Ким, откройся! Президент Путин вернул чучхе в родную гавань военного сотрудничества с Россией

Государственные визиты президента России Владимира Путина в КНДР и Вьетнам, безусловно, важны. То, что они случились спустя месяц после инаугурации президента и сразу после государственного визита в Китай, подчёркивает их значимость. Даже протокольные заявления свидетельствуют о том, что стороны обсуждали широкий спектр вопросов, а отношения с Пхеньяном вышли на новый уровень, невиданный со времён Корейской войны 1950-1953 годов.

Наибольший интерес представляет сфера военно-технического сотрудничества. Она традиционно остаётся в тени, а в случае с КНДР закрытость явно возведут в абсолют. Тем не менее отдельные заявления Владимира Путина позволяют порассуждать на тему перспектив ВТС между двумя государствами. В частности, президент России заявил: «Российская Федерация не исключает для себя развития военно-технического сотрудничества с Корейской Народно-Демократической Республикой в соответствии с подписанным документом». Возникает вопрос о том, какой может быть траектория развития.

В соответствии с законом «О военно-техническом сотрудничестве Российской Федерации с иностранными государствами» от 1998 года ВТС представляет собой «деятельность в области международных отношений, связанная с вывозом и ввозом, в том числе с поставкой или закупкой, продукции военного назначения, а также с разработкой и производством продукции военного назначения». Таким образом, есть два крупных возможных блока сотрудничества исходя из интересов обеих сторон.

КНДР традиционно была крупным клиентом СССР в области получения разнообразной продукции военного назначения. Практически все северокорейские образцы вооружений имеют советскую родословную, что значительно упрощает обслуживание и освоение вооружений и военной техники уже российского производства. Несмотря на значительные усилия северокорейского ВПК в части самообеспечения широкой номенклатурой вооружений, очевидно, что ресурсы страны небезграничны и направляются на наиболее приоритетные направления, в частности ракетно-космическую технику, ядерное оружие и технику сухопутных войск. Даже непосвящённым понятно, что авиационная техника, средства ПВО и надводный флот КНДР всё же значительно отстают от среднемирового уровня. Причём боевая авиация в стране вообще не производится.

В последние годы существования СССР (предположительно в 1986-м) Пхеньян закупил около 20 истребителей Миг-29 и лицензию на собственное штучное производство, которое началось в первой половине 1990-х. В итоге общее число истребителей удалось довести примерно до 35 единиц (по другим данным, все самолёты были произведены в СССР в 1988-м). В 1988 году ВВС КНА получили из СССР 20 штурмовиков Су-25К (по другим сведениям, 31 борт). Ремонт и модернизация практически 60 самолётов по любым меркам - довольно крупный контракт стоимостью несколько сотен миллионов долларов, и, скорее всего, он станет одним из первых в случае принятия решения о восстановлении полноценного ВТС между двумя странами. 

Нельзя исключать, что вместе с ними отремонтируют и/или модернизируют некоторые из поставленных в советское время нескольких десятков транспортно-боевых вертолётов Ми-35 и транспортные вертолёты Ми-2 и Ми-8. На следующем этапе возможен переход к закупкам современной боевой техники, а именно - истребителей Су-30СМ и боевых вертолётов Ка-52 и Ми-28НЭ в ограниченных количествах. Вместе с ними КНДР, видимо, приобретёт современные комплексы ПВО, возможно, с лицензией на их производство.

Очевидно, что стороны будут более активно сотрудничать в космической сфере, и нельзя исключать ситуации, при которой северокорейские спутники будут выводиться на орбиту российскими ракетами-носителями или же российские предприятия будут производить для корейцев спутники дистанционного зондирования Земли. Прецеденты уже были. Для Египта произведены и выведены на орбиту спутники ДЗЗ EgyptSat-1, EgyptSat-2, EgyptSat-A, для Анголы - изготовлены и запущены в космос спутники Angosat-1 и Angosat-2.

Понятно, что военно-техническое сотрудничество между двумя странами, в отличие от советских времён, не станет улицей с односторонним движением. У России есть потребность в корейской продукции. И если якобы массовая закупка боеприпасов, подтверждения которой из официальных источников так и не поступило, скорее является временным явлением и вызвана острыми потребностями начального периода специальной военной операции по демонтажу украины, то наибольший интерес для российской стороны представляет импорт станочного парка, ряда материалов и комплектующих для расшивки узких мест в российской кооперации.

При наличии желания и возможностей корейцев именно современные высокоточные станки могут стать наиболее значимым активом в номенклатуре российского импорта из Северной Кореи, способным существенно увеличить возможности военной экономики страны.

Не менее важен для российской системы ВТС Вьетнам, чьи Вооружённые силы на протяжении практически всей истории ориентировались на закупки новой техники в СССР и странах Варшавского договора. Потепление отношений с США и Европой и политика диверсификации поставщиков привели к тому, что со второй половины 2000-х Вьетнам стал закупать отдельные образцы вооружений в странах ЕС и США. 

Визит президента России состоялся для российского оружейного экспорта в непростой обстановке. После крупного пакета контрактов середины - конца 2000-х Вьетнам давно не осуществлял крупных закупок в России. Более того, на вьетнамский рынок активно пытаются зайти США, которые продвигают истребитель F-16V в количестве 6-12 единиц, а он является прямым конкурентом российским Су-30СМ и Су-35. Французы, в свою очередь, активны с предложениями на поставку спутников, заменяющих телекоммуникационные спутники Vinasat-1 и Vinasat-2.

Программой-минимум видится сохранение в составе Вооружённых сил Вьетнама ранее закупленных образцов российских вооружений, что позволит поддерживать их жизненный цикл, а в перспективе предложить пакеты модернизации. Но оптимальным вариантом был бы новый цикл вьетнамских закупок в России, в первую очередь современной авиационной техники, средств ПВО и военно-морских вооружений. Определённые надежды стоит связать с выставкой вооружений во Вьетнаме, запланированной на конец 2024 года, где, видимо, предполагается крупное российские представительство.

В отличие от КНДР, Вьетнам не может рассматриваться как источник оружейного импорта в Россию в силу довольно ограниченной собственной производственной базы и нежелания вьетнамского руководства осложнять отношения с коллективным Западом. С другой стороны, в силу понятных причин на вьетнамском рынке России не придётся конкурировать с китайскими производителями, что, безусловно, серьёзный плюс.

Таким образом, азиатское турне Владимира Путина было чрезвычайно важным для системы военно-технического сотрудничества РФ. Оно позволило вернуть в его орбиты старого и лояльного заказчика (КНДР) и сохранить достигнутые позиции у другого традиционного партнёра (Вьетнам). Опыт показывает, что визиты президента в страны, являющиеся партнёрами России по ВТС, зачастую сопровождались заключением крупных пакетов оружейных контрактов, которые позволяли загрузить российскую оборонную промышленность на несколько лет. Хочется надеяться, что традиция не нарушится и динамика отношений России с КНДР и Вьетнамом получит новый импульс.