Два пути Тегерана - ракеты и ЯО. Сторонам конфликта на Ближнем Востоке не нужен долгий мир

12-дневная война на Ближнем Востоке между Израилем и Ираном, закончившаяся после миротворчества Дональда Трампа, усугубила их противоречия. Стороны объявили о победе, отлично понимая, что не достигли стоящих перед ними военно-политических задач.

Нанеся значительный ущерб военным и военно-промышленным возможностям Ирана, Израиль не добился обрушения системы власти. Более того, получил болезненный щелчок по самолюбию. 

На параде в Тегеране 24 июня засветилось несколько генералов Корпуса стражей Исламской Революции, об успешной ликвидации которых рапортовал Тель-Авив. А отсюда - вывод, что обезглавливающий диверсионно-террористический удар не показал себя как абсолютное оружие. 

США поняли, насколько уязвима их военная инфраструктура на Ближнем Востоке, а также - что не только они управляют союзниками, но и союзники имеют колоссальные возможности манипулировать США. Поэтому искренняя ярость Трампа, узнавшего, что Израиль нанёс удар по Ирану уже после объявления им перемирия, вполне понятна. Хвост вилял собакой, а не собака - хвостом.

Самая мощная переоценка ценностей, пожалуй, в Тегеране. Иран добился приемлемых условий замораживания конфликта и продемонстрировал способность наносить чувствительные удары по главному противнику - Израилю. В то же время показал слабость в средствах ПВО и не восстановил свои отношения с прокси. 

Внешнеполитическая линия Ирана последних трёх лет привела к тому, что Тегеран остался один на один не только с Израилем, но и с США. Объявленная успешной война с Израилем ничего не исправила. 

И, наконец, главное. Основные участники конфликта, включая США, понимают: речь идёт не о долгом мире, а об относительно коротком в историческом плане перемирии. Новую войну в режиме пиар-перемирия им уже не закончить. А поэтому их задача - максимально быстро закрыть уязвимости, которые у них выявились. И прежде всего - военно-технические. Благо материала накопилось достаточно.

Наиболее серьёзные вопросы - перед руководством Ирана. Вооружённые силы, построенные по двухвертикальной схеме (Минобороны и КСИР), решили наступательные, но провалили оборонительные задачи. Несмотря на частичное восстановление дееспособности ПВО к концу конфликта, господство в воздухе осталось за Израилем, и им воспользовались США. 

Приемлемый для Тегерана результат достигнут преимущественно за счёт наступательных вооружений, то есть ракет средней и меньшей дальности. Но и здесь выявились существенные проблемы. В том числе - уязвимость мобильных пусковых установок и наличие большого числа устаревших одноступенчатых ракет, относительно легко перехватывавшихся системами ПВО/ПРО Израиля.

Большое разочарование - эффективность иранских беспилотников. Иранскую авиацию, похоже, удалось сохранить, подставив под удар Израиля раритеты типа F-5, F-14 и вертолёты «Кобра» шахского периода. Но существенной роли в боевых действиях они не сыграли.

Отсюда напрашивается вывод, что в краткосрочной перспективе Иран попытается преодолеть военные и военно-технические уязвимости, чтобы потенциал его наступательных ракетных систем вырос. 

В среднесрочной перспективе подход, вероятно, окажется более комплексным, и зависит он от политических решений руководства Ирана, касающихся развития партнёрских отношений с Россией и Китаем. 

То, что Ирану самостоятельно и в относительно короткие сроки удастся создать полноценную ПВО, выглядит крайне маловероятно. Но даже при содействии союзников потребуется не один месяц и даже не один год. 

А в целом 12-дневная война предопределила два пути решения задач, нацеленных на укрепление военно-стратегического потенциала Ирана.

Первый. Решительный рост эффективности ракетного потенциала. И прежде всего - с качественной точки зрения. Иранские атаки на Израиль были яркими и сопровождались визуальными эффектами. Но как средство сдерживания ракетный потенциал Ирана не сработал.

Как, очевидно, рассчитывал Израиль, обезглавливающий удар приведёт к тому, что потенциал в Тегеране не задействуют в принципе. Но эффективность первых двух волн ракетных ударов по Израилю оказалась не столь большой.

Главное, что предстоит сделать Тегерану, - превратить свой ракетный потенциал из средства нанесения Израилю чувствительного ущерба, в первую очередь - в политико-психологическом плане, в инструмент сдерживания.

Проще говоря, в инструмент нанесения Израилю неприемлемого ущерба и блокирования возможностей США - главного союзника Тель-Авива - оказывать прямую военную поддержку Израилю. А поэтому встаёт задача ускоренной разработки и массового выпуска двухступенчатых ракет средней дальности с боеголовками начального гиперзвука (отдельные пробои системы ПВО/ПРО Израиля в первые дни показали их эффективность). В перспективе - с маневрирующими боеголовками. 

Как следствие - необходимость форсированного развития иранского ВПК, заметно пострадавшего в ходе 12-дневной войны. А так как на него обратят внимание противники, новая волна эскалации приблизится.

Второй путь. Форсированная разработка ядерного оружия, пусть даже простейших типов. Потому что, нанеся в итоге значительный материальный ущерб Израилю, ракетный потенциал Ирана не сдержал Тель-Авив от нападения на Тегеран. 

Конечно, Россия твёрдо выступает за сохранение ДНЯО и укрепление режима нераспространения ядерного оружия. Но объективно обстановка после 12-дневной войны подтолкнёт многие страны (и не только Иран) к получению собственного ядерного потенциала. Тем более что политически война уже была на грани перехода в ядерное измерение.

Не стоит строить иллюзии. Современные ядерные программы не придётся реализовываться так же долго - методом проб и ошибок, как было с США, СССР, Индией. Современные технологии и наличие опыта других стран (а при определённых условиях - их технического и технологического содействия) кратно сокращают время на разработку единичного ядерного заряда. 

Значительная трудность - в поточном производстве, но для задач базового уровня сдерживания его не требуется. Да и развёртывание штучного выпуска ядерных боезарядов куда менее заметно, чем ракетные заводы. А носители для десятка боезарядов у Ирана есть. 

По самым скромным подсчётам, Тегеран сохранил не менее 300 ракет преимущественно нового поколения. И первый шаг уже сделан. Исчезновением как 400 килограммов урана, обогащённого до 60%, так и всей иранской ядерной программы. За её выход из состояния прозрачности Израиль, США и МАГАТЭ могут поблагодарить только самих себя.