Проект «Беженцы». Что Россия планирует дальше делать в Сирии

После пяти лет военной операции в Сирии перед Россией все острее встает вопрос, что она собирается делать там дальше. Помочь дать ответ на него была призвана большая конференция, которая прошла на днях в Дамаске. Формально ее темой было возвращение беженцев, а организаторами выступили сирийские власти, но мало кто сомневался, что происходящее - не более чем попытка Москвы определиться, какой будет ее дальнейшая стратегия в Сирии. Впрочем, результаты поисков ответа получились неубедительными.

Выйти на восстановление

Изначально обращение к теме беженцев задумывалось Россией как способ наладить контакт с Евросоюзом и США и перейти к вопросу совместного восстановления Сирии. Ведь возвращение сирийцев домой означало бы, что мировое сообщество признает: сирийский конфликт завершен. Как верно и обратное: если четверть населения будет и дальше оставаться за пределами страны, любые выборы и референдумы могут выглядеть нелегитимно. А голосовать сирийцам за границей, под присмотром Турции и европейцев, Дамаск никогда не позволит.

Есть тут и экономический аспект. Пока Сирия остается под западными санкциями, большая часть денег международных доноров идет на содержание лагерей беженцев за пределами страны. А на лагеря перемещенных лиц внутри Сирии, восстановление инфраструктуры и прочие внутрисирийские нужды почти ничего не остается.

Однако Запад упорно не хочет верить заверениям России, что ситуация в Сирии идет на поправку. Идею провести конференцию по возвращению беженцев обсуждают с июля 2018 года, когда Владимир Путин встречался с Дональдом Трампом в Хельсинки и предложил «организовать взаимодействие по преодолению гуманитарного кризиса и помочь возвращению беженцев». По задумке Москвы, идея могла понравиться и Евросоюзу, страдающему от наплыва беженцев, и странам-соседям - Ливану и Иордании.

Минобороны РФ открыло в Сирии центр приема, распределения и размещения беженцев. Был создан межведомственный координационный штаб Минобороны и МИД. Но российские идеи не нашли широкой международной поддержки. На Западе заявили, что время для возвращения беженцев не пришло. За два года отношение международного сообщества к российским идеям не изменилось.

Вот и сейчас, когда стало известно, что Дамаск и Москва наконец согласовали даты конференции, на них обрушился шквал критики. Евросоюз повторил свою позицию, что проводить конференцию преждевременно и условия для возвращения беженцев не созданы. А Вашингтон провел заседание малой группы по Сирии, куда помимо США входят Саудовская Аравия, Египет, Франция, Германия, Иордания, Великобритания, где убеждал партнеров бойкотировать конференцию в Дамаске.

В итоге российскую инициативу проигнорировали все государства, где сейчас проживает большая часть сирийских беженцев, включая даже Иорданию. Единственным исключением стал Ливан, который просто загибается от нахлынувших в страну сирийцев.

Стремления вернуться незаметно и среди самих беженцев. Что неудивительно, если учесть, что даже количество внутренне перемещенных лиц, которые не могут вернуться в свои дома, в Сирии по-прежнему исчисляется несколькими миллионами.

Проблемы тут не только с оппозицией, для которой немыслима жизнь под властью Башара Асада. Обычный средний класс, граждане Сирии тоже не понимают, зачем нужна конференция в Дамаске. «О каком возвращении беженцев можно говорить, когда каждый из нас думает о любой возможности покинуть страну», - часто можно услышать от сирийцев.

Россия обосновывает свой проект «Беженцы» тем, что война в Сирии подходит к концу и нужно возвращать людей домой. Но для значительной части беженцев ее аргумент не работает. Да, кто-то действительно бежал от террористов и войны. А кто-то - от преследований режима. И возвращаться домой, пока у власти остается Башар Асад, не собирается.

К тому же есть огромный пласт среднего класса, сирийской интеллигенции, кто воспользовался тем, что Европа открыла свои двери для сирийцев, и уехал в поисках лучшей доли, понимая, что долгие годы не сможет реализовать себя на родине. Их Сирия давно разрушена. И они вряд ли вернутся домой - туда, где военная экономика и коррупция. Обещанных Дамаском стимулов - амнистии, официальных откупных от военной службы - вряд ли достаточно.

Дефицит опций

Однако тут же возникает вопрос: а есть ли у России другой вариант? Вмешавшись в войну в Сирии, она естественным образом встала на сторону сирийского режима и теперь имеет не так много пространства для маневра.

По словам сирийских и российских политиков, а также выступавших на мероприятии представителей Ирана и Китая, во всем виноваты западные санкции против Сирии. Но в целом Москва смирилась, что Запад в страну не придет. По крайней мере сейчас.

Если смотреть на проблему с точки зрения огромной нехватки денег на восстановление Сирии, то отсутствие помощи Запада и ведущих арабских стран - огромная проблема для Москвы, но для российского бизнеса отсутствие конкурентов, напротив, - преимущество.

Приходится конкурировать с Ираном и Китаем, и исход не всегда в пользу России. Достаточно посмотреть на цифры российско-сирийского товарооборота: 401 млн долларов в 2018 году и почти втрое меньше в 2019-м - 138 миллионов. Можно, конечно, пенять на войну, но в 2019-м товарооборот Сирии и Китая составлял 1,3 миллиардов, а Сирии и Ирана - около 500 млн долларов.

Москва пытается исправить ситуацию. На конференции в Дамаске российская делегация была самой большой - в нее вошли представители 30 министерств и ведомств. Россия выделила на гуманитарные цели и восстановление Сирии более 1 млрд долларов. В планах России восстановление объектов энергетической инфраструктуры, развитие системы водоснабжения крупных городов. В день открытия конференции премьер-министр Михаил Мишустин постановил открыть в Дамаске российское торгпредство.

Понимая, что у Сирии нет денег на инфраструктурные проекты, российская сторона надеется, что сможет окупить свои вложения в будущем. Большая часть российских планов пока не оглашается - компании не хотят афишировать свою активность в Сирии, опасаясь санкций.

Здесь, кстати, еще одна причина, почему Россия пытается вернуть беженцев домой. Их возвращение могло бы снизить санкционные риски при работе в Сирии. Но вряд ли западные страны пойдут навстречу без значительных политических изменений в стране.

К сожалению для России, она не смогла избежать в Сирии образа колонизатора по типу западного. В результате многие сирийцы воспринимают любую попытку Москвы активизировать экономические отношения с их страной как погоню за легкой наживой. Образ колонизатора затмевает те немалые усилия, которые Россия прикладывает в Сирии.

Помимо уже упомянутого миллиарда долларов есть то, что трудно оценить в деньгах. Российские врачи оказали помощь 132 тыс. сирийцев, российские саперы разминировали 6 тыс. га земли, тысячи километров автомобильных и железных дорог, 17 тыс. зданий. Россия обучила более тысячи сирийских саперов и раздала 4,5 тыс. тонн продуктов питания, медикаментов и предметов первой необходимости. Российские военные помогают доставлять гуманитарную помощь из других стран, тушат пожары, стараются следить за порядком в лагерях для внутренне перемещенных лиц.

Трудно спорить, что лакированные картинки, представленные на конференции, не изменят того, что многие сирийцы по-прежнему хотят уехать из страны, а многие из тех, кто уехал, не готовы вернуться. Есть и те, кто мечтает покинуть лагеря беженцев, но не могут. По разным причинам - отсутствие договоренностей, закрытые гуманитарные коридоры, противодействие тех, кто контролирует лагеря.

Может ли Россия решить описанные проблемы? Скорее всего, нет. Но и ничего не делать тоже нельзя. Со стороны легко обвинять Москву, что ее усилия неэффективны и только играют на руку сирийскому режиму. Можно понять и мотивы стран Запада, которые не хотят попадать в ловушку Башара Асада, как сделала Москва. Только их отстраненная принципиальность вряд ли поможет сирийцам.