Ключи от Бейрута. Тегеран и «Хезболла» открывают России ливанские двери

Прекрасная страна кедров - Ливан - находится на грани финансового краха. А, возможно, полного раскола и утраты государственности. Но, как ни странно, проблемы Бейрута дают России возможность усилить свое влияние в важнейшей стране региона, граничащей с Израилем, Сирией и имеющей выход в Средиземное море.

Ключи от Ливана - в руках «Хезболлы» и Тегерана. Но Иран финансово истощен санкциями, и за финансовую поддержку в кризисный момент он может помочь России открыть двери в ливанские правительство и парламент.

Вкратце о текущей ситуации в стране. Национальная валюта рухнула, поскольку в Ливане заканчиваются доллары, а цены на продукты выросли на 400%. Но главное - сами продукты стремительно исчезают с магазинных полок, так как ливанские власти больше не могут импортировать продовольствие, топливо и электроэнергию. 

В новостях последних дней: в драке из-за пакета с продуктами убит один и двое ранены. «Страна не в состоянии отказаться от помощи», - констатировала советник временного правительства Лейла Хатум. 

«Reuters» пишет, что происходящее напоминает времена гражданской войны 1975-1990-х годов. Тогда для выживания людям можно было полагаться только на политические группировки, а самая сильная и могущественная из политических группировок Ливана - «Хезболла». К надвигающемуся кризису она подготовилась лучше всех.

«Хезболла» - шиитское государство в светском ливанском государстве с мощной сетью благотворительных фондов, строительных фирм и даже собственной пенсионной системой.

«Ливанская «Хезболла» подготовилась к тотальному краху расколотого государства, выписывая продовольственные карточки, импортируя лекарства и готовя хранилища для топлива из своего покровителя - Ирана», - сообщили «Reuters» три правительственных источника в Бейруте, знакомых с планами «Хезболлы». И далее следует описание того, как выглядит сама продовольственная карточка, на которую сотни людей уже покупают в местной валюте основные товары - в основном иранские, ливанские и сирийские (то есть из иранской оси сопротивления). Они, кстати, на 40% дешевле.

Карточка, названная в честь шиитского имама, - не ливанское, а, вероятно, иранское изобретение. С 2014 года она впервые была использована государственными учреждениями Сирии, затем, в 2016-м, - расширилась до использования в частных торговых организациях, а в дальнейшем, с 2017-го, - частично обеспечивала семьи топливом (газ, мазут и бензин).

С 1 февраля 2020 года карту активно стало использовать сирийское правительство для субсидий основных продуктов, чая, риса и сахара. Пресса назвала ее smart card. Сирийская семья могла ежемесячно купить на карту до кило чая по цене 0,87 доллара за 200 грамм, три - риса по цене 0,39 доллара за килограмм и четыре кило - сахара по цене 0,34 доллара за килограмм. 

Обвал сирийской лиры и распределение социальной помощи среди 83% населения Сирии, живущих за чертой бедности, были значимой подготовкой к масштабной финансово-социальной катастрофе в Ливане, государстве с огромным иранским влиянием.

Нет никаких сомнений, что за социальными программами «Хезболлы», режима Башара Асада и т.д. стоит Тегеран. Не узнать или с кем-то его перепутать - невозможно. 

Сама модель исламского социализма - сильная черта, которой реально может похвастать режим Исламской Республики. Мы видим, что кроме ракет и оружия он с таким же успехом экспортирует религиозный социализм, то есть разветвленную сеть социальных фондов и субсидий (в Иране она превышала 20 млрд долларов в год на предметы первой необходимости, в которые, между прочим, были включены даже масло для жарки и бензин) и поддержки бедных слоев - как одну из составляющих идеологии исламской революции.

В обществах, разрушенных войной и бедностью, идеи из Тегерана дают зеленые всходы, а привлекают, как нетрудно догадаться, в первую очередь молодежь.

Вот как объяснил их в 2001 году на встрече со священниками во главе с архиепископом Австрии, посетившими Иран, сам аятолла Хаменеи: «Для молодежи естественна тяга к религии и духовности. Но мы должны предложить ей что-то более притягательное. Как священнослужитель я по опыту знаю, что существуют способы сделать религию более притягательной для молодежи.

Я полагаю, что, если религия защищает угнетенных и отстаивает справедливость, она становится для молодежи более привлекательной, потому что молодежь во всем мире поддерживает движения, целью которых является становление справедливости». 

Итак, мы выяснили, что за идеологической и инфраструктурной сетью правительственных и политических благотворительных программ стоит Тегеран. Но, как представляется, не будет большим преувеличением сказать, что «Хезболла» - самый дорогой и значимый военный и политический актив Ирана с самой мощной - возможно - разветвленной международной сетью благотворительных фондов, университетов, военно-политических группировок, похожих скорее на армии. 

Если бы Иран захотел продать свой самый ценный актив, он, без сомнения, мог бы потягаться в стоимости с Google или биткоином (интересно, есть ли исследования по приблизительной оценке рыночной капитализации военных и политических активов Ирана в Ираке, Сирии, Ливане, Йемене, Южной Америке и т.д.?)

Только вот биткоин способен рухнуть, а «Хезболла» - временно просесть в цене, но потом опять подняться, поскольку контролирует и регулирует она многое - от безопасности саудовской нефтедобычи до сохранности политических режимов в шиитской оси и важнейших мировых трафиков и транзитов. 

Но не забудем про подземный ракетный город «Хезболлы», нацеленный на Израиль: мало каким ястребам не захочется иметь рычаг влияния на Израиль, а через него - на США. 

Поэтому, пока жив аятолла Хаменеи, Иран постарается сохранить «Хезболлу» любой ценой.

Но есть проблема. С 2018 года иранский режим обеднел на 200 млрд долларов, в том числе из-за санкционной войны, которую развязал против Тегерана Дональд Трамп (данные Морган Ортагус, спикера Госдепартамента США, которые она привела в материале, вышедшем в журнале «The Federalist»). Другие сведения по финансовому состоянию Ирана содержатся в отчете МВФ по Ближнему Востоку и Центральной Азии. Оттуда следует, что доступные валютные резервы Ирана упали со 123 млрд долларов в 2018-м до 4 млрд долларов в 2020 году.

На главные многомиллиардные иранские фонды, в том числе Фонд помощи обездоленным, контролируемый аятоллой Хаменеи, Трамп наложил санкции. То есть, по сути, их заблокировал. Поэтому не очень понятно, как в настолько катастрофическом положении Тегерану вообще удалось удержать ключевые внешнеполитические активы: Сирию и Башара Асада, «Хезболлу» и Ливан.

По большому счету у Ирана всего два политических партнера, к которым Хаменеи мог бы обратиться за помощью, - Китай и Россия. И нельзя исключать, что Ливан с «Хезболлой» были частью тайного иранского предложения, которое спикер иранского парламента Мохаммад-Багер Галибаф привозил в Москву.

Взамен на финансовую помощь Тегеран мог обеспечить Кремлю вход в парламент и правительство Ливана со всеми вытекающими отсюда возможностями. А чтобы не быть голословными, приведем хронологию событий, связанных с Россией:

- с 7 по 9 февраля председатель Меджлиса (парламента Ирана) Мохаммад-Багер Галибаф побывал в Москве. Он встретился со спикерами Госдумы и Совфеда Валентиной Матвиенко, а также секретарем Совбеза Николаем Патрушевым;

- 15-17 марта по приглашению МИД РФ Москву посетила делегация «Хезболлы» из Ливана. Ее возглавил Мухаммед Раад, глава блока «Верность сопротивлению», он же - глава политического крыла «Хезболлы». «Россия выразила готовность содействовать формированию правительства Ливана», - заявил СМИ член ливанской делегации Аммар аль-Мусави;

- 14 апреля в Россию прибыл премьер-министр Ливана Саад Харири с просьбой об экономической помощи для реконструкции порта и строительства электростанций (очевидно, что за спиной Харири стоит «Хезболла», причем, раз уж вместо Парижа и Вашингтона он выбрал для обращения Москву, то с очень убедительными аргументами);

- 15 апреля президент США Джо Байден объявил о санкциях против РФ. Налицо, в том числе, реакция Белого дома на растущее влияние Москвы на Ближнем Востоке. Америка оттуда уходит. А свято место пусто не бывает, и мы видим, что Россия не хочет оставаться не у дел в новом геополитическом раскладе, поэтому действует быстро, жестко и активно.

Сам Ливан доживает до полного краха последние месяцы. Но Иран действует оперативно. На полках аптек в Бейруте появились препараты иранских и сирийских фармацевтических компаний, которые заменят собой западный импорт. Министерство энергетики Ливана предупреждает о полном отключении электричества, а «Хезболла» тем временем готовит склады с топливом в соседней Сирии.

«Когда мы дойдем до стадии тьмы и голода, вы обнаружите, что «Хезболла» прибегает к резервному варианту... - сказал «Reuters» высокопоставленный источник в ливанском правительстве. - Вот тогда «Хезболла» и заменит собой государство». И нужно быть готовыми действовать быстро, добавим мы.

Вот тут-то в составе акционеров «Хезболлы» и может появиться Москва. И купить в момент ливанского блэкаута ее акции по хорошей цене. Но неужели на очереди - вхождение в новое афганское правительство через «Талибан» (организацию, признанную по решению Верховного суда РФ террористической)?

Так что пока президент Франции Эммануэль Макрон сажает на камеры кедры и объявляет о великом возвращении Ливана под французский протекторат, Москва действует тихо - через ребят в темно-серых костюмах, только вчера носивших камуфляж, - и при помощи Ирана заходит в парламент (полностью контролируемый «Хезболлой») и правительство Ливана.