Пакистанская перегруппировка. Зачем Исламабад наводит мосты дружбы с Эр-Риядом

7 мая председатель правительства Пакистана Имран Хан прибыл с трехдневным визитом в Саудовскую Аравию. Все медиа Аравийского полуострова три дня выходили со спецвыпусками и фотографиями пакистанского премьера на обложках, освещая его визит так, словно произошло событие исключительной исторической важности.

Что же произошло? С чего вдруг Мухаммед бен Сальман - возможно, самый влиятельный и богатый человек Ближнего Востока - стелет красную ковровую дорожку перед премьером бедного Пакистана, занимающего 105-е место из 149 стран мира по индексу счастья (то есть, по сути, вошедшего в антирейтинг несчастливых стран).

Во-первых, потому что Исламская Республика Пакистан - шестая по величине армия в мире и единственная в мире исламская армия с ядерным оружием. Пакистан - ключевой игрок в безопасности региона и золотой ключ к мирному урегулированию в Афганистане.

Во-вторых, потому что премьер-министр Пакистана Имран Хан после годовой холодной войны с Саудовской Аравией и геополитического плавания в турецко-иранский союз (под большим китайским флагом) вернул Пакистан в американо-арабский блок.

Ну и что, казалось бы, нам с того?

Во-первых, с недавних пор МИД РФ начал активизацию по сближению с Пакистаном и наращиванию двусторонних отношений.

Во-вторых, повторимся, что Пакистан, родина «Талибана» (организация признана в России террористической), - ключ к урегулированию в Афганистане, который входит в российскую зону влияния и интересов. РФ - одна из участниц мирного переговорного процесса в Афганистане, и мы активизировали свои действия в регионе на фоне вывода оттуда американских войск (помня о том, что свято место пусто не бывает).

18 марта 2021 года в Москве даже собиралась интересная коалиция по афганскому урегулированию - Россия, США, Китай и Пакистан при участии Турции и Катара в качестве почетных гостей.

Мартовская афганская конференция дала основание предположить, что Россия взяла внешнеполитический курс на неарабский мусульманский блок - Пакистан, Иран, Турция.

Словно в подтверждение нового альянса, 23 марта, в день рождения исламской республики (Пакистан стал первой в мире исламской республикой в 1956 году), турецкие Air Force прибыли в Исламабад для выписывания пируэтов в небе в честь праздника, активизировались отношения Исламабада и Тегерана, а в апреле глава МИД РФ Сергей Лавров отправился в турне в Пакистан (и далее - в Иран).

Расширение торговли, двусторонних отношений и проект газопровода «Север-Юг» - первые вопросы повестки Лаврова, прибывшего в Исламабад 6 апреля, сообщили пакистанские СМИ.

Газопровод «Север-Юг», он же «Пакистанский поток», - труба длиной 1,1 тыс. километров с пропускной способностью 12,4 млрд кубометров в год, которая должна связать южнопакистанский город Карачи, где находятся терминалы по приему сжиженного газа, с Лахором на севере страны. Интересы России в проекте представляет корпорация «Ростех». Озвучивались даже даты начала строительства газопровода - июль 2021 года.

Но большинство российско-пакистанских договоренностей могут оказаться под вопросом, если июньская встреча Джо Байдена и Владимира Путина не отрегулирует болезненные проблемы российско-американских отношений.

Потому что после исторически-примирительного визита премьер-министра Имрана Хана в Саудовскую Аравию внешнеполитический курс Пакистана наверняка изменится.

Что предшествовало потеплению между Пакистаном и Россией? Отрыв Исламабада от стратегического партнерства с США и монархиями Персидского залива, в первую очередь - ОАЭ и Саудовской Аравии, и сближение с Китаем и исламским неарабским альянсом.

Болезненный разрыв и холодная война с Саудовской Аравией и ОАЭ возникли год с лишним назад из-за Кашмира: под влиянием Китая Пакистан, связанный с Пекином финансовыми обязательствами, начал качать тему Кашмира и обратился за поддержкой Саудовской Аравии, чтобы мобилизовать исламский мир против Дели.

Однако Эр-Рияд как партнер США в регионе поддержал Индию, и в феврале 2020 года Саудовская Аравия отклонила просьбу Пакистана о созыве специального заседания совета министров иностранных дел Организации исламского сотрудничества (ранее - Организация Исламская конференция, ОИК). ОИК - группа из 57 мусульманских стран, которой рулит Саудовская Аравия.

Но Исламабад не отступил, требуя использовать ОИК для давления на Индию по кашмирскому вопросу.

(Краткая историческая справка: Кашмир - спорная территория с преимущественно мусульманским населением, права на которую Индия и Пакистан оспаривают с момента обретения ими независимости от Великобритании в 1947 году.

В 1963-м Пакистан передал Китаю кашмирскую территорию Аксайчин площадью 37,5 тыс. кв. километров и претендует на всю территорию Кашмира. Китай занимает пропакистанскую позицию в кашмирском вопросе, провоцируя тем самым Исламабад к агрессивной наступательной политике в пограничных районах.)

В 2020 году регион вновь пережил военное обострение. Глава МИД Пакистана Шах Мехмуд Куреши сказал тогда в телеинтервью: «Я призываю ОИК созвать заседание совета министров иностранных дел. Если они не смогут, я буду вынужден попросить нашего премьер-министра созвать встречу исламских стран - Ирана, Турции и Малайзии, которые готовы поддержать нас в вопросе Кашмира».

Иран, Турция и Малайзия с удовольствием Пакистан поддержали. В противостоянии с могущественным и сверхбогатым бен Сальманом Пакистану помог могущественный и богатый Махатхир Мохамад, с 2018-го по февраль 2020 года в очередной раз занимавший пост премьер-министра Малайзии и известный антиамериканскими и антиизраильскими лозунгами.

И с громких «Ух!» Пакистан разом потерял 20 млрд долларов, которые только что, в 2019-м, наследный принц бен Сальман собирался инвестировать в Пакистан. Причем каких! Нефтеперерабатывающий завод Aramco и нефтехимический комплекс в Гвадаре.

Случившееся емко описала газета «Pakistan Today» от 9 мая: «Но добавляя оскорбление к ранению, Исламабад пытался, хоть и безуспешно, возглавить группу противников ОИК, спонсируемую Махатхиром Мохамадом».

Неприятности Пакистану предстояли феерические. В конце 2020 года ОАЭ приостановили выдачу рабочих виз для пакистанцев, что только официально составляет 1,3 млн человек, зарабатывавших на кусок хлеба у арабских соседей. Всего же в шести странах - членах Совета сотрудничества стран Персидского залива проживает почти 5 млн пакистанцев.

Чтобы понять, насколько тема ощутима для Пакистана, достаточно привести цифры. За октябрь 2020 года, то есть за месяц до запрета виз, Пакистан получил 2,28 млрд долларов денежными переводами от своих граждан, находящихся за рубежом. Из них 504 миллиона поступили из ОАЭ, второго после Саудовской Аравии работодателя для пакистанских работяг. А прогнозируемые поступления из Саудовской Аравии в Пакистан в 2021 году, согласно прогнозам SBP, превысят 8 млрд долларов. И речь идет только о денежных переводах от работающих там пакистанцев своим семьям.

Эр-Рияд рабочие визы не отменил, хоть и держал тему в актуальной повестке, но попросил возврата займа в 6,2 млрд долларов, который предоставил Исламабаду в 2018 году. Пекин перекупал Исламабад у Эр-Рияда и потому в начале августа 2020-го предоставил ему кредит в 1 млрд долларов, чтобы Пакистан мог погасить часть саудовского.

Условия китайского кредита неизвестны. Но Эр-Рияд принципиально запросил вернуть оставшееся, что буквально поставило Исламабад на колени.

Чтобы представить себе социально-экономическое состояние Пакистана, можно посмотреть известный индийский фильм «Миллионер из трущоб». Вот те самые ужасные трущобы и нищета с толпами бродяг - и есть современный Пакистан. А обещанные многомиллиардные китайские инвестиции из нищеты его так и не вытащили. Они так и остались обещаниями.

В 2020 году государственный бюджет Пакистана имел 45-процентный дефицит в размере примерно 19,3 млрд долларов.

Грандиозный инфраструктурный проект CPEC (Китайско-пакистанский экономический коридор) тоже скрипит. Китай восстанавливается после пандемии, а Пакистан еле сводит концы с концами. И здесь не до инфраструктурных проектов, в которые он должен вкладываться финансово.

Стелла Хун Чжан, эксперт по экономическому взаимодействию Китая с Пакистаном, аспирантка Университета Джорджа Мейсона в США, считает, что на бюджетную поддержку Китая Исламабаду рассчитывать вряд ли стоит: «Китай может помочь с платежным балансом, но проектное финансирование - другое дело. В настоящее время Китай будет очень осторожно подходить к займам для финансирования инфраструктурных проектов».

С избранием Джо Байдена президентом и выводом американских войск из Афганистана внимание Вашингтона к Исламабаду возросло, и США очень болезненно реагируют на китайскую активность в Пакистане (в Пешаваре, пуштунском центре Пакистана, по мнению Вашингтона и официального Кабула, находится центр финансирования талибов).

Очевидно, что теневые усилия пакистанской военной дипломатии и переговоры с США через Лондон принесли результаты. Из китайской крайности Пакистан стремительно качнулся в центровую позицию между Пекином и Вашингтоном, а теперь, судя по всему, вернулся в стратегическое партнерство с США и арабским миром.

«Вашингтону крайне необходимо сотрудничество с Пакистаном, чтобы облегчить вывод своих войск из Афганистана. Также США являются посредником в предполагаемой оттепели между Исламабадом и Дели. Однако самые смелые предположения связаны с тем, что США хотят создать базу на территории Пакистана», - уверен Ариф Низами, редактор «Pakistan Today».

Пакистан пошел на смягчение с Индией в вопросах Кашмира, а 21 апреля в отеле Serena в Кветте (столица провинции Белуджистан в Пакистане) прогремел взрыв бомбы, в результате которого пять человек погибли и 12 были ранены. Теракт был осуществлен за несколько минут до того, как посол Китая Нонг Ронг должен был прибыть в отель ночевать, - и, несмотря на то что ответственность взяла на себя одна из террористических группировок, Китаю сделано серьезное предупреждение: в Пакистане чувствовать себя безопасно он не может.

С 5 мая, аккурат накануне визита премьер-министра Хана в Саудовскую Аравию, Исламабад предусмотрительно закрыл все сухопутные границы с Ираном и Афганистаном (очевидно, опасаясь провокаций).

Начальник штаба армии Пакистана генерал Камар Джавед Баджва (по сути, серый кардинал и фактический глава Пакистана, тогда как премьер-министр Хан, бывший известный игрок в крикет, - скорее фасад правящей армии) вылетел в Эр-Рияд 5 мая, за два дня до приезда Имрана Хана. Там он встретился с наследным принцем Мухаммедом бен Сальманом (официально являющимся министром обороны), а также с принцем Халедом бен Сальманом, заместителем министра обороны. Словом, до приезда Хана ключевые переговоры состоялись и решения были приняты.

Саудовская Аравия простила Пакистан и встречает его как брата, вернувшегося домой после долгой ссоры и скитаний в поисках лучшей доли. А вот публичный итог завершившегося визита Имрана Хана в Саудовскую Аравию:

- Саудовская Аравия и ОАЭ переносят для Пакистана выплату кредита в 2 млрд долларов до следующего года;

- возобновятся проектные инвестиционные работы в Пакистане стоимостью 20 млрд долларов в Гвадаре, что похоже на альтернативу и вымещение Китая;

- СА и Пакистан готовят всеобъемлющее соглашение о таможенном сотрудничестве;

- недавно назначенный послом Пакистана в СА генерал Билал Акбар отвечает за координацию в сфере обороны и стратегических отношений между двумя странами;

- Хан разделяет видение бен Сальмана в климатическом проекте «Зеленый Ближний Восток» и реализует инициативу «Чистый и зеленый Пакистан» (пакистанцы уже начали тесное взаимодействие с ЕС и, в частности, с датчанами) - тут все дружно машут царю климата в Белом доме Джону Керри;

- формирование высшего координационного совета для надзора за отношениями между СА и Пакистаном.

9 мая, обращаясь к пакистанской общине в Джидде (Саудовская Аравия), Имран Хан сказал: «Я хочу сообщить вам хорошие новости. Скоро перед вашими глазами появится новый Пакистан. Страна вернулась на правильный путь - путь своей настоящей судьбы».

А 10 мая генерал Камар Джавед Баджва вылетел в Кабул, где встретился с президентом Афганистана Ашрафом Гани и сэром Николасом Патриком Картером, начальником штаба обороны Великобритании.

Пока пакистанское начальство было в Аравии, Афганистан сотрясали страшные теракты. Но если после переговоров в Эр-Рияде Баджва поехал решать вопрос в Кабул - реально можно ожидать скорой деэскалации в Афганистане.

Деньги и инвестиции будут спасать Пакистан, а Пакистан приступит к спасению мира в Афганистане.

Безопасность может быть хорошим товаром.