Телеграмма от чучхе. Что пошло не так у товарищей Си и Ына

22 сентября главная северокорейская газета «Нодон Синмун» напечатала телеграмму, которую 15 сентября северокорейский руководитель (в неуклюжем официальном переводе - глава государственных дел) Ким Чен Ын отправил председателю КНР Си Цзиньпину. Телеграмма была ответом на поздравления товарища Си по случаю основания КНДР, которое отмечалось 9 сентября.

Ощутимая задержка с ответом и его публикацией необычна. Но опыт последнего времени показывает, что задержка, скорее всего, не является случайностью. Показательно, что сам текст телеграммы более формален, чем тексты аналогичных сообщений, которые были отправлены в прошлые годы.

Обмен официальными посланиями между Китаем и Северной Кореей значительно сократился. В 2022-м руководители КНДР и Китая обменялись 12 посланиями, которые были опубликованы в печати. В 2023-м их было десять, а в 2024 году (который, правда, не закончился) - три.

Есть немало признаков, что отношения КНДР и Китая существенно ухудшились. В частности, многие обратили внимание на приём, который в июле проводило посольство КНР в Пхеньяне. Он был посвящён годовщине подписания Договора о дружбе между Китаем и КНДР (от 1961 года) и проводится регулярно. Но в 2024-м самым высокопоставленным северокорейским чиновником на приёме оказался ректор столичного Университета Ким Ир Сена. То есть лицо, которое в официальной иерархии относятся даже не ко второму, а к третьему эшелону. В 2023 году аналогичный приём почтил своим присутствием вице-спикер Верховного народного собрания, северокорейского парламента.

Северокорейского военного атташе и его сотрудников не было на сентябрьском приёме в Пекине по случаю годовщины Народно-освободительной армии Китая. Насколько известно, представители Северной Кореи проигнорировали приёмы, которые в честь той же годовщины организовывали посольства КНР за рубежом.

В июне КНДР неожиданно переключила вещание с китайских спутников на российские. Хотя зона покрытия у российских спутников несколько меньше. Да и используемая ими частота во многих странах Азии - частота сотовой связи, что затрудняет приём сигнала.

Впрочем, Китай, как и следовало ожидать, предпринимает ответные шаги. Уже несколько месяцев китайские власти отправляют домой северокорейских рабочих и специалистов, которые долгие годы трудились в Китае, зарабатывая там необходимую КНДР валюту. Показательный жест - неожиданное исчезновение мемориального знака, стоявшего в китайском городе Далянь на том месте, где в мае 2018 года встретились Ким Чен Ын и Си Цзиньпинь. Посол КНР в конце июля не пришёл на торжества, посвящённые годовщине окончания Корейской войны, а ведь Китай был едва ли не главным участником конфликта.

Печать КНДР стала много меньше говорить о Китае. В 2024 году количество публикаций о Китае в материалах «Нодон Синмун» и информационного агентства ЦТАК стабильно уступало количеству публикаций о России (в июне, например, 74 материала о России, но ни одного о Китае). Почти прекратились взаимные поездки северокорейских и китайских делегаций: последняя из тех, о которой сообщалось в печати, состоялась в мае.

Доказательств того, что отношения между КНДР и Китаем охладели, масса. Даже если оставить без внимания слухи о не самых дружелюбных высказываниях, которые якобы в неофициальном порядке делали в адрес Китая в последние месяцы Ким Чен Ын и некоторые другие высшие северокорейские руководители, из открытых материалов очевидно: с первых месяцев 2024 года происходит существенное ухудшение отношений Китая и КНДР.

Напряжённость между КНР и КНДР выглядит странно. На протяжении последних четырёх-пяти лет Китай - важнейший спонсор Северной Кореи, по льготным ценам или бесплатно поставляющий туда значительные партии продовольствия, топлива и удобрений. Именно китайская помощь позволила КНДР избежать катастрофических последствий, к которым при других обстоятельствах мог бы привести жёсткий карантин при ковиде. Вдобавок поставки, судя по всему, не сопровождаются какими-то серьёзными политическими условиями (кроме, возможно, требования воздержаться от новых ядерных испытаний).

В чём же дело? Можно высказывать гипотезы. Но одна вещь кажется очевидной: Ким Чен Ын и его окружение всегда относились к гигантскому соседу с насторожённостью и некоторой враждебностью. В 2013-2015-х в северокорейской прессе часто появлялись прямые выпады в адрес Китая (в последние месяцы до них не дошло). В частности, когда в декабре 2013 года был арестован и расстрелян крупный северокорейский сановник Чан Сон Тхэк, в списке его прегрешений, опубликованном в «Нодон Синмун», фигурировала готовность разоблачённого изменника на неоправданные уступки Китаю.

В общем, в подозрительном отношении Пхеньяна к Китаю ничего нового нет. Но в 2024 году определённую роль в возникновении кризиса сыграло, как представляется, улучшение отношений с Россией. Между Россией и КНДР осуществляется достаточно большой объём взаимных поставок - насколько можно судить, военного характера. Во многом они позволяют КНДР улучшить экономическое положение. По косвенным признакам Северная Корея получает от коммерческого взаимодействия с Россией куда большие суммы, чем те, что она получала из Китая в порядке экономической помощи.

Нельзя не вспомнить, что на протяжении 1960-1990 годов КНДР с исключительным мастерством вела политику лавирования между Москвой и Пекином. Руководству КНДР удавалось получать помощь и от СССР, и от Китая, не идя на принципиальные уступки ни тому, ни другому спонсору.

Глядя на то, что происходит в северокорейско-китайских отношениях в 2024 году, трудно отделаться от подозрения, что Ким Чен Ын решил повторить то, что в своё время блестяще удавалось его деду - занять позицию равноудаленности от Москвы и Пекина.

Северная Корея не слишком рискует. Китай поддерживает её не по причинам идеологической солидарности, и даже не потому, что рассчитывает на какие-то уступки со стороны Пхеньяна.

В условиях обострившегося американо-китайского противостояния Северная Корея для Китая - важнейшая буферная зона.

Самим фактом существования КНДР укрепляет безопасность Китая, позволяя держать американские войска, расквартированные в Южной Корее и Японии, на почтительном расстоянии. В условиях противостояния с США, которое, скорее всего, затянется надолго, Китай просто не может допустить нестабильности в северной части Корейского полуострова. Именно поэтому он готов поддержать Северную Корею на плаву, не задавая северокорейском руководству лишних вопросов и ничего, по сути, не требуя от Пхеньяна.

Даже пойдя на демонстративное охлаждение отношений с Китаем, руководство КНДР на удивление мало рискует. В случае если экономические связи с Россией со временем сойдут на нет (к примеру, после окончания фазы активных боевых действий на Украине), Северная Корея всегда сможет вернуться к Китаю, и, скорее всего, про её нынешние эскапады Пекину придётся забыть.

Однако северокорейская политика дистанцирования от Китая несёт определённые проблемы для России. В руководстве КНДР, похоже, не против сыграть на российско-китайских противоречиях, а при возможности - их создавать (не из любви к искусству, разумеется, а чтобы потом использовать себе на пользу). В истории отношений в треугольнике СССР - Китай - КНДР в 1960-1970 годы - немало примеров манипуляций.

Понятно, что сохранение хороших отношений с Китаем - одна из самых приоритетных внешнеполитических задач Москвы. Действия и интриги Северной Кореи едва ли смогут поссорить Россию с Китаем. Но создать некоторые (совершенно излишние) трения хитроумная дипломатическая активность Пхеньяна вполне способна. Поэтому необходимо проявлять бдительность, не становясь жертвой манипуляций.