, не дай Бог, что-то случится с моим. А человек начинает давать деньги. Да скажите просто спасибо, мне хватит за глаза.

Батюшка со мной разговаривал, приглашал в церковь на разговор и на яблочный спас, сказал, что даст меда и яблок. Собираюсь вот пойти.

Насчет какой-то благодарности от кого-то - у меня никаких запросов нет. И помыслов даже нет. Дадут что-то - спасибо. Просто спасибо скажут - тоже буду благодарен. Я христианин, у меня отец был священником, а мама - медиком, она в роддоме работала. Получается, что она встречала людей на свет, а отец их провожал. Понимаете теперь, в какой семье я вырос?

21.11.09 12 августа, 10а. Что объединяет хлопок в маршрутке в центре Воронежа со взрывом автобуса в Тольятти и терактами в Нью-Йорке