Фата-моргана Макрона: насколько сильна и независима Европа?

Уже много лет - с 2017 года - Макрон говорит о том, что Франция должна стать лидирующей державой объединённой, сильной и независимой Европы (его главный политический проект).

Будучи убеждённым сторонником еврофедерализма, Макрон всегда настаивал на суверенитете Европы и необходимости создания единой европейской системы обороны. И немало раздражал тех, кто привык полностью полагаться на НАТО и Вашингтон. Для Макрона благополучие Франции и Единой Европы взаимосвязаны - он не мыслит одно без другого.

Теперь, после резкой смены курса Вашингтоном, Макрон твердит о том же самом с утроенной силой. Однако слова остаются словами, мечты - мечтами, а факты говорят о другом: в ближайшие годы Европа не станет сильным международным игроком, особенно в военной сфере.

Проблема не только в возможном сокращении американской поддержки, за счёт которой ЕС существовал десятилетиями, но и во внутренних разногласиях и общей шаткости союза.

Собственно, в последней речи Макрона сочетались два мотива: декларативное заявление о желаемой силе Европы и вынужденное признание её нынешней слабости.

Что прозвучало в его речи? Те же тезисы, что во всех его предыдущих выступлениях, которые являются официальной мантрой ЕС:

1. Россия - единственная виновница конфликта.

2. Она превратила его из регионального в глобальный.

3. России нельзя доверять, так как она сорвала минские соглашения.

4. Россия представляет собой экзистенциальную угрозу для Европы, поэтому необходимо срочно вооружаться и быть готовыми к масштабной войне на континенте.

Чем больше появляется опровержений их тезисов - будь то признания Ангелы Меркель и Франсуа Олланда о минских соглашениях, разоблачения касательно украинской власти или заявления американских политиков и экспертов о роли Вашингтона в эскалации конфликта - тем громче, настойчивее и тревожнее Макрон и все европейские чиновники их повторяют.

В последней речи есть некоторое смещение акцентов. Если ранее Макрон апеллировал к Европе в целом, то теперь он взывал к патриотизму, говоря о национальных интересах Франции, подчёркивая, что угроза нависла над всеми французами, тем самым приняв риторику в духе «Родина-мать зовёт». 

Реверансы в сторону более национально-ориентировааных кругов необходимы для консолидации элит и для мобилизации общества, уставшего от конфликта и его неприятных последствий, а также для подготовки населения к жертвам, на которые придётся пойти. Макрон предупредил, что нужно поступиться уровнем благосостояния ради наращивания оборонных мощностей.

Макрон не говорил о введении французских сухопутных войск, пока конфликт находится в горячей фазе, но упомянул возможность миротворческого контингента после его завершения.

Он подчеркнул, что Франция обладает особым статусом, так как её армия - лучшая в Европе. Однако, если верить экспертам, здесь скорее свидетельство слабости всей Европы, чем силы Франции. Судя по их оценкам, для участия в войне высокой интенсивности французская армия не обладает достаточными ресурсами - ни в плане численности, ни по уровню вооружений. Да и эффективность возможной миротворческой миссии вызывает большие сомнения.

Идея Макрона не находит широкой поддержки у населения. Как и в 2024 году, когда обсуждалась отправка сухопутных войск, французское общество выступает против инициативы президента. Согласно свежему опросу CSA, 65% французов против отправки французского военного контингента на Украину в любом формате. Чтобы преодолеть сопротивление, Макрон усиливает эмоциональный накал.

Очевидно, что Макрон и другие европейские лидеры, несмотря на громкие заявления, осознают, что ни Франция, ни кто-либо другой в Европе в ближайшие годы не способен сформировать убедительный военный контингент. Потребуются десятилетия.

Поэтому главный пункт речи Макрона и главный вопрос для европейских правящих кругов - необходимость переубедить Вашингтон, вынудить его вернуться к прежней линии и признать, что поддержка Украины и поражение России - общий западный интерес.

Судя по всему, в ближайшее время европейцы предпримут новые попытки давить на президента США Дональда Трампа и его команду, что чревато различными неприятными и потенциально опасными сценариями.

Если же усилия провалятся, европейская бюрократия способна выбрать простой проверенный метод - пересидеть трудные времена в ожидании смены администрации в Белом доме или проблем у Трампа, которые нельзя исключать.

Однако время может работать против европейской бюрократии, и не только на украинском фронте. В самой Европе немало политиков и экспертов, которые не разделяют позиции Макрона и сожалеют о сложившейся ситуации, не желая углублять эскалацию.

Пока фронду удаётся сдерживать и подавлять, вынуждая фрондёров придерживаться общего курса.

Однако в будущем ставка Макрона и его единомышленников - превратить конфликт на Украине в инструмент объединения Европы и углубления федерализации, - вполне вероятно, обречён на провал и приведёт не к консолидации, а к большему внутриевропейскому расколу. Особенно с учётом влияния новой американской администрации, которую открыто поддерживают в ряде европейских столиц. И не только в традиционно фрондирующей Венгрии, но и, например, в Италии.

Если разногласия внутри ЕС продолжат нарастать, остаётся неясным, как создать общую европейскую армию и систему обороны, о необходимости которых постоянно говорит Макрон. 

Единства в целях и понимании главных угроз для континента в ЕС нет.