Александр Гусев: «Тема кладбищ была искусственно подогрета»

Вторая часть пресс-конференции мэра Воронежа.

- Хорошо бы остановиться на доле муниципального транспорта, она сейчас невысокая, какие у администрации Воронежа планы в соответствующем направлении? Хочется чуть подробнее услышать также о принципах работы с перевозчиками. Какие они? До сих пор попытки на них влиять ни к чему не приводили. Нас и горожан беспокоят низкое качество подвижного состава, низкая культура обслуживания.

- Я рассчитывал, что минувшим летом мы сможем провести конкурс, связанный с переформатированием маршрутной сети и тех компаний, что выступают перевозчиками. Но сделать такое не удалось. Конкурс, надеюсь, пройдет осенью. А завязано все на несколько вещей. И первое: нежелание изменений со стороны самих перевозчиков.

У меня есть такое впечатление, что их мысли: «Не надо ничего менять, оставьте все как есть, те же маршруты нам оставьте, а мы в течение четырех-пяти лет обязуемся обновить подвижной состав». Но верить таким обещаниям было бы с нашей стороны безрассудно. Потому что мы понимаем: нужны серьезные инвестиции, сотни миллионов рублей. Предприятия такой возможностью не располагают. У них нет залоговой базы под кредиты, да и по большому счету их все устраивает: наличные деньги, ими всегда можно распорядиться, где-то укрыться от налогов, где-то сэкономить на зарплате и так далее. Поэтому опасение, что мы, объявив конкурс, не получим должного участия, нас и сдержало.

Второе: экономика процесса. Надеяться, что перевозчики согласятся в убыток себе заниматься обновлением транспорта - бессмысленно. Мы должны взвешенно рассчитать тарифы, которые должны быть при запуске реформы. Резкого роста платы за проезд не будет, хоть кто-то его и предрекает, говоря: чтобы дело было безубыточным, нужно делать плату, как в Москве, - 29 рублей. Я считаю такое неправильным. У нас другие условия, не как в столице. Рост платы, конечно, будет. Но не настолько резкий и существенный. Рост будет постепенным, мы постараемся в договоре на транспортное обслуживание прописать тарифную политику на пять лет, на срок действия договора, чтобы люди понимали, сколько они денег смогут получить и, соответственно, сколько вложить в подвижной состав. Поэтому работа продолжается, мы недавно встречались с перевозчиками, обозначили задачи, у многих уже поменялась точка зрения. И они понимают, что 35 компаний на рынке не останется, их останется не больше десятка.

Пока мы сформировали восемь лотов, в которые объединили маршруты. И те, кто остался на рынке, думают о том, как объединиться, чтобы выиграть конкурс и суметь выполнить те требования, которые прописаны в договоре. А требования у нас простые. Мы планируем в первый год обновить до 40% подвижного состава, а 60% - равными долями в оставшееся время. С преимущественным привлечением техники большой вместимости и средней вместимости. Но, безусловно, не «ПАЗиков» в том варианте, в котором они сейчас, а низкопосаженных современных автобусов.

Что касается муниципальной доли, то мое мнение не изменилось. Мы хотим иметь за муниципалитетом 18-20% рынка, включая и автобусы, и троллейбусы. Развивать будем и то, и то. В 2015 году заключим договор на поставку техники. Переговоры ведем с несколькими компаниями, в том числе с коллегами из Беларуси. Речь идет о закупке как минимум ста автобусов, по троллейбусам цифру пока не готов назвать - скорее всего, закупим несколько десятков. Наша доля будет близка к 20%, один такой лот будет организован, и мы постараемся его выиграть. Есть опасения, что люди к нам не пойдут работать, у нас недостаток водителей. Я считаю опасения не совсем обоснованными, потому что условия, которые создадим мы, не будут существенно отличаться от тех условий, которые предлагают в частных компаниях. Принцип работы за наличку, когда водитель за сутки должен привезти какую-то сумму, а остальное забрать себе в качестве бонуса, я думаю, у нас не пройдет. В 2015 году мы постараемся ввести учет пассажиров, чтобы понимать, сколько заработал перевозчик, будем активно привлекать систему безналичных платежей при проезде в городском транспорте.

- Как вы относитесь к акционированию «Воронежгорэлектросети»?

- Считаю, что передача крупных энергетических объектов либо в концессию, либо продажа их профильным операторам - правильные процессы. Конечно, была допущена ошибка с «Новогором». Активные люди сумели нарисовать красивую картинку, но они не были специалистами такого профиля деятельности.

Если говорить о продаже «Горэлектросети», то главным условием мы будем рассматривать наличие у покупателя опыта управления. Есть приоритет вернуться к созданию единого энергокомплекса, которым он был в составе «Воронежэнерго». Я говорю о МРСК, «Российских сетях». Сейчас переговоры заморожены, но они не прекращены. Если появится иной заинтересант, то критерием отбора, повторюсь, будет опыт управления подобным объектами. Никакие обещания инвестиций, большой платы за покупку не станут приоритетными без нашего главного условия. Я считаю, что «Воронежгорэлектросеть» можно продать, мы к такому готовимся, получив согласие депутатов на акционирование.

Продать «Горэлектросеть» как имущественный комплекс или как бизнес, как акционерное общество? Лично для меня приемлем второй путь. Допустим, МРСК и «Россети» рассматривают возможность покупки хозяйственного комплекса, для них такое удобно, но в том или ином случае цена должна быть примерно одинаковая. Примерная стоимость определена в диапазоне от 1,8 до 2 млрд рублей.

По «Воронежтеплосети»: если найдется заинтересованная структура, готовая взять предприятие в концессию, мы тоже готовы обсуждать сделку. Но, кроме «Квадры» претендентов нет, а у них - нет интереса.

- А что воронежские власти намерены делать с муниципальными кладбищами?

- Тема была искусственно подогрета, никто не собирался отдать в частную собственность кладбища. Земля под ними останется муниципальной - так положено по закону. Те функции, которые муниципалитет должен исполнять в части проведения мероприятий, связанных с похоронами, останутся на уровне муниципалитета. Но есть вторая коммерческая составляющая в деятельности нашего МУПа, которая предполагалась к передаче в частные руки. Я не думаю, что частный оператор сделал бы что-то хуже, чем наше предприятие. Но поскольку возникло неприятие со стороны общественности, со стороны горожан, то мы процесс остановили. Возможно, мы вернемся к вопросу, предложив какие-то аргументы со своей стороны. Речь идет о том, чтобы частные деньги работали в сфере услуг, которые оказываются при захоронении дополнительно. Проблема с кладбищами на территории города есть, и мы видим отсутствие необходимого количества земель. Расчеты, может быть, чуть завышены, но на перспективу потребуется почти 200 га дополнительно. Я имею в виду перспективу в 20-25 лет.

- Есть информация, что в Воронеже идет активное реформирование комбинатов благоустройства. И я так понял, что на четвертый квартал у них нет денег, то есть убирать снег будет не на что. Вы активно поддерживаете «РВК-Воронеж», независимые масс-медиа их критикуют. Потому что есть, скажем, информация, что они снизили давление в сетях, чтобы было меньше аварий. Есть и другая негативная информация, например, по налогам. Как вы оценивали эффективность РВК в сравнении с работой МУП «Водоканал Воронеж»? Есть ли какая-то разница по налогам, по качеству?

- На самом деле все затраты, прогнозируемые со стороны комбинатов благоустройства, известны, на четвертый квартал деньги им, безусловно, будут выделены. Почему мы не закладывали годовой бюджет? Да потому что понимали, что с четвертого квартала изменим форму организации предприятий, и они перейдут на сметное финансирование. Считаю, так более правильно и оперативно. Когда они работали по тарифам, было некое недоверие, обоснованное недоверие, и мы, анализируя деятельность прошедших лет, видели серьезные нарушения. Поэтому пришли к тому, чтобы финансировать их по смете. Так что снег убирать будем. Мы планируем закупить новую технику для комбинатов благоустройства, в том числе малогабаритную, она позволит убирать тротуары. Такая задача есть. Но сейчас она несколько осложнена тем, что мы не можем купить импортную технику. Ну, значит, будем искать отечественную.

По РВК. Я категорически не согласен с критикой. Не буду называть миллионы рублей, которые отправляются на очистные сооружения, чтобы переработать нечистоты. Но в подтверждение своей мысли несколько цифр все же назову.

Первое. В 2010 году замечательное предприятие «Водоканал» было полным банкротом. Оно доработалось фактически до конкурсного производства. Что такое конкурсное производство, вы знаете - продажа активов по частям. И, наверное, нашлось бы немало заинтересованных людей, которые хотели бы купить одну-две водоподъемные станции, чтобы потом поставить высокие тарифы. Наша задача была - сохранить единый комплекс.

Второе. Задолженность муниципального предприятия к тому моменту превышала 1 млрд рублей только по налогам. А если посчитать все долги, то они переваливали за 2 миллиарда. Городской бюджет был вынужден привлечь заемные средства. В банке взяли кредит, больше миллиарда. Чтобы его обслуживать, мы тратим в год порядка 110 млн рублей. Вот уже четвертый год подряд. Как пользователи, давайте скажем, что ситуация с водоснабжением в Воронеже хуже не стала. Я могу сказать, что в четыре раза уменьшилось количество аварий на сетях, но цифра нам незаметна - мы помним какую-то свою одну аварию, но в целом аварийность намного сократилась.

Другой важный показатель - снижение потерь. Если раньше они составляли порядка 30 с лишним процентов, то сейчас они на 10% уменьшились. Фактически на 10% уменьшились платежи жителей. Да, тариф растет, но количество, которое списывалось на жителей, упало на 10%.

Ну и если говорить о финансовой составляющей, то мы сейчас никакого бюджетного финансирования в сторону РВК не осуществляем, оно вполне себе самодостаточное предприятие. И все-таки инвестиции заявленные они производят. В 2013 году - порядка 250 миллионов, в 2014-м - будет больше 400 млн рублей. Я считаю, что решение о передаче водоканализационного хозяйства в концессию было правильным.

Если говорить о тарифах, то опережающими темпами тариф расти не будет. Вы знаете, что на федеральном уровне введены ограничения. Условно говоря, тариф не должен превышать роста инфляции. Коридор - 4,5-7%. Хотя нужно понимать, что для того, чтобы проводить модернизацию всего коммунального хозяйства, на мой взгляд, тариф должен рассчитываться несколько иным способом. Он не должен быть привязан жестко к инфляции минус 25%. То есть сейчас так: 75% от уровня инфляции - то, что рекомендуют в федеральном центре. А на мой взгляд, необходимо 2-3% сверхинфляции добавлять к тарифу, чтобы мы могли заниматься модернизацией. Мы все понимаем, что имущественный комплекс серьезно изношен. Развитие должно компенсироваться платой за присоединение. То есть, если мы строим новый микрорайон, то в стоимости жилья должны учитываться все сети, которые проведены к домам.

- Все мы знаем фразу «Кадры решают все». За год вы провели ряд кадровых перестановок. Назначение 25-летнего Алексея Антиликаторова вице-мэром говорит о том, что идет омоложение администрации. Спустя год, что можете сказать: все ли решения принимались корректно, довольны ли вы результатами, которые достигнуты благодаря людям, что назначены вами? Каковы ближайшие перспективы, предвидите ли вы изменения?

- Изменения предвижу! Со стороны СМИ звучала критика по некоторым позициям, справедливая критика была, принимаем, постараемся исправить недочеты.

Многие отраслевые управления поменяли своих руководителей, осталось не так много управлений, где не поменялись руководители, например, образование, ЖКХ и т.д. В управах люди поменялись, мы активную кадровую политику проводили и будем продолжать, но она поменяется в подходах. При вступлении в должность я был вынужден искать людей либо в структурах, которые я знал, в том числе в областном правительстве, либо тех людей, которые мне были известны и характеризовались хорошо. Сейчас технология кадрового набора меняется кардинально и приходит в соответствие с тем, какой должна быть. Мы формируем кадровый резерв. Он и раньше существовал, но в нем были работники администрации. Теперь в нем будут находиться те, кто хочет работать в администрации и которых мы видим как свой ближайший резерв.

Планируются дальнейшие изменения, мы будем делать ротацию на уровне руководителей управ, сейчас погрузимся на уровень начальников управлений, посмотрим, что там происходит. Я уже говорил, что меня не все устраивает в работе внутри администрации.

О назначении Антиликаторова. Я другой кандидатуры на его место не вижу, буду вносить его, либо он будет работать в ранге и.о. Считаю человека подготовленным к тем обязанностям, которые возлагаются на него, несмотря на молодой возраст. У Антиликаторова два важных, а может быть, в какой-то степени ключевых направления: муниципальный контроль и проектное управление. Кто бы меня ни убеждал, что проектное управление может организовать человек, который 20-30 лет отработал в существующей структуре и находится в возрасте 45-60 лет, - такое неправда. Нужен человек, способный понять новую идеологию. Им должен быть кто-то молодой, не испорченный внутренними взаимоотношениями и регламентом. Считаю, что Алексей должен справляться. А если не будет справляться, никакого карт-бланша у него нет.

- Уточняющий вопрос по Антиликаторову. Согласование его кандидатуры как вице-мэра не стали выносить на голосование городской думы. Имеет место какой-то конфликт с депутатами или здесь технический момент?

- Технический момент. Депутаты захотели познакомиться с возможностями Алексея более предметно, пообщаться с ним, позадавать вопросы на комитетах. Хотя, честно говоря, был целый месяц от момента объявления о его назначении до проведения сессии.

- А как он себя показал за истекший месяц?

- Основная работа его заключалась в том, чтобы разработать саму схему организации муниципального контроля. К сожалению, у наших коллег в крупных и, может, не очень крупных городах в России не нашли такого целостного подхода. Есть отдельные подходы, некоторые города организовывают санитарную полицию, другие, как Липецк, организовывал службу главного смотрителя. Но глобального муниципального контроля в себя не включали, поэтому мы ищем возможность изучения зарубежного опыта и общаемся с научным сообществом, которое занимается проблемами муниципального контроля, так что задача Алексея такую структуру мне представить. С точки зрения его способностей: я в них не сомневаюсь, о нем очень хорошие отзывы от тех людей, которые его обучали, и из тех мест, где он работал.

- Воронеж уже долгие годы живет по стратегическому плану, подготовленному по итогам тендера среди консалтинговых структур и выигранному учеными-экономистами, правда, подготовленному в лучшем случае аспирантами вузов, соответственно, план имеет легковесный вариант. Скажите, планирует ли город-миллионник и руководство исполнительной власти подготовить стратегию социально-экономического развития города на среднесрочную перспективу, ну хотя бы до 2020 года, чтобы было видно, какие планы и приоритет имеет исполнительная власть? Планируется ли использовать успешный опыт других городов, не обязательно миллионников?

- Вышел закон о стратегическом планировании, который позволил нам такой работой заняться. Мы ее организуем. Хотелось бы, чтобы поучаствовали не только подрядчики, но и, безусловно, общественность и экономическое сообщество, которое у нас достаточно мощное. Будем обращаться в университеты, в общественные организации, чтобы включились.

Что касается стратегического плана, то я не согласен с тем, что он формальный документ, который не несет никакой нагрузки. Мы ежегодно анализируем развитие города и сравниваем с теми индикаторами, которые заложены в нем. Их более 30. Может быть, не все индикаторы достаточно информативны, но большинство из них своей задаче соответствует. При разработке стратегического плана нужно было ставить высокие цели и индикаторы с высокими значениями, которые нужно достичь. Такова была позиция (покойного. - ред.) Владимира Наумовича Эйтингона, и я ее разделяю. Мы не должны ставить задачи под имеющиеся ресурсы, мы должны видеть цели, которые мы хотим достичь, а потом искать ресурсы. Считаю, что стратегический план - документ рабочий, два раза в год он актуализируется.

- Каково ваше отношение к формированию бюджета? Насколько справедливым можно считать распределение налогов от области к городу? И каков, на ваш взгляд, должен быть бюджет миллионного города?

- Во-первых, я считаю, что Воронежская область - единая территориальная и административная единица, делить город и область я бы не стал. Мы все здесь жители Воронежской области. Во-вторых, конечно, все территории региона должны развиваться как минимум сбалансированно. Такое не значит, что они должны развиваться одинаково. Если мы строим физкультурно-оздоровительный комплекс в одном районе, то непременно точно такие же комплексы должны появиться в других муниципалитетах. К сожалению, в последние десятилетия возможность развития социальной инфраструктуры в районах, в селах была намного ниже, чем в городах. И они, безусловно, отстали. Считаю, что та политика, которая проводится губернатором Алексеем Гордеевым в части приоритетного развития сельских территорий абсолютно оправдана - хотя бы потому, что те люди, которые там проживают, обеспечивают нашу продовольственную безопасность. Распределение средств происходит не по какому-то принципу численности жителей на территориях, не по принципу, кто имеет больший вес, тогда у нас развивалось бы только три района - Анна, Россошь и Лиски. На мой взгляд, справедливый принцип распределения бюджетных средств - доказать значимость и необходимость реализации тех или иных конкретных проектов. 70% всего бюджета - и городского, и областного - расходуется практически автоматически, распределяется на содержание здравоохранения, образования, государственных и муниципальных органов власти, и на что-то основательное идет только 30%. То, как сейчас все устроено при определении проектов к финансированию, - вещь абсолютно правильная. Приди и докажи, что проект принесет пользу и что он приоритетен по отношению к другим заявленным с других территорий.

Можно сейчас к цифрам вернуться, и если посмотреть на них формально, то все выглядит печально. На территории Воронежа из собранных налоговых доходов в наш бюджет непосредственно поступает 14%. Оставшиеся где-то 26% уходят в федеральный бюджет и где-то порядка 60% - в областной. Унылая цифра и, наверное, можно было бы горевать. Но если начать проводить анализ, то все выглядит не столь печально. Во-первых, те же 14%, если брать их в абсолютных цифрах, то 7-7,5 млрд рублей мы получаем назад из областного бюджета в виде субсидий. Во-вторых, значительная часть полномочий перешла на областной уровень, в частности, здравоохранение, на что тратятся примерно те же 14%. Плюс те проекты, которые реализуются областью без участия муниципальных средств. Можно назвать Камерный театр, линкор «Гото Предестинация», Центральный рынок и так далее. Если все суммировать, то набирается более 1 млрд рублей, потраченных на объекты, которыми пользуются горожане, помимо тех трансферов, что мы получаем с областного уровня. В целом на территории города из собранных средств остается более 50%, не такая уж плохая цифра.

- Определилась ли городская власть, что является брендом столицы Черноземья?

- Официального документа, который бы определял, что является брендом территории, мы не имеем. Но я полностью согласен с теми людьми, которые пытаются разубедить нас в том, что брендом Воронежа является котенок с улицы Лизюкова. Как-то несерьезно. На самом деле нашим главным брендом является Петровская эпоха и все, что связано с деятельностью Петра на территории города. Работу по брендированию мы сейчас не ведем, она все-таки работа специфическая, которую должны выполнять специалисты, и, соответственно, она стоит денег. К сожалению, у таких специалистов основное желание - получить много денег, и именно деньги - главный сдерживающий для нас фактор. Но к брендированию мы придем, потому что брендирование территории - очень важная вещь с точки зрения позиционирования для привлечения не только интереса, но и финансовых потоков на территорию области или города.

- У вас уже был богатый опыт до прихода в мэрию, пополнился ли у вас багаж топ- менеджера в профессиональном плане, может сами лично изменились?

- На самом деле такого масштабного опыта руководящей работы я не имел. Первое, что существенно отличает нынешнюю работу от моего прошлого опыта, - разноплановость задач. Мне и на заводе (Воронежсинтезкаучук. - ред.) приходилось решать многочисленные задачи, и находясь в правительстве области, но то все-таки был четко очерченный круг задач. На должности мэра круг задач существенно расширяется, большая сложность в том, чтобы уметь быстро переключаться с одной темы на другую. Ты как человек, принимающий решения, зачастую непростые, должен не просто послушать информацию, у тебя должно сложиться мнение, и нужно определиться: настоять и заставить исполнять свое решение или согласиться с тем, что предлагают.

Некоторые аспекты деятельности мне были не совсем знакомы, поэтому на начальном этапе возникали определенные сложности. Сейчас я считаю, что мы с коллегами нашли правильный вариант подготовки материала для принятия решений. Он чаще всего является таким: мне заблаговременно представляют фактуру, варианты, я все вдумчиво изучаю и только потом выношу решение. Уже выработался некий ежедневный формат. Вот именно та сложность и тот новый опыт, который у меня появился. О масштабности задач тоже можно многое сказать. Конечно, занимая должность заместителя губернатора, мне необходимо было решать немало задач. Но в мэрии Воронежа масштаб ответственности иной, и она наступает достаточно быстро после принятия какого-либо решения. Ты влияешь на процесс, который уже де-факто идет. То есть если на уровне облправительства можно ставить стратегические цели, а об их исполнении судить спустя годы, то здесь все происходит в более короткий срок.

Александр Гусев: «Я часто чувствую противодействие»

И вечный бой! Покойник только снится. Как в Воронеже кладбищенский бизнес приватизировали