Месяц без транспорта. Кто победит во французской пенсионной реформе

Месяц без транспорта. Кто победит во французской пенсионной реформе
25 Декабря 2019

У Эммануэля Макрона позади уже половина президентского срока, и итоги его противоречивы. Французы надеялись, что молодой президент принесет новый стиль в политику и сможет провести смелые реформы в интересах всего общества. Пользуясь кредитом доверия, Эммануэль Макрон в первый год провел ряд преобразований - например, реформу Трудового Кодекса и железных дорог, не без сопротивления, конечно, но вполне уверенно. Правда, он не заметил, как в обществе стало копиться раздражение.

Оказалось, что скандалов в президентском окружении не меньше, чем в предыдущие годы, а сам Макрон освоил покровительственный и назидательный тон по отношению к неразумным гражданам. Проекты его реформ критиковала не только оппозиция, но и эксперты - за непродуманность и любительский подход, когда публике выдают сырой вариант, а потом корректируют его в зависимости от степени общественного возмущения.

Вспыхнувшие год назад протесты «Желтых жилетов» отражали разочарование и стали неожиданностью для Макрона. Правительство упустило возможность погасить недовольство в самом начале и смогло выйти из кризиса лишь весной, с большим трудом, при помощи комплекса экономических, полицейских и социальных мер. Рейтинг Макрона на пике беспорядков обрушился до 20% - ему уже предрекали политическую смерть.

Однако президент удачно провел национальные дебаты, и уже летом рейтинг доверия вернулся на уровень 35-40%, позволяя надеяться на второй срок в 2022-м. Правда, Макрону надо было сделать принципиальный выбор: просто тянуть время до 2022 года, ограничиваясь лишь осторожными и очевидными решениями, или продолжить преобразования, заявленные в предвыборной кампании. Главным пунктом тут шла пенсионная реформа.

Рог изобилия пуст

Кандидат в президенты Эммануэль Макрон в 2017 году энергично и убедительно защищал свой предвыборный проект реформы пенсионной системы Франции, критикуя ее за несправедливость и неэффективность. Он находил понимание у французов, которые соглашались с тем, что надо что-то менять.

У французской пенсионной системы два основных недостатка. Первый - 42 специальных льготных режима выхода на пенсию. Если льготы для военных или полицейских выглядят обоснованными, то особые условия для железнодорожников, преподавателей и нотариусов вряд ли находят понимание у менее привилегированных граждан. Трудно объяснить, почему работник государственной компании электросетей EdF («Электричество Франции») выходит на пенсию на несколько лет раньше, чем его коллега, выполняющий те же самые функции, но в частном предприятии.

42 льготных режима сложились исторически - отчасти как результат борьбы профсоюзов, отчасти как следствие попыток государства привлечь кадры в определенные отрасли экономики. Такая система не только несправедлива, но и безнадежно устарела, потому что люди все реже работают всю жизнь на одном месте. Смена места работы и даже профессии должна не только учитываться, но и складываться в понятную картину с точки зрения права на обеспечение в старости.

Вторая большая проблема французской пенсионной системы - нарастающий дефицит из-за того, что она остается распределительной. Почти во всех постиндустриальных обществах продолжительность жизни растет, а рождаемость падает, из-за чего на одного работающего приходится все больше пенсионеров. Если выплата текущих пенсий идет из отчислений работающего поколения, то победить дефицит можно или повысив налоги, или снизив пенсии, или увеличив пенсионный возраст. Первые два способа политически неприемлемы, поэтому остается только третий, которому тоже никто не рад, но воспринимается он как меньшее зло.

Проект Макрона, изложенный во время предвыборной кампании, был подкупающе прост: вместо 42 специальных режимов - единая универсальная система баллов, которые каждый накапливает в течение трудового пути, каковы бы ни были зигзаги профессионального и жизненного выбора. Баллы учитываются на личном счете, их количество всегда доступно, что позволяет предвидеть размер будущей пенсии в любой момент.

В отношении пенсионного возраста, составлявшего в 2017 году 62 года, Макрон высказывался куда более туманно. Рассуждал, что все «должны работать больше», но прямо не называл новую отметку, лишь намекая, что без повышения не обойтись.

Нельзя сказать, что французы отдали Макрону победу на президентских выборах ради пенсионной реформы, но его планы находили скорее сочувственный отклик, что объясняется французским парадоксом восприятия действительности. Франция - один из лидеров в ЕС по перераспределению национального богатства, но гражданам очень не нравится, как именно перераспределение происходит.

Бюджет Пенсионного фонда оценивается в 14% ВВП, что соответствует уровню Дании и Швеции, тогда как в соседней Германии - 10%. Но шведы и немцы в целом довольны национальной пенсионной системой, в то время как французы свою отчаянно ругают как несправедливую, запутанную и устаревшую. Ее несбалансированность приводила к тому, что, несмотря на щедрое финансирование, пенсии в сельском хозяйстве или для женщин с перерывами в трудовом стаже могли составлять всего 500-700 евро, что в условиях Франции означает крайнюю бедность.

После «Желтых жилетов»

Если год назад даже незначительное повышение цен на топливо вызвало бурю протестов «Желтых жилетов», то как французы могли встретить пенсионную реформу, которая касается абсолютно всех?

Наученное горьким опытом правительство постоянно повторяло: мы не предложим никаких мер без самого широкого обсуждения. Подводя итоги национальных дебатов в апреле, Макрон пообещал не повышать разрешенный возраст выхода на пенсию в 62 года, чтобы заранее не провоцировать недовольство. В недрах правительства не прекращались консультации с социальными партнерами - профсоюзами, ассоциациями предпринимателей, профессиональными объединениями. Казалось бы, все усилия для обратной связи с обществом были сделаны.

Но кризис «Желтых жилетов» выявил существенное и трудноустранимое препятствие на пути любых реформ во Франции - французское общество не доверяет политической элите. Что бы ни предлагала власть, первая мысль: нас опять хотят обмануть. И подозрения не совсем беспочвенны. Если планы пересмотра пенсионного возраста существуют, но не сопровождаются конкретными цифрами, то можно предполагать все что угодно.

Французское правительство оттягивало объявление конкретных параметров пенсионной реформы, объясняя свои действия желанием учесть все замечания. Но неспешность обернулась чередой многочисленных и противоречивых утечек, которые иногда подтверждались, иногда опровергались, что привело к нарастающему раздражению профсоюзов, в особенности тех профессий, которые пользовались специальными режимами. Среди них особо выделяются железнодорожники - из-за сплоченности и способности резко влиять на повседневную жизнь страны.

Малейшая непоследовательность или неуверенность правительства понималась как злокозненное стремление провернуть что-то неблаговидное за спиной доверчивых граждан. Причем пример «Желтых жилетов» показывал, что самый эффективный способ разрушить правительственные планы - массовые акции протеста, желательно с беспорядками.

В результате профсоюзы осенью призвали к общенациональной забастовке против пенсионной реформы, которую назначили на 5 декабря. Ни на момент призыва, ни даже 5 декабря проект реформы еще не публиковали, власти не успели выступить даже с приблизительными набросками. Общие положения были понятны: замена 42 специальных режимов на один универсальный и принцип отсутствия дефицита в пенсионной системе, но ни сроки осуществления, ни прочие параметры никому не были известны. Французам предлагалось протестовать против реформы, о которой они знали только в общих чертах.

Акция 5 декабря прошла успешно: 800 тыс. демонстрантов по всей Франции, по данным полиции, или 1,5 миллиона, по подсчетам организаторов. Для «Желтых жилетов» в самые удачные дни цифра 300 тысяч была пределом. Одновременно началась бессрочная общенациональная забастовка, в которой железнодорожников поддержали учителя, врачи и госслужащие. Впрочем, на следующий день ее продолжили только работники транспорта, которым есть что терять в случае отмены их специальных режимов. Особенно страдает Парижский регион, где не работают половина линий метро и три четверти пригородных поездов.

Через неделю, 11 декабря, премьер-министр Эдуар Филипп обозначил наконец примерные параметры новой системы. Чтобы сбить накал страстей, реформу растянут на десятилетия. 42 льготных режима сохранятся для тех, кто родился до 1975-го. Что касается повышения пенсионного возраста, то здесь придумана следующая хитрость: в 62 года можно по-прежнему выйти на пенсию, но вводится понятие опорного или базисного возраста (âge pivot) в 64 года, начиная с которого пенсионное обеспечение выплачивается в полном объеме.

Свое выступление премьер-министр сопроводил замечанием, что правительство полно решимости довести историческую реформу до конца, но в то же время готово продолжать обсуждение и вносить изменения, так как никакой проект пока не внесен в парламент.

Новые грани протеста

Сейчас власти и протестующие ведут битву за общественное мнение, и результаты последних опросов весьма примечательны. 70% французов согласны с идеей замены 42 специальных режимов на один универсальный, что естественно, потому что никому не нравятся чужие привилегии. Более половины в целом не против работать до 64 лет, принимая во внимание рост продолжительности жизни. Но приятная для правительства картина омрачается тем, что 55% граждан тем не менее поддерживают протестующих.

Дело тут не только в традиционной симпатии французов к тем, кто борется за свои права. Проблема в том, что и правительство, и их оппоненты не только противоречат сами себе на каждом шагу, но и совершенно не смущаются тем, что друг другу противоречат.

Еще пару десятилетий назад власть очень опасалась бы упреков в некомпетентности. Задумав важную реформу, она позаботилась бы о том, как ее представить, как связать между собой все элементы, как отвечать на критику, и только потом появилась бы на публике с хорошо подготовленным проектом. Профсоюзы искали бы слабые места программы, оппозиция выступала бы с альтернативными идеями. Ценность обоснованного и ответственного высказывания была бы несомненна для всех участников.

Но сегодня правила перевернулись карнавальным образом. Правительство ведет многомесячные переговоры о контурах пенсионной реформы, но едва лишь собирается перейти от слов к делу, как все оказываются против. В чем тогда смысл столь долгих консультаций?

Уполномоченный министр, комментируя несуществующий проект, много и охотно философствует, и никто не понимает, где граница между официальной позицией и личным мнением. Премьер-министр говорит о реформе для всех, от которой якобы все выиграют, хотя каждому понятно, что обладателям прав на специальные режимы придется работать дольше. Завершает какофонию непринужденное обращение с ключевыми характеристиками реформы, когда цифры неожиданно появляются и исчезают обратно с удивительной легкостью.

В противоположном лагере ничем не лучше. Сам по себе призыв профсоюзов к общенациональному протесту против реформы, проект которой никто не видел, уже говорит о многом. Непримиримые железнодорожники полны решимости бастовать до победного конца - по их словам, в интересах всего общества. Хотя все понимают, что они защищают свои специальные режимы.

Марин Ле Пен, комментируя происходящее, не просто поддерживает противников реформы, но и обещает в случае прихода к власти даже снизить пенсионный возраст до 60 лет, несмотря на то что система дефицитна уже при нынешних 62.

Имеющиеся противоречия не доставляют сторонникам и противникам реформы никаких логических неудобств. Правительство говорит, что доведет до конца исторические преобразования, и протягивает руку всем, кто готов внести свой вклад. Радикальные профсоюзы требуют полного отказа от реформы и возобновления переговоров с нуля. Диалог глухих продолжается страстно и увлеченно и, похоже, даже нравится участникам. Особую остроту дискуссиям придают рождественские праздники. Кто виноват в том, что многие французы не смогли приехать к своим родственникам из-за остановившегося транспорта?

Эммануэль Макрон, по-видимому, принял для себя решение войти в историю великим реформатором и в соответствующем качестве идти на выборы 2022 года. Он следит за ситуацией, регулярно проводит совещания, но пока держится в стороне, предоставив премьер-министру отстаивать позицию правительства. Отказаться от идеи пенсионной реформы в принципе уже политически невозможно, но всегда есть пространство для уступок.

Можно предположить, что однажды Макрон выступит и в качестве верховного арбитра что-нибудь смягчит в законопроекте. Он будет хорошо выглядеть на фоне тех споров, от которых французы устали уже сегодня. Тогда протест начнет выдыхаться, как произошло с «Желтыми жилетами». Правительство сможет настоять на своем, но растеряет по дороге значительную часть замысла. И так до следующей реформы.

Автор(ы):  Сергей Михайлов, независимый аналитик, Франция
Короткая ссылка на новость: http://4pera.com/~bz5nh


Люди, раскачивайте лодку!!!




Переходи! Подписывайся! ... пользователей

   открыл, Электронная почта, конверт значок

 info@4pera.com

вконтакте Vестник Vедьмы



 

 Vестник Vедьмы