Дуэт держав. Что мешает российско-турецкой антанте в Ливии

На фоне потенциальной угрозы войны между США и Ираном почти незамеченным, по крайней мере в России, прошло подписание президентами Турции и России Реджепом Тайипом Эрдоганом и Владимиром Путиным совместного заявления по итогам переговоров в Стамбуле, одним из важнейших пунктов которого стало предложение о прекращении огня в Ливии.

Спустя сутки оно было отвергнуто Ливийской национальной армией во главе с фельдмаршалом Халифой Хафтаром, но стало серьезной заявкой Анкары и Москвы на лидирующие роли в урегулировании ливийского конфликта. Успех астанинского формата в Сирии, очевидно, хотят повторить и в Ливии.

Совместное заявление президентов затрагивало три темы: горячую ситуацию вокруг Ирана; Сирию, которая давно и прочно вошла в российско-турецкую повестку; и Ливию - новый для двусторонних отношений вопрос. И если заявления по Ирану и Сирии были вполне традиционны, то ливийская проблематика оказалась с сюрпризом: на фоне боевых действий вокруг Триполи Россия и Турция «приняли решение выступить с инициативой и в качестве посредников призвать все стороны в Ливии прекратить боевые действия с 00 часов 12 января 2020 года, объявить устойчивое прекращение огня», а также незамедлительно сесть за стол переговоров.

Помимо самого призыва прекращения огня уже достаточно громким можно назвать тот факт, что Анкара и Москва назвали себя посредниками в урегулировании ливийского конфликта, хотя на них никто посредническую миссию не возлагал.

Ход фельдмаршала

После падения режима Муаммара Каддафи в 2011 году страна стала полем для столкновений различных политических сил. Основные из них на данный момент - правительство национального согласия под управлением Фаиза Сараджа, которое сидит в столице страны Триполи, и Ливийская национальная армия во главе с фельдмаршалом Халифой Хафтаром, контролирующая восток страны. На востоке, в Тобруке, заседает Палата Представителей, и действует свое временное правительство. Парадокс в том, что международное сообщество официально признает и правительство Сараджа, и Палату Представителей Ливии.

До сих пор все международные усилия по урегулированию конфликта терпели крах. В апреле, буквально накануне открытия конференции по национальному диалогу, которую ООН готовила больше года, фельдмаршал Хафтар начал наступление на Триполи под предлогом борьбы с терроризмом. Однако блицкрига не получилось.

В середине декабря фельдмаршал в очередной раз объявил о начале решающей битвы за ливийскую столицу. Свое заявление он сделал спустя две недели после того, как Триполи и Анкара подписали соглашение о военном сотрудничестве и Меморандум о делимитации морских границ.

Первый документ стал официальным признанием давно известного факта - Анкара поддерживает Сараджа в борьбе с силами Хафтара. Позже именно по соглашению Турция перебросила в Ливию своих военных (пока речь идет о 35 турецких военнослужащих и десятках бойцов из подконтрольных Анкаре отрядов сирийской вооруженной оппозиции).

Второй документ, меморандум о морских границах, стал настоящим скандалом и вызвал бурную реакцию со стороны ЕС. Дело в том, что линия разграничения огибает Кипр и фактически упирается в Крит, тем самым лишая часть греческих островов собственной экономической зоны. И без того до предела интернационализированный ливийский конфликт приобрел новую плоскость.

Кто за кого

Кто на чьей стороне играет в Ливии, сказать порою непросто. Есть ярко выраженные группы поддержки. Например, Турция и Катар, очевидно, на стороне Триполи, к ним близок и Алжир. А Египет, Объединенные Арабские Эмираты и Саудовская Аравия поддерживают Хафтара.

Но есть и страны, которые поддерживают спецпосланника генсека ООН по Ливии Гасана Саляме в его усилиях урегулировать ситуацию. Они стараются общаться со всеми участниками ливийского конфликта, но степень их близости с конкретной стороной варьируется.

Италия считается одной из главных заинтересованных в ливийском урегулировании стран. Бывшая метрополия Ливии занимает в целом нейтральную позицию, хотя и с некоторым сдвигом в сторону Триполи. Но решение Анкары отправить в Ливию своих военных в Риме и других европейских столицах осудили. Рим также не ответил на просьбу Триполи помочь с оружием. В то же время основного конкурента Италии в ливийском урегулировании - Францию - подозревают в поставках оружия и другой поддержке армии Хафтара, несмотря на то что внешне Париж не встает на чью-либо сторону.

США после того, как в Белый дом пришел президент Дональд Трамп, временно самоустранились от ливийской проблематики. Но в прошлом году стали проявлять повышенную активность на ливийском направлении. Трамп и еще занимавший пост его советника по нацбезопасности Джон Болтон изначально положительно отнеслись к операции фельдмаршала Хафтара.

По данным «The Guardian», Вашингтон готов был поддержать фельдмаршала при условии, что операция будет быстрой. Ничего подобного не случилось, и Трамп разочаровался в Хафтаре, а центральную роль в ливийских вопросах стал играть Госдепартамент. В августе в Триполи после годичного перерыва появился новый посол США. Им стал бывший посол в Грузии Ричард Норланд.

Одновременно с активностью Вашингтона западные СМИ стали чаще критиковать действия России в Ливии, появились сообщения об отправке на помощь силам Хафтара бойцов ЧВК «Вагнер». Вслед за западными СМИ аналогичные заявления стали звучать из уст министров правительства Сараджа и, наконец, в декабре президента Турции, который решил оправдать таким образом отправку в Ливию своих военных. Тогда же Эрдоган сказал, что хочет обсудить на январской встрече с Путиным ситуацию в Ливии и выразил надежду, что российский лидер пересмотрит свою позицию относительно фельдмаршала.

В свою очередь, Москва всегда тщательно подчеркивала, что поддерживает контакты со всеми сторонами ливийского конфликта и, как и многие другие заинтересованные стороны, встречается как с представителями армии Хафтара, так и правительства Сараджа.

Хотя, конечно, трудно забыть, что в 2016-2017 годах фельдмаршал был одним из самых частых ближневосточных гостей в России. Как и не вспомнить заход в январе 2017-го тяжелого авианесущего крейсера «Адмирал Флота Советского Союза Кузнецов» в Тобрук и видеосвязь между Хафтаром и министром обороны РФ Сергеем Шойгу на борту крейсера.

Однако позднее интенсивность контактов, по крайней мере публичных, сошла на нет. Для сравнения: Хафтар был в Москве в июне и ноябре 2016-го, в августе 2017-го, в ноябре 2018-го и в мае 2019 года. О последнем визите официально не сообщалось, но его даты указаны на сайте МИД РФ. В то же время там упущен ноябрьский визит 2018 года: тогда на официальный обед в Минобороны был также приглашен бизнесмен Евгений Пригожин (который, как утверждается, стоит за ЧВК «Вагнер»).

Одновременно в Россию приезжали и представители правительства нацсобрания на уровне министров и вице-премьера. Сам Сарадж был в Москве в 2017-м, а также участвовал в октябре 2019 года в саммите «Россия-Африка» в Сочи, в рамках которого провел переговоры с Путиным.

По сирийскому сценарию

Бурная активность России, особенно в 2017 году, вызывала опасения Запада, что сирийский сценарий повторится в Ливии. Хафтару прочили роль Башара Асада. Но Москва предпочитала оставаться в тени, а различные группы интересов среди российской политической элиты ненамеренно диверсифицировали ливийские контакты Москвы. Сейчас ситуация стала меняться.

Анкара решила разделить бремя ливийского урегулирования с Москвой по сирийскому образцу, а, возможно, и уступками по Сирии. Неслучайно на следующий день после встречи Путина и Эрдогана стало известно, что они договорились о прекращении огня не только в Ливии, но и в Идлибе, хотя официально о прекращении огня в Идлибе после переговоров в Стамбуле не объявлялось.

В совместном заявлении президентов были многочисленные отсылки к переговорам под эгидой ООН, а также поддержке Берлинского процесса - такое название получила инициатива Германии. После начала наступления Хафтара на Триполи Берлин предложил свою площадку для ливийского урегулирования.

Первая встреча состоялась 17 сентября 2019 года. В ней приняли участие представители США, Франции, Великобритании, Италии, Египта, ОАЭ, Турции, Лиги арабских государств и ЕС. От России в Берлинском процессе участвует замглавы МИД Михаил Богданов.

Предполагалось, что в январе в Берлине состоится конференция по Ливии на высоком уровне. «Идет работа над подготовкой итогового документа, который, мы надеемся, будет согласован на консенсусной основе в рамках берлинского процесса», - говорил в декабре Михаил Богданов.

Для Москвы одной из проблем в проведении планируемой конференции было то, что самих участников конфликта на нее не пригласили. Стороны пока обсуждают вопрос, как и определяются с подходящей датой.

Все происходящее напоминает ситуацию вокруг сирийского урегулирования, когда астанинская тройка в лице России, Турции и Ирана всячески подчеркивает роль ООН, но действует по своему усмотрению. Похоже, что к началу Берлинской конференции Москва и Анкара также хотели предложить готовое решение.

Однако если международное сообщество вынужденно смирилось с первыми ролями астанинской тройки в Сирии, то в Ливии Москве и Анкаре никто уступать не собирается. Тут и без них множество желающих выступить со своими инициативами.

За Россию, но без Турции

Примечательно, что в день встречи Путина и Эрдогана ЕС вел переговоры в Брюсселе с Сараджем, а в Риме принимали Хафтара. Ждали в итальянской столице по дороге из Брюсселя и Сараджа, но он, узнав о встрече премьер-министра Италии Джузеппе Конте с фельдмаршалом Хафтаром, передумал. Правда, на следующий день туда прилетел глава МВД правительства нацсобрания Фатхи Али Башага.

Неизвестно, насколько Рим был заранее уведомлен о российско-турецкой инициативе по прекращению огня, однако в официальном сообщении правительства Италии об итогах переговоров с фельдмаршалом говорится, что Конте и Хафтар обсудили ключевые пункты заявления Путина и Эрдогана по Ливии.

Какие выводы они сделали, неизвестно, но в итоге армия фельдмаршала отказалась принять предложения Путина и Эрдогана. Причем в официальном заявлении армии приветствовалась инициатива президента дружественной России по достижению стабильности в Ливии. Тем не менее было заявлено, что армия продолжит борьбу с террористическими группировками, которые при помощи некоторых государств и правительств захватили ливийскую столицу Триполи.

Согласно заявлению, достижение стабильности в Ливии возможно только в случае разоружения сил, воюющих с фельдмаршалом. О том, что к инициативе причастна Турция, представители армии намеренно умолчали. Армия Хафтара дала понять, что она готова продолжать диалог с Россией, но без посреднической роли Турции. Так как именно Турция подразумевается под некоторыми государствами и правительствами в заявлении.

Впрочем, на фоне удачного в последние дни расклада сил для фельдмаршала было бы странно, если бы Хафтар решил остановить наступление фактически на подступах к Триполи. Передышка нужна в первую очередь Сараджу.

Астана для Ливии

Насколько презентация российско-турецкого союза по Ливии была тщательно подготовлена - в первую очередь Россией? Или же здесь был пробный шаг, демонстрация намерений?

В Москве не могут не понимать, что для того, чтобы заставить Хафтара вести переговоры, нужно договориться со всеми силами, которые оказывают ему поддержку: от Египта с ОАЭ и Саудовской Аравией до Франции. Ведь в свое время именно Каир стал инициатором тесных контактов российских военных с Хафтаром.

Насколько Москва предупредила египтян о своих планах выступить на ливийской сцене в паре с Анкарой, непонятно. Последний публичный контакт между главами МИД РФ и Египта состоялся 24 декабря, когда два министра обсудили по телефону ситуацию в Ливии. Тогда уже было известно о намерениях Эрдогана включить ливийскую повестку в переговоры с Путиным. В то же время Каир, и без того всегда поддерживающий Хафтара, был особенно недоволен соглашениями Триполи с Анкарой. Ситуация больше сблизила Египет с ЕС и понизила шансы на успех российско-турецкого посредничества.

Активную дипломатию ведет и Алжир, который стал активнее во внешней политике после президентских выборов 12 декабря. Кстати, именно Алжир, как и Египет, рассматривался в Москве как один из кандидатов в переговорный союз по Ливии, аналогичный астанинскому формату.

Идея ливийской Астаны уже давно обсуждается в кулуарах, но только сейчас под давлением Анкары она может приобрести реальные формы. В случае успеха Россия окажется в выигрыше, в случае неудачи ничего особо не потеряет. Здесь союз с Москвой гораздо более важен Анкаре, у которой в Ливии, в отличие от Сирии, нет военных, стратегических или дипломатических преимуществ.

Зависимость от Анкары в Сирии заставляет Москву сотрудничать с Эрдоганом и в ливийских вопросах. Но в Москве предпочитают по возможности контролировать ситуацию. Россия так же, как и другие страны, была обеспокоена намерениями Турции ввести войска в Ливию. Но на официальном уровне Москва, в отличие от ЕС, США и ряда арабских стран, ничего не высказала Турции. Сюда добавляется и желание Кремля добиться успеха там, где Запад потерпел поражение.

На таком фоне не так важно, что Хафтар не принял российско-турецкую инициативу. Успехом в деле ливийского урегулирования похвастаться пока не может никто. Вопрос в том, насколько теперь разойдутся видения будущего Ливии у всех посредников? И можно ли свести все мирные инициативы к единому знаменателю?

В любом случае всем придется учитывать фактор Турции как части конфликта, а заодно и России, которая может стать посредником между Анкарой и силами, поддерживающими Хафтара. Ставки сделаны, игроки названы - как и условия торга.

Враги или союзники. Смогут ли Россия и Турция возглавить мирный процесс в Ливии