Кого либеральная идеология клеймит как фашистов

Слова «фашизм», «национал-социализм» и «нацизм» превратились сегодня в некое диабло жонглера, давно потерявшее всякий (тем более изначальный) смысл и ставшее удобным орудием для уничтожения всего, что находится вне леволиберального дискурса.

Как заметил в свое время Александр Солженицын, «словом «фашизм» у нас кидаются безответственно как удобным бранным словом, чтобы не дать встать русскому самосознанию». Справедливо. В свете же заявлений российского президента о том, что настоящая правда о Второй мировой войне должна быть в конце концов нелицеприятно высказана, - и весьма актуально. Тем более что в современном информационном мире любому, сколько-нибудь любопытному и неленивому человеку, решившему выяснить, где собака зарыта, сразу становятся видны зияющие прорехи либерального мифа о фашизме. Что ж, внесем и мы свою посильную лепту в его развенчание. И начнем с элементарного.

Фашизм или национал-социализм?

Определением «германский фашизм» проели плешь на голове не только нашему, но и европейскому послевоенному школьнику. Однако перед нами просто элементарная безграмотность. В Германии 1933-1945 годов у руля стояла не фашистская, а национал-социалистическая рабочая партия. Да, близкая по духу, но вовсе не равная фашизму. Фашизм был в Италии, некоторое время в Австрии (где между фашистами и национал-социалистами происходили серьезные столкновения), некоторых других европейских странах. В Германии же был национальный социализм, имевший несколько отличный от фашизма базис.

Если не слишком углубляться и усложнять, то основой фашистских движений Европы был этатизм. Их пафосом была защита государства и национальной культуры от разрушения изнутри либерализмом, а снаружи - марксизмом (боевыми отрядами Коминтерна). В основе же национал-социализма Адольфа Гитлера лежала арийская расовая теория в первую очередь и имперский народно-государственный социализм - во вторую. О традициях последнего нам дает представление госсоциализм канцлера Бисмарка; а о его идеалах расскажут, например, книги «Торгаши и герои» Вернера Зомбарта или «Пруссия и социализм» Освальда Шпенглера.

Можно сказать и так: европейский фашизм был консервативной реакцией европейских народов на широкую экспансию леволиберальной идеи (первым движением фашистского типа считают французское «Аксьон Франсез» Шарля Морраса 1905 года!), а германский национал-социализм претендовал на роль учения, противостоящего марксизму. Сам Гитлер называл себя анти-Лениным, а вполне подробное и исчерпывающее описание идей гитлеровского национал-социализма дает нам книга «Большевизм от Моисея до Ленина. Диалоги Гитлера с Эккартом» немецкого поэта Дитриха Эккарта.

Что касается современной путаницы определений, то очевидно, что национал-социализм был окрещен фашизмом, во-первых, чтобы скрыть непонятным термином неудобное слово «социализм», которое левые зарезервировали (не имея, впрочем, достаточных оснований) под себя, а во-вторых, чтобы напустить тумана и, наконец, свести обе реальности к ужасному и одиозному понятию «нацизм».

Нацизм как пуританский элитаризм

Итак, если фашизм - одно, национал-социализм - другое, то что же такое нацизм и в каких отношениях он находится с первыми двумя?

Нацизм, если совсем просто, - самопревознесение одной нации над прочими. К фашизму как деятельному этатизму, направленному на защиту народа как культурной и политической целостности, понятие «нацизм» не имеет никакого отношения. В муссолиниевском фашизме мы можем обнаружить милитаризм, агрессивность, возвеличивание государства (заявление Бенито Муссолини о восстановлении Римской империи), однако никаких следов нацизма мы там не найдем.

Что касается германского национал-социализма, то самопревознесение в нем было. Однако, во-первых, касалось оно не столько германской нации, сколько всего арийского (индо-европейского) племени в целом, а во-вторых - едва ли германское самопревознесение сравнится по силе с самопревознесением англо-саксонской нации, взращенного на гораздо более фундаментальных основаниях.

Неужели? - спросит нас прилежный читатель либеральных газет. Да, ответим мы. Дело в том, что англо-саксонский элитаризм стоит на мощном религиозном фундаменте и растет из пуританизма (английского кальвинизма) Оливера Кромвеля. Кальвин, как известно, делил мир на горстку избранных и всех прочих, изначально и бесповоротно отверженных Богом. С точки зрения Кальвина и его последователей, право на существование имел только народ избранных (своеобразная калька с библейского избранного народа), а остальное человечество имело ценность пыли и обязано было либо служить первым, либо оказаться развеянным в небытии.

Именно из кальвинизма растут ноги будущих идеологий либерализма и марксизма, зачатки которых мы ясно наблюдаем в кальвинистской диктатуре Женевы. Вот почему в марксизме, и особенно либерализме, столь важное место занимает идея избранности (в первом - по классовому признаку, во втором - по принципу капитализации), да и сам вирус нацизма явлен гораздо сильнее, нежели в пресловутом фашизме.

В отличие от либерализма и марксизма, уходящих корнями в кальвинизм, европейский фашизм имел гораздо более традиционную, преимущественно католическую природу. Впрочем, параллельно уместно вспомнить сугубо православное, идеалистическо-мистическое движение «Легиона Михаила Архангела» Корнелио Кудряну, важным представителем которого был один из впоследствии крупнейших религиоведов мира Мирча Элиаде, а также русских фашистов Константина Родзаевского с их лозунгом «Бог. Нация. Труд».

Католицизму же, и тем более русскому православию, никогда не был свойствен расизм, тем более нацизм. «Ксенофобия исторически не была свойством русских, иначе не устояла бы империя из 120 наций», - утверждает Александр Солженицын.

Поэтому вторично подчеркнем: нацизм - детище кальвинизма, свойственное в первую очередь англо-саксонскому либерализму как его прямому наследнику; но никак не фашизму, имеющему какую угодно, но только не нацистскую природу. Философ-кантианец Джованни Джентиле, соавтор «Фашистской доктрины» Муссолини, говорил об идее фашизма как о духовном порыве, в котором соединяются вместе модусы государства, церкви и народа. В определении Джентиле нет места нацизму.

Гитлер же исходил из иных оснований. Будучи по рождению католиком, он просто заменил римскую, имперскую идею католицизма идеей арийско-расовой, а на место папы поставил вождя-фюрера. Впрочем, расистская идея гитлеровского национал-социализма никогда не доходила в своем радикализме до безупречного нацизма Кальвина с его новым народом избранных.

Под арийской расой (или индо-европейцами, как их принято называть) национал-социалисты подразумевали белые народы Европы, которым, как они говорили, и должна принадлежать Европа. «Европа - европейцам, Азия - азиатам», - вот безупречный и назойливый лозунг НС, который не уставала слышать Европа все годы нахождения Гитлера у власти. Лозунг, кстати, с одобрением подхваченный не только многими европейцами, но и азиатами, в том числе евреями. Деятельное, плодотворное сотрудничество СС и сионистов в 1933-1942 годах - хорошо известный историкам факт. А версию арабского национального социализма представляет нам история всеарабской партии БААС второй половины ХХ века.

Актуальный нацизм

Итак, национал-социализм - одно, фашизм - другое, нацизм, то есть предельное возвеличивание природы своей нации, доходящее до ненависти и презрения ко всем остальным, - совершенно третье.

Заметим, кстати, что и сам германский национал-социализм был заражен нацизмом лишь в силу своеобразных представлений Гитлера и Гиммлера, не имея, в сущности, достаточных оснований в самой идее. Ведь НС - идея в большей степени имперская, империя же и нацизм - вещи не совместимые. Нацизмом могли быть заражены и некоторые фашистские движения. Например, украинский, польский, чешский или еврейский фашизм Жаботинского, отряды которого маршировали по Варшаве 30-х с лозунгами: «Германию - Гитлеру, Италию - Муссолини, Палестину - нам». Но, опять же, не имея достаточных оснований в фашизме как политической доктрине.

Кого же либеральная идеология клеймит словом «фашизм» сегодня? Например, венгерского премьера Виктора Орбана. Все преступление которого состоит в том, что он восстановил суверенитет своей страны, вкладывает деньги в ее экономику и социальную сферу, не пускает мигрантов, борется с МВФ и Джорджем Соросом, наконец, отрицает идеалы либеральной демократии, заявляя: «Капитализм - да, либерализм - нет».

По тем же причинам страной с фашистскими тенденциями объявляется современная Россия, а чтобы закрепить ее образ в сознании обывателя и цензурировать всякую возможность альтернативы либеральной демократии, Еврокомиссия принимает закон, которым уравнивает гитлеровский НС и сталинский социализм.

Итак, подытожим. Слово «фашизм», как оно употребляется сегодня, есть не более чем миф, диабло жонглера, магическое оружие, с помощью которого леволиберальная идеология уничтожает всякое поползновение национальной мысли, культуры и самосознания европейских народов. Под зловещими коннотациями взаимозаменяемых слов «фашизм» и «нацизм» современный либерализм скрывает собственные нацистские корни и собственные претензии на мировое господство. На самом же деле именно он, современный либерализм, и есть пресловутый нацизм, крайне, впрочем, изощренный.

После того как либерализму в ходе многолетней массированной атаки на сознание европейских народов удалось нивелировать традиционные понятия нации, семьи и даже пола, единственным критерием самоопределения (самооценки и самопревознесения) современного человека остался капитал. С точки зрения либерального капитализма, ценность человека определяется величиной его банковского счета. Венчает же высшую касту нового сверхчеловечества сверхновая раса господ-банкиров. Вот и вся ловкость рук, никакого, как говорится, мошенничества.

Возвращаясь же к идеям президента РФ, остается сказать, что развенчание либерального мифа о войне (на котором держится современный либеральный миропорядок) - не только наша прямая обязанность как главной страны-победителя Второй мировой, но и единственное условие выживания нашего мира как мира традиционной культуры и традиционных ценностей.

Несостоятельность либерального мифа о войне в свое время прекрасно понимал товарищ Сталин, возлагая ответственность за развязывание Второй мировой не только на гитлеровский, но и на англо-американский милитаризм. «Каждая из двух капиталистических коалиций, вцепившихся друг в друга во время войны, рассчитывала разбить противника и добиться мирового господства. Так они искали выход из кризиса, - говорил Сталина в 1952 году («Экономические проблемы социализма в СССР»). - Соединенные Штаты Америки рассчитывали вывести из строя наиболее опасных своих конкурентов, Германию и Японию, захватить зарубежные рынки, мировые ресурсы сырья и добиться мирового господства». Не настала ли пора вернуться к сталинской трактовке центрального события ХХ века?